– Но никого не будет… – ответил ему прокурор.

Франсуа не знал, насколько власть боится его даже обреченного на смерть. Что чуть ли не весь город оцеплен жандармами и полицаями. Что государственная фемида не может показать его народу, и поэтому собирается убить его втихаря, в тюремном дворе.

Вместо причастия он попросил еще выпить.

В этот момент аббат Кларе осенила мысль: «А ведь если его сейчас казнят, в его 33 года, то он будет для анархистов новым святым. Или даже самим Иисусом анархистов».

Франсуа налили, и выпил еще стакан. На душе стало тепло и спокойно. Все кончено. И последнее, что осталось – это уйти достойно. Он не чувствовал страха. А даже, если и чувствовал, то скрыл его: он считал это унижением, показаться слабым перед своим врагом.

Появился палач и начал свои приготовления, именуемые на языке профессиональных убийц именем закона «туалетом приговоренного»: ему крепко связали руки за спиной и обрезали ворот воротника. Холодная дрожь передернула Франсуа от прикосновения ножниц к шее. Но он сдержался и не подал вида. Франсуа попытался заговорить с палачом, но тот не обращал на него ни малейшего внимания и молча делал свое дело.

Процессия вышла на улицу и погрузилась в телегу. На улице было абсолютно темно. Власть хотела расправиться под покровом ночи, не дожидаясь рассвета. Франсуа громко запел революционную песню. О том, что придут другие времена, о том, что когда-нибудь те, кто везут его, будут сами на его месте. «Хочешь счастливым быть – вешай своих господ и кромсай попов на кусочки».

Уже через минуту они прибыли на место казни. Его взору предстала гильотина – скрытая от посторонних глаз. Помощник палача натренированным движением поднял тяжелый сорокакилограммовый косой нож к верхней мачте, расположенной метрах в четырех от поверхности земли. Франсуа взошел на эшафот сам. Палач привязал его к горизонтальной доске, а затем уложил лицом вниз на горизонтальную поверхность и опустил верхнюю планку на шею.

Равашоль знал, что сейчас он умрет. Но он также был уверен, что за него отомстят. Что после его смерти анархисты-революционеры продолжат его путь. И это станет практикой: личная расплата с каждым представителем власти за то, что лично он сделал.

– Да здравствует рев!.. – острая боль пронзила все его Франсуа. Корзина, стоящая у подножия гильотины, больно ударила по лицу. Еще не менее тридцати секунд его мозг был жив.

Может быть, в эти мгновения вся жизнь Франсуа пролетела у него перед глазами. И если бы на небе был бог, то он показал бы ему, что будет дальше. И Франсуа бы узнал, что возмездие не заставило себя ждать. 9 декабря 1893 года в Париже Огюст Вальян бросил бомбу с балкона, где располагались места для публики, в палату депутатов Парижа. Двадцать парламентариев были ранены. И первое, что заявил Вальян после ареста – что это было сделано в ответ за Равашоля. 24 июня 1894 года в Лионе итальянский анархист Санте Казерио нанес смертельное ножевое ранение президенту Франции Сади Карно. На следующий же день его вдова получила фотографию Равашоля, на обороте которой было написано «Это месть…»

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.