В отличие от мужской, женская шапка не пришивается к парке. Женским головным убором является меховой капор, который состоит из трех частей. Поперек теменной части головы проходит одна широкая полоса меха из двух частей. Для центральной части используют шкурку, снятую с головы олененка. Швы окантовывают цветным сукном и дополняют свисающими разноцветными ленточками из сукна. Полоса, которая отделяет боковые детали шапки от центральной части, представляет собой сплошной геометрический узор, выполненный меховой мозаикой. По краю капора, вокруг лица, пришивается пышная меховая опушка из песцового хвоста. Ненецкая женская шапка очень нарядная и теплая за счет двойного меха внутри и снаружи. К низу шапки на ровдужных шнурках крепят металлические подвески с прорезным и рельефным рисунком, связанные друг с другом узким ремешком. Они служат украшением, а также для того, чтобы шапка не раздувалась от ветра и плотно сидела на голове. При ходьбе подвески издают мелодичный перезвон. Оттягивая крылья шапки назад, подвески прижимают шапку плотно к шубе, и холод не попадает под нее, поэтому ненецкая женщина всегда чувствует себя тепло и уютно в такой шапке.

Женская обувь отличается от мужского покроя. Кроме того, в отличие от мужчин, ненецкие женщины не подвязывают бокари под коленом ремешками, а привязывают их ровдужными тесемками к узкому ремешку на бедрах. К нему пришиты два колечка – «темеця», к которым с помощью тесемок прикрепляют меховые чулки и сами бокари. Летом носят изношенную зимнюю обувь.

Летней одеждой для женщины часто служит изношенная парка. Но в основном ненецкие женщины на лето шьют себе парку из сукна – «ягушку». Отличительной особенностью такой одежды является наличие горизонтальных конструктивных членений, даже рукава у нее не имеют на плечах шва: сшиваются вместе с наплечной частью парки. Основные детали «ягушки» могут быть красного и зеленого цветов, а полочки и подол, а также обшлага рукавов – синего и черного. Суконная парка очень расширена за счет вставленных клиньев, рукава сужаются книзу.

Разноцветные полоски из сукна, нашитые друг над другом параллельно краю подола, украшают одежду. Несколько таких же полосок пришивают вдоль каждой полы и по обшлагам: к краю подола, полочек и рукавов. Некоторые мастерицы искусно орнаментируют свою парку разноцветным сукном.

Детская одежда ничем не отличается от одежды взрослого человека. Она полностью повторяет ее. Одежду для своих детей матери искусно украшают орнаментом из меха, суконной аппликацией из разноцветной материи, ленточками и бисером.

Герб города Лабытнанги

Вся красота творения рук ненецких женщин – в пошиве национальной одежды. Обычно по тому, как одет житель тундры, можно оценить, какова его жена. Веками в тундре бытует правило: по одежде мужчины определяется мастерство его супруги. Талантливая женщина и детей своих нарядит так, что глаз не оторвать, и муж ее с гордо поднятой головой ходит в своих нарядах. Всего два цвета – белый и черный – используют ненецкие мастерицы для украшения одежды. В них символизируются две стихии мироздания – Земля и Небо.

Итак, решено: я еду с семьёй Ваньки Куйбина в Лабытнанги. Настал этот день, и мы все стали грузиться в лодку, на которой мы поедем на ту сторону Оби. День был нерабочий, ненцы его специально выбрали, чтобы моя семья могла прийти на берег и посмотреть наш отъезд. Здесь помещены некоторые материалы о Лабытнангах.

Название города происходит от ханты-мансийских слов «лапыт» («семь») и «нангк» («лиственница»). В хантыйском фольклоре считается, что число «семь» обладает магической силой. При этом лиственница для коренного населения – дерево священное.

В начале XIX века на берегу реки Выл-Посл появилось хантыйское стойбище под название Лабытнанги. В конце 1920 годов здесь было создано производственное товарищество, а в 1932 появился колхоз. Лабытнанги стал железнодорожной станцией, а 15 декабря 1952 года получил статус рабочего посёлка в составе Приуральского района. Главным занятием колхозников является оленеводство. 19 сентября 1956 года поселок передан в административное подчинение Салехардскому горсовету. В начале 1960 годов посёлок стал перевалочной базой для освоения газоконденсатных месторождений. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 5 августа 1975 года рабочий поселок Лабытнанги получил статус города.

В лазоревом поле серебряные горы о двух больших вершинах и между ними одной малой, обрамленные золотой головой оленя с черными глазами, тонко окаймленной черным, в сопровождении шести серебряных, тонко окаймленных зеленью лиственниц по сторонам, по три с каждой стороны, и одной между рогами; во главе щита – серебряная снежинка с лиственничными концами, лазоревая оконечность посередине пятикратно выщерблена.

Ничего нового я в Лабытнангах не увидел. Такие же старые постройки домов. Рядом с этим посёлком много стоит чумов, в которых живут семьи ненцев. Чтобы всё это показать, я пытался найти старые фотографии, не нашёл, а жаль. Благополучно вернулись домой. Погода стояла хорошая, не было ветра, лодка туда и обратно шла хорошо. Вечером я дома рассказывал о том, что я увидел в Лабытнангах и, конечно, о родственниках Ваньки Куйбина. Пришёл июль, и я снова с семьёй ненцев в тундре собираю морошку и грибы. Мои домашние довольны, всё это тундровые деликатесы.

Осенью я пошёл в школу в третий класс. За лето школу подремонтировали, покрасили, и стала она как новенькая. По этому поводу в школу на открытие пришли какие-то начальники, и у нас в школе сделали линейку. Это такая штука, когда всех учеников выстраивают в одну строчку, это как бы торжественное собрание, чтобы всех было видно.

У другой стены зала, что напротив нас, на табуретке сидел какой-то уже старый дядька и на коленях держал какой-то сундук. К нему подошла женщина, как потом я узнал, это была учительница нашего класса, и что-то ему сказала.

Этот дядька открыл сундук и вытащил из него поменьше сундук. На этом сундуке были прикреплены лямки, которые этот дядька надел себе на плечи. На этом маленьком сундуке везде были кнопочки. Одни кнопочки чёрного цвета, другие кнопочки белого цвета. Эта женщина махнула дядьке рукой.

Дядька стал нажимать на кнопочки и свой сундук стал руками растягивать в разные стороны. И из этого сундука вдруг возникли разные звуки. Они были разные – весёлые, грустные, жалобные. Я даже не заметил, что все вдруг куда-то пошли, а я стоял и смотрел на дядьку и на сундук. Эта женщина подошла ко мне и спросила, что случилось, почему ты стоишь и не идёшь со всеми в классы. Я показал ей на этого дядьку, на его сундук и спросил:

– Что это такое? Как этот дядька всё это делает?

Она задумалась, долго смотрела на меня, я уже подумал, что она не знает, что мне ответить, и вдруг сказала:

– Это гармоника. Ты что, никогда не видел и не слышал такой музыки?

– Да, не видел этой гармоники и не слышал музыки из неё. И как этот дядька заставляет сундук делать такую музыку?

Она засмеялась и ушла. А я пошёл в свой класс. После уроков я пришёл домой, и когда пришла с работы мама, я рассказал всем про этого дядьку и его сундук. Мама слушала и даже, по-моему, тихонько смеялась. Я сказал ей, что обязательно научусь также из этого сундука вызывать звуки. Вот бы мне такую гармонику. Но где же мне взять такую гармошку? И вот с этого дня я всегда ждал, когда придёт в школу этот дядька с гармошкой. А он приходил только в разные праздники: в день революции, в новый год, день 8 марта. Вообще только в разные праздники. Я даже с его разрешения несколько раз потрогал гармошку. И с этих дней я решил, что как только я вырасту, я куплю себе такую гармошку и буду учиться на ней играть, играть всякую музыку. Когда я говорил это моей маме, она всегда меня гладила по голове и говорила, что мы обязательно все будем стараться работать так, чтобы могли купить тебе гармошку. Я даже во сне видел, как я играю на гармошке.