К исходу третьего дня монгольская конница вышла к Булгару. Во избежание потерь передовой отряд разделился и, не приближаясь к городу на полет стрелы, окружил его.

  Столица Булгарии была достаточно укреплена, как внутри, так и за ее пределами. Город имел не менее шести рядов мощных концентрически расположенных укреплений с выступающими, через равные промежутки, башнями. Внутри города по всему периметру были размещены посады, также защищенные двурядным частоколом.

  Первым к городу подошел тумен темника Мунхе. Он использовал обычную тактику монголов. Многочисленные отряды разорили все окрестные села. Тысячи пленных были пригнаны к стенам столицы. Решив не дожидаться основных сил, Мунхе приступил к штурму. Пленным, которые состояли в основном из стариков и женщин, раздали вязанки хвороста, сена и корзины с землей и камнями. Толкая их копьями, под страхом смерти, монголы заставили пленных бежать в сторону стен. Защитники города безжалостно

  расстреливали соотечественников из луков. Считалось, что лучше умереть, чем попасть в плен и служить захватчикам. Под градом стрел, пленные сваливали свой груз в ров, постепенно засыпая его. Тела убитых булгар, также спихивали в ров. Когда ров был засыпан, на штурм были брошены отряды покоренных народов, входившие в состав монгольского

  войска. Тысячи воинов тащили лестницы. Их ставили вплотную к стенам, и воины начинали карабкаться вверх, стараясь попасть на стену и связать защитников боем, давая возможность подняться на стену остальным. Булгары сражались отчаянно. Длинными рогатинами они сталкивали лестницы, рубили захватчиков саблями, сбрасывали на них камни и лили кипяток. Штурм захлебнулся. Получив отпор, оставшиеся в живых захватчики отошли назад. Мунхе не стал больше рисковать зря, теряя людей. И так они потеряли много воинов в битве на берегу Итиля. Через два дня подошли основные силы во главе с Тугаем. Все это время легкая конница монголов носилась вдоль стен осажденного города, осыпая стены тучами стрел, и не давая защитникам расслабляться. Еще через день к вечеру прибыли повозки со штурмовыми орудиями. Донг Хей-ли лично руководил сборкой машин. Ему и его помощникам в помощь были согнаны десятки пленных. Под ударами плетей, за ночь установили осадные орудия. С рассветом на Булгар обрушились огромные камни, а потом и горшки с горящей смолой. В городе начались пожары. Горожане бросились их тушить, ослабив защиту стен, на которых их воины гибли десятками под градом камней и стрел.

  Тугай не спешил отдавать приказ к штурму. Зачем за зря терять людей. Пусть поработает инженерный отряд.

  А камнеметы все бросали и бросали на город тяжелые валуны, разрушая стену и дома за ней. Потом удары камнеметов перенесли на ворота. От ударов тяжелых камней они были повреждены, вместе с частью стены.

  Инженерный отряд соорудил навес над тараном, окованным железом бревном, которое висело на цепях, прикрепленных к козлам. Это сооружение передвигалось на огромных деревянных колесах. Скоро со стороны городских ворот раздались глухие звуки ударов. Еще несколько таранов начали работать и у других ворот большого города.

  Вместе с тем к стенам города подтащили две штурмовые башни. На стены города были переброшены деревянные мостки, по которым на защитников посыпались сотни врагов.

  На стенах закипел жестокий бой. Булгары, имея небольшой перевес в силе, успешно сдерживали атаки монголов. Облив одну из башен смолой, им удалось поджечь ее. Деревянная конструкция мгновенно вспыхнула сверху донизу. Раздались дикие вопли, и из горящей башни посыпались объятые пламенем монгольские воины.

  Увидев, что в одном месте кладка стены дала трещину, Тугай велел перенести огонь на этот участок. Но оказалось, что запас камней иссяк. По приказу военачальника, нукеры погнали пленных и повозки собирать камни в окрестностях города. Скоро камнеметные машины заработали вновь.

  Штурм продолжался весь день и всю ночь без перерывов. Отряды захватчиков сменяли друг друга. Защитники же не имели такой возможности. Уставшие булгарские воины валились с ног.

  К утру таран пробил одни из ворот. Почти стазу же, под ударами камней рухнула часть стены. В образовавшиеся проходы ринулись многочисленные отряды захватчиков, вырубая всех, кто попадался на пути. Тем временем все новые и новые тысячи вливались в обреченный город. Остановить их было невозможно, да и некому. По традиции город на три дня отдавался на разграбление.

  Оставив вместо себя руководить грабежом хана Кулькана, Тугай со своей охраной отбыл навстречу Батыю, который уже вступил в пределы покоренной Волжской Булгарии.

  Глава 8. В захваченном городе

  Город горел, наполняя воздух едкой гарью и жаром. То тут, то там, еще возникали очаги сопротивления от отрядов, оставшихся в живых воинов и горожан. Но они уже не имели ни какого значения. Особенно ожесточенное сопротивление в почти завоеванном городе отряды захватчиков встретили на вершине холма, не далеко от дворца эмира. Там, не многочисленные воины и женщины, загородив улицу баррикадами из телег и домашней утвари, уже несколько часов мужественно отбивали нападения превосходящих сил врага. Отряд амазонок возглавляла дочь Джелатдина Алтыбека, правителя Булгарии,- Алтынчен. Одетая в броню и золотой шлем, невзирая на летящие стрелы, она в первых рядах рубила мечом лезших на баррикаду монголов.

  Остальные очаги сопротивления были давно подавлены. Ничего больше не опосаясь, монгольское войско распалось на отдельные отряды и мелкие группы. Они врывались в дома, обшаривая их от подвалов до крыш. Все ценное выносили и складывали в центре двора.

  Сотник Октай стоял во дворе богатого бека и наблюдал, чтобы его воины не утаили, что-нибудь из добычи. Десять воинов из его сотни вытаскивали из дома ковры, золотую и серебряную посуду, драгоценности и даже мебель. Октай с удовольствием оглядывал богатую добычу, сложенную у его ног. Вдруг он услышал истошные женские крики. Несколько нукеров вытащили из подвала дома двух женщин. Одна из них была старая и не красивая. Такую даже на невольничьем рынке не продашь. Октай усмехнулся уголком рта, примерился, полоснул ножом по шее старухи и тут же отскочил, чтобы не запачкаться бабьей кровью. Женщина рухнула, заливая землю кровью. Ее тело еще не остыло, а Октай уже перевел свой взгляд на молодую булгарку. Она была хороша.