- Завтра родители приезжают, – говорю я, вновь ныряя в объятия любимого мужчины, смотря на новогоднюю елку, которую еле как на днях собрали.

- Здорово. Родители приезжают завтра, а сегодня мы закончим незаконченное дело…

Иногда мне становится неловко смотреть в глаза Карыча, где без остановки крутятся фильмы для взрослых. Но ключевое слово иногда.

Повиснув на шее парня, сама целую его в губы, а он в свою очередь подхватывает меня на руки и тащит туда, откуда мы убежали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я тут вспомнил, – вдруг говорит Ярослав, бережно укладывая меня на постель.

- Что?

- Ты там про какой-то сюрприз говорила…

- Да-а-а. Родители приедут, расскажу.

- Хотя бы намекни.

- Не-а. Если я намекну, то это уже будет не сюрприз, потому что любой намек этой неожиданности – прямой текст.

К тому же я обещала одному человеку.

- Надеюсь, это не беременность, – я нахмурилась. – Сейчас ребенок нам не к чему.

О несказанном. Василиса

- Донцова, ты жива? – прикрикнула я, когда переступила порог квартиры своей подруги. – Не оставила еще эту берлогу без хозяина?

Думаете, мне в ответ последовали радостные крики, объятия и поцелуи со стороны этой женщины? Не, ни фига. Скорее стоны, уведомляющие боль в голове, мычание и «просьба» закрыть рот и дверь с той стороны.

М-да…видимо новый год, подруга встретила знатно.

Не то, чтобы вокруг валялись сплошные пустые бутылки из-под алкоголя и прочие вещи – к счастью, было всё более менее нормально – но атмосфера напоминала помойку. Лишь бы Анфису в этом свинарнике не найти, а то бедолаге влетит от братца, который в последнее время озверел как черт. По крайней мере, когда мы все вместе отдыхали в горах на канун прошедшего праздника, от него так и веяло агрессивностью.

- Упс! – говорю я, когда дохожу до комнаты и вижу, что Ксюша не одна. Голая волосатая нога внушительных размеров тому доказательство. – Извиняюсь.

Как же отразилось удивление на моем лице, когда я в спящем парне не узнала Романова.

- Донцова, я, конечно, всё понимаю и всё такое, но можно тебя на минуточку? И не претворяйся, что ты спишь. Я вижу, как у тебя глаза дергаются.

Таких злых глаз подруги я еще никогда не видела.

Что с ней происходит?!

- Ну? Что ты хотела? – прикрыв дверь своей комнаты, сказала Ксюша.

- С тобой всё хорошо? – я потрогала ее лоб. – Вискарь тухлый был? Или что? Каким чудом ты Романова с каким-то чуваком перепутала?

- Тебе-то что? Друга своего парня защищаешь? – она на новый год день ВДВшника отмечала и бутылки себе об башку разбивала?

- Донцова, я ж и побить тебя могу. Что происходит?

- Я перед тобой отчитываться должна с кем и когда я сплю?

Может у нее сестра близнец есть? Иначе я не могу объяснить её резкую смену поведения и отношения ко мне.

- Ладно.

Она была предупреждена. Хоть бить её я и не буду, но в чувства по-дружески приведу, а холодная водичка мне в этом поможет. Благо стакан, когда я оказалась на кухне, был на виду, а до крана рукой подать. Ксюша сообразить толком не успела, как тут же оказалась облита ледяной водой.

- Покровская, ты офигела?! – от её крика, наверное, аж чувак в постели вздрогнул.

- В чувства пришла? – про выражение лица, которое сейчас у меня обычно говорят «чсв»*. Настолько оно каменное и непредсказуемое.

Сказать, что Ксюша в шоке, ничего не сказать.

- Да, – словно болванчик, она закивала головой.

- Вперед! – я уступила ей дорогу до её кровати.

Мне кажется, секунды не прошло, как Донцова распотрошила парня и подняла на ноги. Тот ничего не понял даже тогда, когда оказался босиком в подъезде со своей одеждой в руках.

- Всего доброго! – жестикулирует Ксюша и хлопает дверью перед носом охреневшего парня.

Эх-х! Даже жалко бедолагу стало.

- Эй, ты чего? – испугалась я, когда подруга скатилась по двери и уселась на корточки, закрыв лицо руками.

- Ненавижу Романова! – нытьем Донцовой можно людей пытать. У них от этого…кхм…звука как уши завянут, мозг сбой даст, так они сразу правду вскроют.

- А он-то тут причем?

- Ты считаешь, что нет?! – боже скажите ей, чтобы она прекратила орать. Меня всё-таки пытать не надо. – Это всё из-за него! Из-за него я стала такой!

- Какой такой?

- Другой.

Железная логика.

- А точнее?

- Распущенной! Если бы не он, если бы не его ужасное отношение ко мне, если он не пользовался мною, всё…! Всё было бы хорошо!

Тут я поняла, что Ксюша сейчас на грани истерики, поэтому какие-либо слова не нужны. Её просто надо выслушать, чтобы она остыла.

- Думаешь, я такая плохая, да? – на данный момент я ни о чем не думаю. – Думаешь, это из-за меня мы упустили свой шанс попробовать быть вместе?! Не-е-ет! Я тут совершенно не причем. Я любила его. Всем чем только можно. Поддерживала его, когда это требовалось. Переживала, давала советы и прочее.… А он,…а он просто привык чувствовать себя жалким и беспомощным после смерти своего брата. Привык, что ему постоянно потакают, жалеют и подтирают за ним слюнки. Он начал думать, что ему всё можно, поэтому стал ходить по бабам и искать утешения в них, когда я, как полная дура ждала его и искала оправдания…

Ксюша не кричала, не ходила по всей квартире, швыряя в разные стороны предметы. Нет. Она всё также сидела на полу, уставившись в одну точку и тихо, хоть и рваным голосом, говорила.

- Вась, скажи. Почему мне так с парнями не везет? Антон – мудак, да и Коля не далеко от него ушел. Почему мне как тебе не попадаются такие, как твой Карыч? Разве я о многом прошу. Я просто хочу спокойной счастливой жизни…

Знаете, что я поняла? Я ужасная подруга. А поняла я это только после того, как не нашла, что ответить Ксюше на все её слова, а она в это время как ни в чем не бывало, поднялась на ноги и, чмокнув меня в щеку, пошла на кухню за успокоительным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ну, рассказывай, как у тебя дела? – спрашивает Донцова у ни в чем не понимающей меня. – Неделю почти не виделись, всё-таки. Кстати! Мы впервые встретили новый год по раздельности.

- Ты на меня обижаешься?

- Я на тебя обижалась бы, если хреново отметила бы праздник, а так…праздник удался на славу, поэтому всё норм.

Не знаю почему, но меня настораживает её подозрительно веселый тон. Ну не может человек вот так просто взять и из депрессии вылезти. По крайней мере, Ксюша уж точно.

- Так как дела-то твои? Как Яр? Кстати, где он? Скажи, что ты его стерла в порошок и постирала им шмотки. Хоть какая-то радостная новость будет за последнее время. Да ладно тебе, я шучу же. Ты что так побледнела?

- Плохо что-то стало. Не знаю, тошнота или изжога. Дай водички.

- Чего тошнота-то? – передо мной поставили стакан с водой. – Не залетела ли ты часом, м? Как у вас с Карычем с этим дела обстоят?

- Какой залетела? Мы думаем о защите. С утра съела, наверное, что-то не то.

- Ну-ну, – многозначительно хмыкает подруга, за что мне хочется треснуть ее по лбу. – Нормально всё?

Я кивнула и отложила стакан в сторону.

Ну и загнула Ксюша. Беременна. Не хочу я сейчас думать о детях, потому что маленькая я еще – мне самой в куклы играть и сопли подтирать нужно – да и у Ярослава такая же позиция.

- Знаешь, кого я около нашего подъезда видела, когда ты уехала? – спросила Ксюша.

- Кого?

- Твою биологическую мать.

Я аж святым духом…в смысле воздухом подавилась. Не помню, когда в последний раз что-то слышала о ней.

- И что?

- Ничего, думаю, она тебя ждала.

- Мне всё равно.

- Совсем?

- Совсем.

- Помнится, раньше ты всегда загадывала желание о том, чтобы у тебя, наконец, появилась мама.

Нет, подруга говорит это без капли укора. Наоборот, боится, что заденет меня этими словами.