Алан последовал за ней, парировав шутку:

– А ты мне кажешься еще более предсказуемой: когда бы я ни пришел, ты всегда на одном и том же месте и каждый раз идешь в одну и ту же сторону.

Ева никак не отреагировала, а с непреклонной прямотой произнесла:

– Почему ты мне не звонил и не писал эти два дня?

– Потому что я был занят.

– Значит, когда ты занят, тебе нет дела до меня, а когда появляется свободное время и тебе ничем себя занять – ты приходишь ко мне, чтобы надоедать?

– Надоедать? Разве я похож на назойливого парня, который не дает тебе прохода? Или именно это тебя и нужно: чтобы я встречал и провожал тебя до дома, а потом еще и звонил каждый час?

– Вот уж точно не это! – лицо Евы слегка покраснело. – Тем более я тоже была занята, и у меня не было времени на все эти детские игры.

– Чем ты была занята, если не секрет?

– Секрет, – едва заметно улыбнулась Ева, – А что делал ты?

– Работал. Появился внеплановый клиент…

Но Ева его тут же перебила, как будто и не слушала вообще:

– А расскажи мне, где и кем работаешь. Ведь я не могу довериться парню, о котором ничего не знаю. Ты можешь оказаться киллером, наркоторговцем или, хуже того, свидетелем Иеговы!

– Нет, точно не последнее, – ответил он с легкой улыбкой. – Хотя и первые две профессии мне тоже не по душе. Я обычный механик в автосервисе. Копаюсь во внутренностях автомобиля, как хирург в теле своего пациента. Точнее, нейрохирург, ведь я занимаюсь электропроводкой, а провода автомобиля подобны аксонам и дендритам, плетущим в теле человека сеть нервной системы.

– Тихо-тихо, – воскликнула Ева, – что еще за «акроны»?

– Аксоны, – поправил он ее с недовольным видом, – это составляющие человеческого нерва, которые соединяют…

– Окей, – перебила она снова, – но зачем ты мне о них говоришь? И вообще, откуда ты об этом знаешь?

На секунду задумавшись, Алан с серьезным видом заметил:

– Прочитал в автомобильном журнале. Там один нейрохирург – владелец дорогущего «Феррари» – сравнивал электрическую проводку своего автомобиля с нервной системой человека. Вот мне и запомнилось.

– Значит, ты ремонтируешь машины, а сам представляешь, как копаешься в головах людей? Не самый плохой способ уйти от рутины, – добавила Ева, пожав плечами.

– Я не пытаюсь уйти от рутины. Мне, правда, нравится моя работа, – сказал Алан резко.

– Хорошо-хорошо. Закрыли тему, если она тебя так беспокоит. Тем более что меня разговоры об автомобилях совсем не радуют. Особенно сейчас.

– Почему?

– Позади нас черная машина с темными стеклами. Я часто вижу ее около своей работы, когда ухожу вечером домой. И потом еще несколько раз встречаю по дороге. Она мне не нравится.

Ева произнесла это осторожно, почти шепотом, так что Алан сразу отбросил мысль, что она шутит, и поспешил ее успокоить.

– Интересное наблюдение. Но мне кажется, что это вполне нормальная реакция мозга: подмечать только то, на чем ты заостряешь внимание. Такое бывает часто. Отправляясь на прогулку или на встречу с кем-либо, ты можешь забыть взять солнцезащитные очки и будешь замечать, что все прохожие, попадающиеся навстречу тебе, их не забыли. Все, кого встретишь, окажутся в темных очках, а ты с завистью будешь на них щуриться. Или если хочешь пить, то увидишь только людей с водой, а почувствуешь голод – так у всех мгновенно появятся бублики, мороженое и шоколадки в руках. Вполне возможно, что ты пару раз увидела один и тот же автомобиль. А может быть, два разных, но очень похожих – все-таки распространенная марка и цвет – и теперь тебе кажется, что эта одна и та же машина преследует тебя.

– Предположим в твоих словах есть логика. Когда хочешь есть и пить, ты думаешь об этом. Но при чем здесь черная «тойота», или как она там называется? Думаешь, я мечтаю об этом огромном монстре? Да я их на дух не переношу. Особенно большие. Особенно черные. Зачем мне о нем постоянно думать?

– Ты сейчас сама ответила на свой вопрос. Тебя беспокоят большие черные машины. Я не знаю причину, да это и не так важно, но что-то тебе в них не нравится и поэтому ты на них зациклилась.

– Значит, причина во мне? Ты хочешь сказать, что со мной что-то не так?! – раздраженно воскликнула Ева.

– Нет, я имел в виду, что это нормальная реакция любого человека. В этом нет ничего необычного. Вполне распространенное поведение.

– То есть, во мне нет ничего индивидуального? Я такая же, как и все другие люди? Как другие ненормальные люди! – Ева остановилась и скрестила руки на груди.

Алан не знал, что ответить. Такое противоречивое заявление поставило его в тупик. Он сделал шаг в направлении Евы, но она отпрянула и указала рукой на внедорожник, остановившийся на перекрестке:

– Если я слишком ненормальная, чтобы различать автомобили, то объясни мне, почему на этой черной машине, которую я все время вижу, на задней двери всегда одни и те же царапины.

Алан повернул голову к машине, которая стояла на светофоре в ожидании зеленого света. Перед тем как она двинулась дальше, Алан увидел две выраженные царапины на задней двери.

– Во-первых, я никогда не говорил, что ты ненормальная, – он сделал глубокий вдох. – Во-вторых, как человек, работающий в сервисе, могу сказать, что к нам частенько приезжают машины, на которых я вижу вмятины и потертости. Так что встретить два-три черных внедорожника с похожими царапинами – элементарно.

Алан говорил так уверенно, что на секунду Ева успокоилась, но тут же продолжила с новой силой:

– Значит, у нас весь город наполнен машинами с царапинами или вмятинами на корпусе? А вот та черная «тойота», мне просто мерещится? – Ева указала на уезжающий автомобиль.

– Я уже говорил, что не считаю, будто это тебе мерещится, – с трудом сдерживая эмоции, ответил Алан. – Тем более, это могла быть просто грязь, а не царапины. Или, наоборот, в предыдущий раз это мог быть внедорожник серебристого цвета, но очень грязный. Ночью он мог казаться черным, а пара царапин – это просто стертая грязь. Я знаю, что это может звучать нелепо, но наш мозг иногда работает самым невероятным образом. И он может подменять одни воспоминания другими в разных стрессовых ситуациях. А это явно такая ситуация.

Алан попытался успокоиться, глубоко вдохнул и повернулся в направлении перекрестка, где стояла машина, со словами:

– Посмотри внимательно… – Алан замолчал – внедорожника уже не было.

– Ну, может, ты и прав, – ответила Ева. – Возможно, мне и правда померещилось все это.

Алан насторожился из-за явной перемены в поведении Евы, и она это заметила.

– Царапины. Я имею в виду: мне померещились царапины, а не машина, – добавила она, едва заметно нервно смеясь.

Пока Алан обдумывал, что ответить, Ева вернулась в свое нормальное загадочное состояние:

– А почему ты такой нудный? И откуда все это знаешь: про людей, про мозг, про всякое такое, о чем ты там говорил?

– Прочитал в каком-то журнале, – быстро ответил Алан.

– Это ты про те журналы, где одни голые девушки? – усмехнулась Ева.

– Не голые, а отчасти без одежды, – возразил Алан. – Да, есть куча парней, которые только картинки смотрят, и не важно, обнаженка там, машины или что там еще. Лично я не просто смотрю их. Например, есть один журнал, в котором минимум пошлых изображений, зато много полезных статей, которые я не прочь почитать.

– И как он называется? – спросила Ева с издевкой.

– «Би Хев», – ответил Алан, слегка помедлив.

– Никогда о таком не слышала.

– Как будто ты много мужских журналов читала. Кстати, а какие журналы ты читаешь? И вообще, что любишь читать?

– Не знаю, – безразлично ответила Ева. – Я не думала об этом. А ты вот слишком много думаешь.

Алан пытался объяснить, что его способность хорошо и много думать – это, конечно же, дар, а не какая-то дурная привычка, которую необходимо сводить к минимуму. Он набрал больше воздуха в легкие, чтобы продолжить с новыми силами, но Ева крепко схватила его за плечо и с возгласом «Вон!» указала куда-то вперед.