– Спасибо, – кокетливо улыбнулась Симона и подмигнула.

– А что за поправка? – уточнила я.

Мне и ответили, все с той же ленивой усмешкой:

– Драконы высшего ранга имеют право применять смертельные заклятия и дары, если вдруг покажется, – последние два слова он произнес с нажимом, – что им грозит серьезная опасность. Им или тем, кого они защищают.

Таким образом у меня появился еще один друг. Блондинистый яр Эльфин Томас.

А также новое хобби – изучение местных законов…

Вода с травами закончилась, а перебор воспоминаний, как ни странно, принес успокоение. Я улыбнулась и посмотрела на на уже меркнущие огни столицы.

В конце концов, все могло сложиться гораздо хуже. Но у меня есть крыша над головой, пусть и скромная, но интересная должность, а также приглашение блондинчика проехаться завтра, в мой выходной, к циркачам, которые расположились на окраине Блетфорта.

– Вот и зачем ты на своем лощеном автомобиле сюда приехал? – проворчала, протискиваясь в образовавшуюся щель. Улочка, которая вела к моему дому, была столь узка, что втиснутый в эти рамки самоходный экипаж проезжал едва – а уж о полноценном раскрытии дверей и речи не шло, – Предлагала же встретиться возле набережной.

– Я тоже весьма рад тебя видеть, – в голосе яра Эльвина Томаса прозвучала безупречно-насмешливая вежливость, перед которой даже я была бессильна, – Во-первых, этому автомобилю уже много лет, так что назвать его лощеным  – значит пойти против истины. Во-вторых, я не могу позволить тебе столько ходить пешком, тем более, по моему приглашению. Ну а в-третьих, твоим соседям, что прилипли сейчас к окнам, обязательно нужно о чем-то поговорить… Разговоры – это пища для ума. Ты же хочешь умных соседей?

– Напомни мне никогда не встречаться с тобой в суде, – вздохнула. – С твоей дотошностью и въедливостью я сдамся уже на первых фразах.

– Ты там встретишься со мной только в единственном случае – если тебе понадобится поверенный или же защитник, – ответил совершенно серьезно.

Улыбнулась чуть неловко.

Автомобиль, немножко похожий на черный котелок на колесах с вытянутым носом, с грохотом покатился по неровным мостовым. И вроде бы не задевал ничего, но выдохнула я только тогда, когда мы попали на более широкую улицу и поехали в противоположную от центра сторону.

В том районе я еще не была, потому смотрела с любопытством, тем более что разговаривать при таком грохоте было проблематично.

Блэтфорт считался самым крупным городом цивилизованного мира.  Здесь уже построили несколько вокзалов, две линии наземного метро и современные мосты, да и движение местами было довольно интенсивным, причем правила использовались пока минимальные, а дорожной разметки и знаков не наблюдалось.

И, в то же время, это был город, пропахший древностью и трущобами.

Я знала – благодаря лекциям – что городские власти и сама королевская семья, проживавшая на территории резиденции в самой богатой части столицы, стремятся сделать все, чтобы сократить количество бедняцких кварталов и нищих, предлагая местным дельцам выгодные условия, если они будут строить там заводы, а также обучать местных жителей.

Но знала и то, что процесс этот не быстрый. И все еще с интересом смотрела на слишком яркие для  землянина контрасты средневековья и вполне себе современности.

Мы ехали довольно долго, и даже тарахтение двигателя перестало заглушать тарахтение моего желудка. Эльвин вырулил на край дороги – тротуары здесь были редкостью – и повернулся ко мне, насупившись.

– Почему ты не сказала, что голодна? Я бы отвез тебя в приличное место.

– Ох, мне подойдет и неприличное, – махнула рукой и жадно огляделась, – Не хотелось время терять. Смотри, вон харчевня – и даже чистая на вид.

– Котлетная? Ты готова к трем порциям мяса за раз? – он скептически осмотрел меня.

– А если туда? – ткнула я пальцем в соседнее здание.

– Они так и не сняли знак «только для мужчин». А ты хоть и ходишь постоянно в брюках, вряд ли сойдешь за моего брата.

Вздохнула.

Как я могла забыть об этих идиотских правилах? Впрочем, не стоит жаловаться – Блэтфорт был более чем прогрессивен и большинство приличных едален уже пускали женщин.

– Смотри, там на углу желонья. Наверняка в ней найдется и завтрак, – наконец предложил яр.

Радостно кивнула.

Желоньи в столице пользовались бешенной популярностью в столице и являлись вместилищем городской жизни.  Причиной этому послужил тот факт, что в свое время они были единственным общественным местом, где даже яры не считали зазорным вести свои дела. Желоньи служили одновременно конторами, залами для деловых встреч и совершения сделок, аукционными залами, прибежищем поэтов и театралов.

Пульсом Блэтфорта.

А самое главно, в них подавали желон. Замену моего любимого напитка – кофе из желудей. Дубы здесь, возможно, были не идентичны земным, но желуди родили крупные, глянцево-коричневые. И  эти желуди очищались, обжаривались и мололись до состояния порошка на манер кофейных зерен. Вот только в отличие от того же кофе, желон благотворно действовал на здоровье, успокаивал нервную систему и дарил приятную, а не тахикардическую бодрость.

Ранним утром в таких заведениях к желону можно было получить разве что вчерашнюю булочку с маслом, но сейчас мы уже могли рассчитывать на полноценный завтрак из яиц, свежей выпечки и тонких ломтиков буженины.

Я едва подавила в себе желание поскакать как девчонка в радостном предвкушении. От вчерашнего расстройства не осталось и следа, погода, компания и планы на день радовали, как никогда, и ничего не предвещало того…

В общем того, чему и суждено было произойти.

Несмотря на то, что Эльвин ежеминутно морщил свой аристократический, по драконьи чувствительный нос – ну да, к тонкому растительному аромату желона и сдобы  примешивался запах жареного бекона и рыбы – поели мы замечательно. Для меня-то и вовсе был пир, с учетом того, что полноценно я ела только в обед прошлого дня.

Азерберт и его столица не сказать, что являлись гастрономической меккой – пища здесь, особенно в простых забегаловках и лавках, торговавших хлебом и колбасами навынос, была тяжелой и лишена воображения. Копчености, соленая рыба и рубленая печень в сочетании с пресными клубнями и пудингами из бобов составляли рацион большинства жителей. Овощи превращали в теплую, с трудом диагностируемую массу, мясо вечно пересаливали, а сладости, напротив, вязли проторностью на языке.

Но в целом я приноровилась выбирать то, что было не лишено вкуса и здравого смысла.

Мы снова сели в автомобиль и остановились уже на незримой границе  из замерших экипажей и машин, за которой, собственно, и начинался бродячий цирк.

– Мне казалось, что это должны быть… ну не знаю, фургоны и танцующие на поляне клоуны, – смотрела я с удивлением на целый городок, состоящий из домиков, имитаций гор и леса, настоящих каруселей, скрипящих проржавевшими цепями, и огромных палаток и шапито различного – судя по разномастным табличкам и разного цвета полоскам – назначения.

– Из какой дыры ты пришла, говоришь? – уточнил насмешливо яр, а я лишь закатила глаза на привычную подначку. Пожалуй, он был одним из немногих, кто и правда искренне интересовался моей прежней жизнью, и путем хитрых вопросов – ну адвокат же – вызнал больше всех о Земле. И однозначно проникся.  А теперь кричал, – Осторожно!

Это уже на мою неосторожность.

Согласна, вляпаться сейчас в «лошадка приходила» было бы верхом неблагоразумия. Впрочем…

– А разве драконы не могут применять магический огонь для очищения?

– Ты серьезно предлагаешь использовать священное пламя  как половую тряпку? – ужаснулся Эльвин с аристократической брезгливостью.

Хихикнула.

Вот нравился он мне и все тут. Впрочем, исключительно как друг – да и сам блондинчик не давал повода подумать, что он как-то неровно дышит по отношению ко мне.