— Эй, я кажется сейчас ноги откину! — громко произношу в спину демону. Безразличные чёрные глаза смотрят на меня оценивающе, а потом опускаются на кровь, смешанную со слюной прямо у меня перед коленями. Его тонкие, неправильной формы губы, расходятся в усмешке.

— Ничего страшного. Ещё немного и будешь живее живых, — какое красноречие! Надеюсь нет. Пока все взгляды вампиров устремлены на чем-то активно занятым близнецом, я повернулся к Драко, который за всё это время даже ни разу не пошевелился.

Непослушными руками тянусь к бледным пальцам Малфоя, которые привычно опаляют мои замёрзшие фаланги жаром. Драко не реагирует на моё прикосновение. Даже когда я хватаюсь за его плечо, пытаясь расшевелить, добиваюсь лишь того, что волосы спадающие вперёд немного приоткрывают лицо вампира, заставляя меня захлебнуться эмоциями. Серые глаза с широко раскрытыми веками безжизненно смотрят вперёд, игнорируя любые мои прикосновения к щекам. В горле встаёт ком отчаяния.

— Сюда, — не замечаю, как снова подходит один из близнецов, грубо хватая меня за ворот одежды, разрывая между мной и безучастным Драко контакт.

И всё? Значит ради этого Я тренировался, чтобы избавлять наш отвратительный мир от тёмных тварей, а взамен меня самого превратят в такого же человеческого убийцу питающегося кровью? Разве этого хотел Мой отец? А мама? В голове словно щёлкает, строя за миллисекунды в моём сознании огромную кирпичную стену отделяя все мысли «зачем?» и «почему?» от другой стороны, которая не думает. Белая, пустынная комната, что не пропускает и звука в себя, кажется мне самым прекрасным местом из всех возможных на данным момент. Появившаяся трещина, возмущает одну из моим частей состоявшая из перфекционизма: на абсолютно белой стене — уродливая расщелина.

Ярость. Вот, что приходит взамен способности мыслить. Именно та лютая эмоция, которая заставляет меня схватиться непослушными пальцами за запястье демона, сжимая ткань плаща, обернутого вокруг холодного тела до ломоты в костях.

— Проклятие, — шипит тварь с болью, но во мне собирается по крупицам сила, что позволяет не сдаваться до последнего. Демона это порядком раздражает, моя непослушность совсем не входила в его планы, потому между нами завязывается мини потасовка состоявшая в том, что я пытаюсь тормозить ногами, не позволяя тащить своё тело, словно мешок с песком, пока у твари была абсолютно противоположная цель.

— Хэй! Давай, покажи ему, человечка! Мне нравится этот парень! — весело кричит слова поддержки мне Седрик, улюлюкая и смеясь. Чёртов подросток.

— Хозяин! Он же слабак, чего вы там с ним мешкаете?! — грубый голос какого-то вампира неизвестного мне. Блин, достали…

Сцепляя зубы вместе, сдерживая крик боли, отталкиваюсь ногой от земли, делая какой-то невероятно странный кульбит, пытаясь ослабить хватку, но эта тварь не желает меня отпускать!

— Брат, просто ударь. Уже можно, — не осознаю до конца смысл сказанных слов, потому что тело занято совсем другим. Близнец, будто получая разрешение от брата, больше не пытается культурно меня сдерживать. С фантастической силой меня швыряют прямо о рядом стоящий валун.

Спина простреливает невероятной болью, а из лёгких выходит абсолютно весь воздух, оставляя меня без жизненно важного кислорода. Бездумно пытаюсь вдохнуть, но это простое человеческое умение сейчас кажется безумно сложно выполнимым.

— Тц. Образец хорош, но невероятно упрям, — силы после такого сильного броска оставляют меня окончательно. Я слаб и ничтожен и это вполне нормально с моими человеческими способностями, вот только сам факт неспособность хоть что-то сделать невероятно бесит! До ломоты в костях!

Меня оставляют в самом центре кармана. Нахожу этот момент, как возможность вспомнить, как вдыхать и выдыхать воздух и собраться с новыми силами. Вот только у существа не было намерения давать мне хоть какую-то передышку. Чёрные глаза буквально пригвоздили меня к земле, пока рука демона из-под рукава плаща доставала остро заточенный кинжал.

— Драко! — последнее, что я успеваю прокричать перед тем, как лезвие входит в моё сердце по самую рукоятку.

***

Голубое небо и облака, плывущие на восток по велению ветра. Солнце слепит глаза, проникая прямо к центральной сетчатке, однако я не чувствую боли от такого ослепительного жжения. Возможно ли то, что сейчас предстоит перед моим взором лишь застывшая картинка, которую мне удалось запомнить перед тем, как кинжал легко пронзил мою грудную клетку?..

Тишина. Тишина в мыслях и в окружении, которого видимо и нет. Пока не чувствую крохотные импульсы на кончиках пальцев рук и ног. С совсем слабых, будто кожу пронзает тонкая игла, эти импульсы не превращаются в удары острого ножа ударяющие в плоть со всего размаху руки.

Хочется кричать. Выть. Унять эту режущую боль, хотя бы сжавшись в клубочек. Почувствовать хоть какое-то действие тела, но всё что мне остаётся — это лежать лицом прямо в небо, наблюдая насколько медленно плывут пушистые, совсем не грозовые, облака.

Импульсы проходят уже по всем конечностям до самой груди и паха, где становятся сильнее, намного сильнее. Мучительнее. Не могу даже дать чёткое определение, что́ может создавать такую невыносимую боль, ведь мне и чувствовать тако́е никогда не приходилось.

Сердце… сильный, последний удар, который проходит по этому нежному органу, одним разрядом молнии в миллионы вольт. Подбрасывая тело по инерции вверх, а на самом деле оставляя безучастным к происходящему ужасу внутри плоти.

Минуты проходят за минутами. Складывается ощущение, что я лежу уже в таком положении вечность, ведь думать было не о чём, просто не хотелось. Не было желания, естественного, человеческого желания думать! До тех пор, пока от солнечного сплетения не исходит невероятной силы пожар! Что словно лавой разливается по всему организму изнутри, посылая повторяющиеся ранее мучительные боли в каждой клеточке тела.

***

Делаю глубокий вдох с понимаем, что снова умею моргать. Двигать руками и ногами. Чувствовать каждую мышцу лица и не только. Вот только небо… что ранее казалось застывшим в состоянии дня — было окрашено в оранжевый цвет заката, без единого облачка на нём.

Подрываюсь, сразу вспоминая, где нахожусь, что здесь делаю и почему валяюсь именно на этом самом месте. Все те часы, пока моё тело лежало восковой статуей я не чувствовал ничего кроме одного — боли, потому поток сумбурных мыслей мешает сконцентрироваться на чем-то одном. Сразу хватаюсь за левую часть груди, на удивление не ощущая под пальцами кинжала, в прочем, как и не видя сей предмет воткнутым в сердце.

— Гарри? — знакомый голос с родными немного грубоватыми нотками, так говорил только…

— Драко? — из абсолютно сухого горла вырывается нечленораздельный хрип, потому приходится повторить, не видя своего собеседника: — Драко, ты где?

— Здесь, — доносится откуда-то сзади и мне даже не приходит в голову проанализировать то, что Драко говорил шёпотом…

Легко встаю на ноги, осматривая карман, который теперь был залит закатным солнцем, рисуя валунами причудливые фигуры на скале. Завораживающее зрелище, если бы только не три трупа с уродливо переломанными телами надвое валяющиеся на земле окрашия песок в некрасивый оттенок грязно алого цвета.

Алый цвет крови…

Крови…

Кровь.

Резко оборачиваюсь на сто восемьдесят градусов, встречаясь с пронзительными серыми глазами, смотрящие на меня с испугом, на грани экстаза. Вампир, подогнув одну ногу к груди и опустив на колено прямую руку полностью окрашенную в красный оттенок крови, уже подсохшей, улыбнулся одним уголком рта, говоря практически не раскрывая губ:

— С перерождением, любимый, — жажда, словно застывшая до этого момента пронзила всё моё тело копьём боли. Не замечаю, как падаю на колени, царапая землю отросшими когтями, пытаясь справиться с жаром неподвластным контролю.

Комментарий к Страница 25

Хотелось бы написать небольшое примечание, так как считают, что это одна из ключевых глав в этой истории: