Притча о слeпом Чтоб быть замеченным толпой, В убогом одеянии, Сидит на улице слепой И просит подаяния. Картонку, видную едва, К ногам придвинул ближе, На ней написаны слова: «Мне трудно. Я не вижу». Вокруг такая красота! Весна бушует ранняя, Слепец, с печалью на устах Сидит, как изваяние. Всё мимо, мимо праздный люд Идёт своей дорогой, И если даже подают, То редко и не много. Но вот к слепцу подходит он, Который сердцем слышит, Берёт с земли его картон И что-то быстро пишет. Бросает в шляпу горсть монет, Потом, как можно тише, Даёт слепцу один совет: Поднять картон чуть выше. И дальше нужный ему путь Продолжил тот прохожий. Но – гляньте! – люди подают Уже щедрей, похоже. И вот уже, пожалуй, нет Того, кто отвернётся, И в старой шляпе звон монет Всё чаще раздаётся. Сидит слепой и не поймёт: Так что ж, на самом деле, Мог написать прохожий тот, Раз люди подобрели? А если б видел – прочитал Он, слов своих чуть ниже: «Сейчас на улице весна, А я её не вижу…» Маслeница С блинами, с песнями, с гармошкой Приходит масленица вновь. Сорвётся в пляс, ударит в ложки — Взыграй, языческая кровь! Закружит площадь – наступает Веселья высшая ступень: Прощай, зима! Тебя сжигают В последний масленичный день. И мы спешим, толпой влекомы, Смотреть на то, как с давних пор Косматой кукле из соломы Выносят смертный приговор. Уже подносит кто-то спичку, И то-то радость детворе, Когда зима, как еретичка, Заполыхает на костре! Метнётся пламя к небосводу, И потаённо верим мы, Что наши беды и невзгоды Сгорают с чучелом зимы. Разговор с осeнью Вот и осень прильнула к окошку. – Да живой я, живой, даже бодрый! Видишь, сам убираю картошку И воды ношу полные вёдра. Правда, есть неприятная штука: Память вдруг проявила коварность — Забываю по имени внуков, Зато помнятся долго лекарства. А вчера померещилась вроде Мне старуха с косою, в оконце — Ну, здесь ясно как день, к непогоде, Или бури какие на солнце… Видишь, осень, не так всё и плохо! Не такой, в общем, я и привира — Ведь подрыл пять картох на жарёху, Правда, вёдра из «Детского мира». Так что ты отойди от окошка, Что-то больно ты скорая, вижу! Погуляй ещё, осень, немножко, Поблукай ещё где-нибудь, рыжая… По улицe родной…
А ну-ка не сутулиться! И голову поднять! Ведь по родимой улице Проходишь ты опять. Вот так, собой командуя, Иду по Кошевой, Хоть удивлять и радовать Уж некого собой. Ворота позадвинуты, И тихи закутки, И небесами приняты Почти все старики. У домика со ставнями Под тополь сяду в тень И, погружаясь в давнее, Увижу летний день, Где живы все и молоды, А я – совсем юнец. Идёт там мама по воду И ставит сруб отец. Там кот на солнце жмурится И, разгоняя коз, По запылённой улице Грохочет лесовоз. Очнулся… Будто сказочный Оторван лепесток — Несётся иномарочный По улице поток. Будeм праздновать! Вьюга прочь честной народ Гонит с улицы — Вот и Старый Новый год В двери тулится. Пусть по поводу него Толки разные, Ну а коли он пришёл — Будем праздновать! Не в ущерб чужим пирам И не в промысел, Мы пройдёмся по дворам С чистым помыслом. Будем сеять-посевать Зёрна веером, С каждым взмахом всем желать Благ немереных! Далеко за тёмный лес Звёзды падают — Может, то поклон с небес Наших прадедов… Зимнee… Помню вечер… В вышине Две звезды наметились. Мы в морозной тишине В старом парке встретились. Предзакатный свет разлит, Розовым подкрашенный, И крахмально снег скрипит Под ногами нашими. На меня из-под бровей Смотришь глаза краешком И сбиваешь снег с ветвей Ты пушистой варежкой. Помню… помню старый дуб, Головокружение… И несмелых наших губ Встречное движение. Прочь в объятья темноты День уйдёт поверженный. Только вечер… Только ты… Только парк заснеженный… |
