В космосе их ожидала остальная часть армады иннари. В нее входили два линкора, чьи корпусы ярко разрисовывали спокойно мерцающие голополя. Вдоль их дорсальных палуб носились крейсера с солнечными парусами, сверкающими золотыми фотонными приемниками на фоне черноты космоса. Еще дальше, лавируя среди иянденских космических лайнеров, ждала горстка эсминцев и фрегатов легковооруженных, но быстрых — паутинные катера контрабандистов из Комморры и изящные корсарские шлюпы.

У ворот доков их встретил посланный советом ясновидцев отряд во главе с Иястой и Телахасом. Они прибыли в сопровождении отделений стражей в желтой броне, за ними стояло несколько транспортов «Волновой змей». Неподалеку Мелиниэль с группой аспектных воинов иннари и арлекинов не сводили с иянденцев глаз, хотя и понимали, что лучше им не вмешиваться. Прежде чем покинуть чертоги призраков, Иврайна прямо наказала своим последователям избегать стычек с местными жителями, несмотря на любые провокации с их стороны.

— Так много... — Тихие слова Иясты выдавали благоговение, но за ними последовал более язвительный голос Телахаса:

— Будь у тебя возможность, ты бы осушила наш мир до последней души.

— Все собравшиеся тут пришли по собственной воле, — ответила Иврайна. Стройная колонна оживленных мертвецов продолжала идти мимо, лишь головы поворачивались к колдунам, когда духи внутри боевых конструкций замечали их психические ауры. — Иннеад никого не принуждает, он — объединитель.

— Не все из нас стремятся поскорее попасть в ледяные объятия предков, — бросила Ияста. Затянутая в черную перчатку рука указала стражам грузиться в «Волновые змеи». — Как и было решено, мы сопроводим вас на Зайсутру и станем говорить от имени иянденцев.

Когда к ним присоединилась Иянна, Телахас продолжил, обращаясь теперь к духовидице:

— Дентилн хочет, чтобы ты знала, что, если ты каким-либо образом станешь препятствовать нашей миссии или действовать и говорить не в лучших интересах Ияндена, на его расположение можешь больше не рассчитывать. Мы будем сотрудничать с иннари до тех пор, пока это не пойдет вразрез с нашими потребностями; считай наш альянс взаимовыгодным, и не больше того.

— Он разве не мог доставить послание лично? — спросила Иянна.

— Не все во Вселенной вращается... — начал Телахас.

— ...вокруг тебя одной! — раздраженно закончила Иянна, линзы ее шлема гневно вспыхнули красным. — В отсутствие столь многих совет ясновидцев должен прилагать все усилия, чтобы нашей родине ничего не угрожало.

— Но ты доказала, что подобные вопросы более не твоя забота, — добавил Телахас.

— Я заглянула за пелену смерти, в загробную жизнь альдари, — вмешалась Иврайна, своей улыбкой выдавая лишь благодушие. — Никому не избежать неотвратимого. Прежде чем стать Перерожденным, нужно умереть. Это касается как отдельных личностей, так и всего нашего народа.

— Там, где есть жизнь, есть и надежда, — хором возразили ей колдуны-близнецы.

— Надежда, но не победа, — ответила Иянна. — Слишком долго мы благородно вели тщетный бой.

— Посмертный триумф — то же самое поражение, только под другим названием, — не отступал Телахас.

— Поколения назад предки обрекли всех нас на гибель, — ответила Иянна, развернувшись и зашагав прочь. Последние из призрачной родни прошествовали под арками и взошли на дожидающиеся корабли. — Приняв это, мы обретем свободу. Вот дар Иннеада.

Иврайна присоединилась к ней, и обе они последовали за воинами-мертвецами.

Горькая правда жизни Иянны заключалась в том, что, хоть по сравнению со многими иянденцами она много путешествовала, девушка повидала достаточно таких же конфликтов и раздоров в родном искусственном мире, как те, что разгорались в среде некоторых скитающихся изгоев и самых дерзких кабалитов. Невзирая на обвинения Телахаса и Иясты и ее упорную защиту собственных убеждений, которые те у нее выпытывали, духовидица с тяжелым сердцем глядела на Иянден, пока переименованный линкор «Сон Иннеада» разворачивался к огромному порталу Паутины, что следовал за медленно дрейфующим миром-кораблем.

В ответ на невысказанное желание Иянны мерцающий проекционный диск, что висел в ее покоях, продолжил доказывать рукотворный мир до тех пор, пока «Сон Иннеада» не скользнул во врата Паутины. В последнее мгновение накрытые куполами леса и горы, плато и холмы, мосты и башни слились воедино, так что Иянна увидела лишь горсть серебряных слез на золотом блюде. Затем он исчез, и диск-проектор свернулся, став тонкой пленкой в форме листика, что подплыла в ее протянутую ладонь.

В распоряжение Иянны, как лидера иннари, отдали целые покои, но ее пожитки, состоящие всего-навсего из вояжного сундучка с одеждой, книгами и наборами рун, уместились в самой маленькой из комнат. Остальные полдюжины помещений пустовали, если не считать скудной мебели.

При приближении Иянны из стены выдвинулась ровная скамья с мягкой вогнутой спинкой. Провидица обернулась и присела, опустив руки на колени. Из соседней комнаты она ощутила импульс от копья Тевтласа, однако проигнорировала его манящий зов. Сейчас ей требовался лишь один собеседник.

Иянна закрыла глаза и выпустила сознание. Неважно, на какое расстояние от Ияндена ее увозили, она все равно оставалась не дальше полета мысли от своей семьи.

— Привет, Маленькая Я, — прошептала она. — Покажи свой новый танец.

Когда стоишь на краю обрыва, самый уместный выход — шагнуть вперед и надеяться на лучшее. Так скажут вам последователи Цегораха. Столкнувшись с непреодолимыми обстоятельствами, остается рассчитывать на чудовищно немыслимое спасение. С подобным мировоззрением арлекины Смеющегося бога странствовали по наихудшим районам Паутины, осмеливались заходить в логова полубогов и демонов, а также беззаботно скакали по ветвям судьбы с песней в сердцах и отчасти проказливой улыбкой на устах.

Поэтому представьте себе испуг Иврайны, Мелиниэля, Иянны и Визарха, когда при назначенной встрече Идрэси Сна-Копье, Великий арлекин «Полуночной Грусти», сказал им: «Нам следует повернуть назад».

Они встретились в одном из лесных залов «Сна Иннеада», среди высоких папоротниковых ветвей и мелководных озер. В воздухе густел туман, покрывая влагой цветастый костюм лидера труппы, который сидел, скрестив ноги, на белесом валуне у пруда. Тишину, встретившую его заявление, нарушали лишь бульканье пузырей на водной глади и далекая трель крошечных птичек.

Словно чтобы прояснить ситуацию, на тропинке появилась фигура в наряде темно-синих и пурпурных цветов. С ее талии ниспадал длинный багровый пояс, а под капюшоном из фиолетовых и черных ромбов сверкала маска из чистого серебра, отражающая зеленые папоротники и бордовую гальку, мягко хрустевшую под ногами.

Остальные иннари знали теневидицу больше по репутации, нежели лично, в основном потому, что прошлые свои дела с «Полуночной Грустью» они вели через Сна-Копье либо кого-то из глав его трупп. Если Идрэси выступал физическим воплощением Смеющегося бога, то Лэделлин Звездный Блеск служила его голосом.

За спиной теневидица носила крейданн, тонкие трубки которого источали изменяющие восприятие пары и вибрации. Незаметно для наблюдателей эманации теневидицы усиливали их ощущения благодаря галлюциногенным свойствам прядильщика грез. Подобным образом обычно вызывалось чувство большей вовлеченности в представления театра либо наводился ужас или паранойя на врага, однако иногда причиной могло служить лишь желание впечатлить и заворожить.

В руке Звездный Блеск держала жезл, который вращала меж пальцев, и таким образом его кристаллическое навершие создавало радугу вокруг кисти. Переливающиеся цвета отражались от зеркальной маски, творя мимолетные рябящие образы гротескных лиц.