Едва Олег вошёл – массивная дверь за ним закрылась, и он остался в полной темноте. «Опять ловушка, – мрачно подумал он, – блин… Почему я всегда так глупо попадаюсь?». Олег, услышав отовсюду механический гул, даже схватился за пистолет. Не зная, с какой стороны ждать нападения, он медленно поводил им по темноте. И тут с внезапным щелчком тьму рассеял яркий светодиодный прожектор. Олег зажмурился: от такого света можно и ослепнуть! Но он всё же заметил, как на него смотрели две видеокамеры.

– Мы что-то засекли! – Резкий женский голос раздался из динамиков где-то сверху.

Олег осторожно открыл глаза. Камеры смотрели прямо на него.

– Так, это человек, – заключил голос, – ау!

Тьма вдруг снова окутала Олега, но затем вся камера осветилась нормальным светом самой обычной лампочки. Олег увидел в стене широкое окно, в котором виднелись два лица – женское и мужское.

– Расслабьтесь, – обратилась к нему женщина, – Вы в безопасности.

– Вы уверены? – Саркастически пробормотал Олег.

– Вы должны извинить нас за сканирование, – сказала женщина, склонившись над чем-то, – мы не можем рисковать.

– Как считаете, – мрачно сказал Олег, глядя, как на него с потолка медленно опускается дюжина зелёных лазерных лучей, – лишь бы только эти лазеры не повредили костюм.

При этих словах женщина, наконец, подняла на него взгляд и растерянно улыбнулась.

– Олег? Олег Ахатинов? Это Вы?

– Я очень удивился бы, если бы Вы меня не узнали, – усмехнулся Олег, пряча пистолет.

– Вы добрались так быстро? – В её голосе слышалось одновременно и восхищение, и недоверие, – вот это да! Представляю изумление и облегчение Рамзеса!

– А где он сам? – Олегу уже начало надоедать стоять под лазерами, – и кто Вы?

– Я доктор Галина Гоцман. Я слышала о Вас ещё задолго до аварии в «Мамоново».

– Да?!

«Надо же, – подумал Олег, внимательнее всматриваясь в лицо женщины, – она слышала обо мне ещё тогда? Интересно, от кого? Тогда я ведь был лишь обычным инженером».

– Вы знали меня? Как? Я имею в виду…

– Мне тогда очень много рассказывала о Вас профессор Кречетова. Она очень хвалила Вашу работу в «Мамоново». Ах, «Мамоново», – Галина даже закрыла глаза, вспоминая, – хорошие времена были. Я так завидую Вам, ведь Вы работали с Рамзесом и Натальей Николаевной в дни их величия.

– Было, девки, было, – пробормотал Олег, тоже уносясь в те далёкие дни. Он вспоминал Рамзеса, который всегда был рад ему. Вспоминал его родителей, которые всегда угощали его кофе и домашней выпечкой. Он вспомнил и маленького мальчика Руслана, играющего на полу конденсаторами и диодами.

Лазеры потухли.

– Ага, вот так! – В голосе Гоцман слышалось неподдельное облегчение, – теперь можно пройти.

Мощные двери позади Олега с грохотом разъехались, и он вышел в просторный коридор. Вслед за ним из контрольной комнаты вышла и Гоцман. Её взгляд был так исполнен смесью восторга, смущения и восхищения, что Олегу стало как-то неловко. Он даже потоптался на месте, но Галина так и не отвела взгляда. Это была стройная женщина лет сорока, со светло-русыми волосами, в очках, с приятным круглым лицом, острым носом и добрым взглядом.

– Я отведу Вас к Рамзесу, – прервала молчание Галина, – он мне не простит, если я заставлю Вас ждать.

Они пошли по коридору.

– Да, интересное название вы придумали для этого места, – сказал Олег, – почему именно «Новосибирск»?

– Рамзес назвал его так в честь академгородка в Новосибирске. Он ведь защищал там кандидатскую.

– Большие здесь лаборатории, доктор Гоцман? – Спросил Олег, осматриваясь.

– Не такие большие, зато их много, – ответила женщина, – сотрудников только мало, не все хотят работать со сложной техникой.

– Да уж… – Протянул Олег, – я полагаю, образование сейчас не на высоте?

– А Вы догадливый, – засмеялась Гоцман, – действительно, Правительство уже давно уничтожило систему образования. Ни школ, ни техникумов, ни университетов уже давно нигде нет.

– И кто же у вас тогда работает? – Удивился Олег, – наверное, такие же мастодонты, как мы с Рамзесом.

– Почти, – усмехнулась Галина, – да, у нас есть несколько специалистов старой школы. Но большинство всё-таки молодые. Мы по ходу работы обучаем их. Особенно старается Рамзес, не понимаю, как он всё успевает?

Они остановились, и Гоцман нажала на кнопку вызова лифта.

– И многого вы достигли?

– Ну, за последние месяцы мы сделали очень многое, – сообщила Гоцман, – но всё шло бы быстрее, будь у нас больше людей с Вашим опытом.

Последние слова были сказаны с явной надеждой, и Олег решил её не развеивать. В конце концов, кто знает? Может, здесь он снова вспомнит, что он инженер?

– Мы близки к созданию безотказной технологии местной телепортации, – продолжала Галина, входя в лифт, – это то, что пока так и недоступно Правительству. Рамзес полагает, что их порталы основаны на струнном эффекте, подобно нашей Калаби-Яу, но у них не те коэффициенты тёмной энергии. Они могут установить пространственный коридор из своей местности, но здесь они уже зависимы от местной телепортации. Знали бы они о наших работах…

Она вошла в кабину. Олег последовал за ней, с интересом глядя на неё. А она неплохо знает предмет.

– Да, послушайте меня только, – смутилась Галина, – я говорю как юная магистрантка. Просто не могу поверить, что, наконец-то, мы будем работать вместе.

– Конечно, поработаем, – заверил Олег, – давно я не занимался наукой.

Галина нажала на кнопку, решётчатые двери захлопнулись, и лифт поехал вниз.

– Так о чём это я? – Опомнилась Галина, – ах, да! Наталья Николаевна смогла добиться такого сжатия телепортационного луча, что никто в «Мамоново» не поверил бы.

Олег лишь смотрел, что проплывало за дверьми кабины. Они проезжали какой-то этаж. Олег увидел уютную, хорошо обставленную комнату, напоминающую комнату отдыха. Но не это смутило его. Он успел увидеть сидящего на диване парня, который задумчиво глядел на шахматную доску на журнальном столике перед собой. Не менее задумчивый вортигонт передвинул фигурку. Парень ещё больше напрягся и приготовился уже было сделать ответный ход, но Олег этого не увидел – кабина ехала дальше.

– Как же ей это удалось? – Спросил Олег, повернувшись к женщине.

– С помощью кристаллов, – ответила Галина, – вроде тех, что нашли на Плутоне. Оказывается, эти кристаллы связаны с Плутоном невидимыми струнами.

Олег машинально кивал, глядя на очередной проплывающий мимо этаж. Расположившись в просторной кухне, два вортигонта с увлечением готовили. Один из них, поправляя белый поварский колпак, с помощью половника пробовал на вкус суп, который помешивал в большой кастрюле на электроплите. Другой стоял за столом из нержавейки и, бормоча что-то, усердно нарезал ломтиками массивный кусок мяса.

– Наталья Николаевна поняла, как использовать эти струны в качестве направляющих рельсов для телепортации. А раньше просто создавался пробой в пространстве по сложно устанавливаемым координатам.

– То есть, – подытожил Олег, вспоминая все свои знания, – при местной телепортации объект всё-таки попадает на границу Солнечной системы, а затем возвращается в пункт назначения.

– Так раньше и было, – поправила Галина, – но теперь всё по-другому. Нет больше ни координационных спутников, ни огромных запасов энергии для совершения телепортации. Пришлось искать другие пути. И теперь объект всё так же идёт к Плутону, но просто огибает его и возвращается в пункт назначения, не выходя за пределы Солнечной системы.

– То есть, и энергии затрачивается меньше? – Спросил Олег, чувствуя себя снова в своей любимой науке.

– Гораздо меньше, – ответила Гоцман, – тем более, с такими уникальными источниками энергии.

Но Олег перестал слышать её. Он увидел ещё одну комнату, проплывающую за дверьми лифта. Три вортигонта стояли в длинном коридоре возле мужчины в синей одежде «гражданина». На том конце коридора на треноге висел манекен… Да это же был макет госкавалериста! Мужчина, что-то сказав вортигонтам, резко махнул рукой, словно тренер стартующим спортсменам. Вортигонты с электрическим треском напряглись, и коридор пронзили зелёные молнии. Манекен в конце коридора, дымясь, раскачивался, когда кабина уже уехала дальше.