– Проходи, Джоанна, – добродушно пригласил мэр.

Девушка чуть расслабилась и проследовала к столику, чтобы поставить на него поднос.

– Гроттель унеси, я не пью, – попросил он чуть уныло, взглянув на меня вопросительно.

– Я уж тем более. Служба, – указал на металлический значок шерифа на груди.

Девушка послушно забрала бутылку, стрельнув в меня взглядом зеленых глазах, в глубине которых я отчетливо различил неприязнь.

– Мариан сегодня выступает? – спросил мэр, обратив взгляд к залу, где только что притушили свет.

– Да, сейчас выйдет, – тоненьким голоском сообщила девушка и попятилась к выходу.

Я проводил её взглядом, прикидывая про себя причины такого отношения, и не глядел на сцену. Может, в городе не рады представителям власти? Все мысли выбило из головы, когда слуха коснулся нежный напев. Я обернулся, подавшись вперёд, и увидел её…

Девушка замерла по центру сцены. Невыносимо печальная и нереально прекрасная. Блестящие пряди рыжим золотом стекали по её плечам. Зелёный шёлк обхватывал стройное тело, словно вторая кожа, подчёркивая все достоинства и скрывая так много, что в душе поднималась досада. Голову девушки венчал серебристый венец, сияя так же ярко, как и её глаза. Красавица пела, возведя руки к парящему над ней фонарю, изображающему луну, с её ладоней сыпались алые лепестки цветов. Нежный голос, казалось, проникает в сердце, в самую душу, наполняя её необъяснимым трепетом. Я сидел, замерев, и раз за разом оглядывал прекрасную незнакомку, не в состоянии оторвать от неё взгляда. И отмер только, когда под громкие аплодисменты она покинула сцену.

– Кто она? – хриплым шёпотом спросил я у тоже только отмершего мэра.

– Мариан. Истинная жемчужина этого города, – на губах мэра мелькнула хищная улыбка.

Но в этот момент я был не в состоянии оценивать причины подобной гримасы. Сейчас мыслями и помыслами владела одна единственная девушка, и будь я проклят, если она не станет моей сегодня же.

С этой секунды внезапное задание заиграло новыми красками.

/Мариан/

Немного ранее.

– Ну что там, много народу? – спросила из-за спины Нинья, одна из ведущих актрис театра.

Я выглядывала из-за шторы, скрывающей узкий вход в подсобку, и приглядывалась к разряженной публике, заполняющей главное фойе театра. В нашем городке было не так много мест, где местные аристократы могли блеснуть привезёнными из столицы нарядами и драгоценностями, потому перед представлениями женщины выглядели наряднее самих актёров. Камни и благородные металлы сияли, отражая свет газовых ламп. По словам прибывшей на прошлой неделе из столицы миссис Анриэ, сейчас в моде синий цвет, потому от его обилия в туалетах местных дам рябило в глазах.

– Очень много, – шепнула я и тихо вздохнула, когда мне под руку нырнула Джоанна, моя младшая сестра.

Она задорно подмигнула мне зелёным глазом, встряхнула рыжей гривой волос, вечно находящейся в беспорядке, и показала язык в ответ на моё возмущение. Здесь слишком тесно для двоих, но у моей дорогой родственницы своё мнение на этот счёт.

– Смотри, и твой старикашка здесь, – скривилась малышка Джо, как мы часто её называли.

И хоть она давно уже не маленькая, а фигура её с каждым днём становится всё женственнее, но от прозвища так просто не избавиться.

– Он не мой, – с кислой миной на лице отозвалась я, приглядываясь к только вошедшему в фойе мэру.

На самом деле, старикашкой его могла назвать разве что моя сестра. Статный и обходительный, он умел располагать к себе людей, нравиться окружающим с одной доброжелательной улыбки. Природа наделила его приятной внешностью. Светлые, чуть вьющиеся волосы всегда были уложены в аккуратную причёску, лицо гладко выбрито, а одежда идеально выглажена. Редко что выбивалось из совершенного облика.

За три месяца не такого, как он бы желал, тесного общения, я успела узнать его лучше. И от меня не укрылось, что безупречность облика и льстивые улыбки – лишь маска, призванная скрыть неприглядное содержание. Мелочный, не терпящий отказов и жестокий тиран – вот он какой на самом деле. И как бы я хотела сказать, что моё отношение связано с настойчивостью мужчины, но это не так. Нашим городком управлял злой человек, но никто бы не рискнул пойти против него, кроме загадочного Мстителя.

– Ох, Кирсан, как он хорош, – с придыханием залепетала Нинья, выглядывая из-за моей спины.

Она томно вздохнула, мимолётно ткнув меня пальцем в бок.

– Сколько он уже обивает твои пороги, а ты недотрогу из себя корчишь. Смотри, уйдёт рыбка, потом локти кусать будешь.

– Предпочитаю прослыть плохим рыбаком, – фыркнула я, шикнув на слишком громко хихикающую сестру.

Кирсан Макдауэлл, мэр нашего замечательного города под звучным названием Вудсберг, пытается ухаживать за мной несколько месяцев. Всё началось с одного выступления. После смерти мамы, единственной, кто о нас заботился, мы еле сводили концы с концами. Я ещё не достигла совершеннолетия, чтобы работать в полную силу. Джоанна была совсем ребёнком, озлобленным на мир за потерю дорогого человека. Тогда глава театра, госпожа Свифт, для которой мама выполняла заказы на вышивку, пожалела меня и взяла на работу.

Вышивала я не так хорошо, как хотела бы, но старалась. Бралась за любую работу в театре. И как-то так вышло, что три месяца назад перед последним актом Нинье стало плохо. Госпожа Свифт отправила меня сыграть последнюю сцену. В тот день я впервые спела перед публикой. Позже мне стало известно, что госпожа не раз слышала, как я напеваю во время работы, и часто подумывала предложить мне роль. Ещё чуть позже я узнала, что в тот день меня заметил мэр города.

Для невинной и тогда ещё наивной девушки его ухаживания выглядели чем-то невероятным. Он одаривал меня дорогими подарками и льстивыми комплиментами. Тогда я ещё не знала о двойной натуре мужчины, считала, что он восхищён моим пением. Держалась почтительно, но настороженно. И наивно полагала, что счастливый в браке мужчина, каковым его описывают в газетах, пожелал поддержать начинающую актрису. Но ошибалась. Мэр желал заполучить в постель понравившуюся девицу. И пока что позволял мне отказы…

– А кто это с ним? – оживилась Нинья.

Её слова заставили выплыть из мысленных образов прошлого и присмотреться к мужчине, вошедшему вслед за мэром. На секунду меня вырвало из реальности. Сердце громко забилось в груди, а дыхание оборвалось.

Незнакомец замер по центру фойе, оглядев помещение цепким взглядом синих глаз. Гармоничные черты лица застыли непроницаемой маской, чувственные губы сжались в прямую линию, выдавая всё его недовольство. Казалось, он заполнил собой всё пространство: высокий, в дорогой одежде, с развитой фигурой воина, что только подчёркивало висящее на поясе оружие. Краешек его губ приподнялся в полуулыбке, отчего сердце громко ударило о солнечное сплетение. И я заставила себя опустить голову, чтобы снова начать дышать. Что это со мной?

– Ходят слухи, что в город прибыл человек короля, – задумчиво протянула Джо.

Я взглянула на сестру, надеясь, что она не заметила моего кратковременного помешательства.

– Пожалуй, схожу и выясню, – она ловко выскользнула из-под моей руки.

При всём желании я не успела схватить за шкирку юркую сестру.

– Джо, стой. Не надо.

«Вдруг это опасно», – говорила одними глазами, ведь мы не знали, чего ждать от пришлого, ещё и наделённого властью королевским указом.

– Всё будет хорошо, – подмигнула она и скрылась в темени подсобного коридора, оставив Нинью в недоумении, а меня в полном душевном раздрае.

/Робин/

Сбежать от мэра за десять минут до завершения спектакля оказалось не так тяжело. Извинившись, я покинул погружённый во тьму балкон и вышел в тускло освещённый коридор. Охрана так и дежурила возле дверей и на мой уход никак не отреагировала.

Представление явно было популярно, потому как я оказался единственным прогуливающимся гостем. Если бы не доносящаяся со сцены музыка, можно было решить, что я один во всём здании. Отыскать выход в служебные помещения не составило труда. И вот ухоженная обстановка осталась за глухой дверью. Изнанка театра оказалась не столь помпезной, но вполне аккуратной, без мусора и валяющегося под ногами реквизита.