— Сестра не имеет права тебе запрещать, — возразила девушка. — Но ты не торопись. Этот вопрос нужно сначала обсудить с твоей мамой. И с самим Филиандером.

— А ты не против того, чтобы я жила с вами? — поинтересовалась малышка.

— Конечно, нет, — искренне ответила невеста ее брата.

Действительно, за эти сутки она привязалась к младшей из единокровных сестер жениха. Николетта была настолько замечательным ребенком, что иначе, наверное, и быть не могло. Честно говоря, если Алексии все же придется с ней попрощаться, это будет очень грустно.

— Тогда поможешь мне уговорить Филиандера? — с надеждой спросила малышка.

Принцесса улыбнулась и кивнула. Да, она, действительно, сделает все от нее зависящее для того, чтобы это чудо осталось в Тэронии. Впрочем, вряд ли ее избранника придется уговаривать. Девушка чувствовала, что он тоже привязался к своей сестренке. Вот, сама королева могла и воспротивиться. Но добавить ничего Алексия уже не смогла — с радостным визгом Николетта кинулась ее обнимать. И принцесса не сдержала смеха, когда этот чудесный ангелочек повис у нее на шее. Одним словом, через час Адэлина и Эрлайтон загружались в повозку. Фейдра и Алексия предпочли ехать верхом, и им дали двух лошадей. Николетта, несмотря на бурные протесты старшей сестры, села перед невестой Филиандера.

— Я с тобой поеду, — заявила девочка. — Не хочу опять всю дорогу наблюдать за тем, как Адэлина вышивает!

Путь прошел в молчании. Эйсон скакал впереди, а Нестор сопровождал повозку. Конечно, Алексия и Фейдра скоро уехали далеко вперед — ведь карете требовалось больше времени для маневрирования среди деревьев. Сопровождающие лошадей не щадили, но принцесса не собиралась жаловаться. В конце концов, эта дорога вела к ее любимому. Там она, наконец, сможет убедиться в том, что с ним все хорошо, и даже коснуться его. А скоро они поженятся, и тогда будут принадлежать друг другу полностью, без остатка. Алексия не жалела о том, что скоро ей придется расстаться с невинностью. Напротив, она мечтала отдать ее любимому. Ведь именно его выбрало не только сердце, но и тело девушки. Она так размечталась, что не заметила, как преодолела весь путь. Очнулась принцесса только тогда, когда впереди показалась цитадель. За стенами возвышалось несколько столбов дыма.

— Это наемники, по приказу королевы, подожгли кое-какие дома, — сказал Эйсон, проследив направление ее взгляда. Но сейчас все пожары устранены, просто некоторые еще дымятся.

Когда процессия подъехала ко входу в цитадель, парень велел им подождать, а сам уехал куда-то вглубь города. К тому времени, как он вернулся, принцесс уже нагнала повозка. Эйсон, подъехав, жестом велел всем следовать за ним. Улицы Тэронии были почти пустынны, многие дома разрушены, а некоторые — сожжены дотла. Но Алексия понимала, что здесь не всегда было так. Вся эта разруха стала результатом битвы, переворота и неумелого правления Антиопы Холодной. Скоро на этих улицах снова появятся толпы людей, а дома вновь отстроят.

Сам дворец располагался точно в центре города. В некоторых местах нижняя часть его стен была забрызгана чем-то, до ужаса напоминавшим кровь, многие окна разбиты вдребезги, а часть ступенек, ведущих к парадным дверям, обвалились. Но в целом повреждения не казались катастрофичными. Пара плотников и несколько расторопных слуг смогут исправить все за неделю. Эйсон, однако, повел их во внутренний двор, где столпились тысячи людей. Увидев принцесс, они расступились, и Алексия, наконец, увидела Филиандера. Сердце ее зашлось от радости, когда она не увидела на любимом никаких ран и даже царапин. Во всяком случае, на видимых частях тела. Он стоял в окружении Майрона и Трифона, с любовью глядя на свою невесту.

Чуть поодаль двое рыцарей держали за локти женщину. Судя по медным волосам и явному сходству с Адэлиной, это и была Антиопа Холодная. Сейчас ее водянисто-голубые глаза были полны злобы. Такой сильной, что даже Николетта крепче прижалась к Алексии. Филиандер тем временем подошел и помог спешиться сначала единокровной сестре, а потом невесте. Лишь крепко прильнув к избраннику, принцесса ощутила настоящее спокойствие. Она не могла заставить свои руки перестать обнимать его крепкое надежное тело, и просто замерла в его объятиях, чуть заметно дрожа. Господи, какое счастье! Он жив! Ее возлюбленный жив и здоров! Все хорошо! Все в порядке! Даже не верится…

— Вот моя невеста, матушка, — обратился Филиандер к королеве, не отпуская принцессу из объятий. — Как только дворец будет восстановлен, мы поженимся.

— А может, юная леди и не хочет выходить за тебя! — огрызнулась та.

Голос у нее был каким-то… холодным. Да, похоже, ясно, в честь чего королева получила свое прозвище! Но тогда принцесса могла лишь возмутиться ее словам. Ах, эта женщина сомневалась в искренности ее любви?! Да как она смела?! Алексия чуть с ума не сошла за эти сутки, с каждой минутой острее понимая, насколько ей был дорог жених! А эта женщина еще будет над ней насмехаться?! Все, сейчас она ей покажет!

С этими мыслями, Алексия приподнялась на цыпочки и поцеловала жениха в губы. Сквозь туман нахлынувших эмоций девушка слышала, как все вокруг восхищенно ахнули. Но ей уже было все равно. Филиандер ответил на поцелуй, крепко прижав невесту к себе. У Алексии подогнулись колени, но она знала, что руки возлюбленного не дадут ей упасть. Сердце отбивало бешеные ритмы, все тело горело огнем, а в голове было блаженно пусто. Невольно вспомнился прощальный поцелуй в палатке. Он был преисполнен тоски и тревоги. Теперь же влюбленные целовались совсем иначе. Счастье и любовь — вот, что было в этом соприкосновении губ. Отстранившись, Алексия даже не сразу поняла, где находилась. Лишь через минуту она вспомнила о причине, по которой поцеловала жениха прилюдно, и громко спросила у королевы:

— Надеюсь, теперь понятно, что я хочу стать его женой, сударыня?!

Антиопа Холодная пропустила ее слова мимо ушей. Вместо ответа она обратилась к сыну:

— Ладно. Хорошо. Ты победил. И что же твое величество со мной сделает?! Запрет в темнице?! Убьет?!

— Я не собираюсь делать ничего из этого, матушка, — отрезал Филиандер. — Но в Тэронии Вам не место. Отправляйтесь к сестре или к кому-то из своих любовников — мне все равно, куда Вы уедете. Главное, чтобы Вас на пушечный выстрел больше не было рядом с этим королевством. Вы сейчас же сядете в повозку и под конвоем отправитесь в путь. Я видеть Вас больше не желаю.

— Еще раз смерив сына злым взглядом, свергнутая королева сказала:

— Адэлина, Эрлайтон, Николетта, ко мне! Двое первых тут же выскочили из повозки и кинулись обнимать женщину. А вот младшая из сестер, цепляясь за юбку Алексии, крикнула:

— Я хочу остаться здесь!

— Что?! — одновременно воскликнули как сама Антиопа, так и ее старшая дочь.

— Я хочу остаться со своим братом и Алексией, если, конечно, они мне разрешат!

Затем, девочка обратилась к Филиандеру:

— Я ведь могу остаться, правда? Твоя невеста хорошая. И ты тоже. Я хочу стать такой, как вы, а не как они.

Принц чуть отстранил от себя Алексию и подхватил сестренку на руки, счастливо улыбаясь.

— Нет, нет и нет! — вскричала Антиопа Холодная. — Я против!

— Боюсь, матушка, это не Вам решать, — отрезал ее законный сын. — Николетта сделала выбор. Я обещаю, что позабочусь о ней. Она не будет ни в чем нуждаться.

— Мы воспитаем ее, — добавила Алексия. — И дадим ей ту любовь, которой она была лишена с Вами.

Антиопа Холодная молчала. А принцесса погладила Николетту по волосам и перевела взгляд на жениха. Тот смотрел на девушку так, словно готов был бросить к ее ногам весь мир. Но Алексии это было не нужно. Ее мир — это любимый человек и ангелочек у него на руках. Вот, чем она жила. Отныне и навсегда!

— Отведите ее в повозку и сопроводите за пределы королевства, — велел Филиандер рыцарям, с трудом оторвав взгляд от невесты.

Свергнутую королеву вместе с Адэлиной и Эрлайтоном пришлось в эту повозку буквально запихивать. И все же Антиопа Холодная успела крикнуть: