Что ж, кажется, мы ещё «друзья», а не враги, а с такими типами как Энджаев нельзя быть уверенным на сто процентов.

- Олег Баженов, - ухмыляется он. - Сказал бы, что рад тебя видеть, но. на кой припёрся?

- Я не по делу, нет, личный вопрос.

Хлопая меня по спине так, что я едва не давлюсь, Марат велит идти за ним наверх.

Кабинет у него напоминает комнату в общаге, все стены в коврах, а на диване лежит картонная коробка с остатками пиццы. В воздухе стоит дымок, Энджаев явно только что вынул изо рта сигарету.

- Знаешь, парень, ты меня даже заинтриговал немного, - грузно проваливается в своё кресло Марат. - Какие у такого, как ты, могут быть личные вопросы к такому, как я, а?

- Мне кажется, кое-кто из твоих знакомых хочет меня убить, - без обиняков сообщаю я.

- Что что? - давится смешком Марат.

Он тянется к краю стола и напяливает очки на переносицу. Я даже не знал, что у него есть проблемы со зрением.

- Я облажался, вот что.

- Парень, ты же знаешь, у нас каждый за себя. Если у тебя проблемы с кем-то, иди к ним.

- Но я же твои проблемы решил.

- И я тебе заплатил, - хмурится Марат. - Что-то я не припомню в договоре пункта о дополнительных услугах с моей стороны.

- Дело не в этом, я просто.

Я вздыхаю, прижимая ладони к вискам.

Весь груз проблем наваливается на меня одномоментно, а сидение в кресле, эти ненавязчивые разговоры превращаются в пытку. Мы влипли. Очень крупно влипли, промедление может стоить кому-то из нас целой жизни. Или же Медведь вообще давно забил на нас.

Может быть, он ни при чём, может, мы попали в одну из тех ситуаций, где всё смешивается в невообразимый каламбур?

Но как понять это до того, как будет поздно?!

Нам пора бежать из страны или следует остаться и попробовать договориться с Верой, не оставлять «Айде» на растерзание бандитам, даже если отец Влада уже сдался?..

Я вовсе не собирался откровенничать с Маратом, но рассказываю ему почти всё.

Как мы связались с Верой, как я попытался надавить на Медведя, поссорился с Сашей, а потом мой «Мерседес» взорвали прямо у меня под окнами квартиры, да ещё и посреди белого дня.

Марат слушает молча, подставляет мне рюмку, наполненную водкой.

- В жопе ты, приятель. В глубокой жопе, - философски замечает Марат спустя полчаса.

- Сам знаю.

Мы перебрались на диван, а пиццей теперь закусываем.

Несмотря на то что проблем в моей жизни меньше не стало, я ощущаю облегчение. Приятно поговорить о всяком дерьме с людьми, с которыми ты не трахаешься. И кстати, открытие дня, у меня совсем нет друзей. Влад не в счёт, он семья, а вот друзей. Чтобы прийти, жахнуть бутылку водки и пожаловаться на жизнь, даже не к кому обратиться. Вокруг одни приятели, с которыми ты здороваешься с улыбкой, обнимаешься при встрече, но рассказывать о проблемах.

Да ну, как-то не принято это.

- Так что, поможешь мне? - с надеждой спрашиваю я, когда Марат уже поглядывает на часы у себя на запястье, с намёком.

- Расклеился ты, Баженов, - он неожиданно бьёт меня по щеке ладонью. И я вздрагиваю. - Соберись, ну.

- Марат, пожалуйста.

- А чего ты от меня хочешь? - поднимается он на ноги и обходит стол. - Я крысятничать не буду.

- Я и не прошу. Но если бы ты узнал, в курсе ли он вообще.

- В курсе, - Марат достаёт следующую сигарету. И я бы сказал ему, что с таким ритмом он долго не проживёт, но больше меня волнует, что он произнесёт дальше.

- Я тебе так скажу, твоё имя всплывало.

- Где? Как?

- Всплывало не в самом хорошем контексте, - хмыкает он. - Если ты думаешь, что Медведь о тебе не в курсе, то поверь. Это не так. Работа у него такая, знать, кто и где на него копает.

- Это ты сейчас так пытаешься сказать, что он взорвал мой автомобиль?

- Да хер его знает, Баженов.

- Ладно, - я тоже поднимаюсь, беру пальто, брошенное на диван. - Последнее. Будь ты на моём месте, уехал бы сейчас из города?

Марат смотрит на меня долгим взглядом:

- Ага, - кивает он. - А лучше из страны.

Домой я еду на такси, Влад, наверное, убьёт меня ещё быстрее, чем Медведь, если я разобью и его драгоценный автомобиль, сев за руль пьяным. Водитель всё выспрашивает у меня какую-то ерунду про погоду на зиму, я многозначительно втыкаю в уши наушники.

За двадцать минут я почти придумываю, как сказать обо всём Владу, с чего начать.

Поднявшись к себе в квартиру, я набираю его мобильный и тупо смотрю на экран с надписью «абонент не отвечает» после третьей попытки дозвониться. Кто-кто, а Влад никогда свой телефон не бросает где попало. Он даже в сортир с ним ходит.

Спустя пятнадцать минут я набираю его номер снова.

Никто не берёт трубку.

Влад

Что делать, если дерьмо валится на тебя без остановки, да в таком количестве, что не успеваешь его разгребать?

Именно этим вопросом я задаюсь, когда ко мне в кабинет врывается Олег. Он широко раскрывает двери, цепляется в ручку и даже не потрудившись обеспечить нам должную приватность, спрашивает на повышенных тонах, почему же я не отвечаю на его звонки.

Звучит это так:

- Какого хуя ты не отвечаешь, телефон в жопу засунул?!

Я устало поднимаю голову, которую поддерживаю ладонью.

Моя поза прямо говорит, что я не в лучшем настроении, но Олег не то чтобы был крутым эмпатом, скорее наоборот. Впрочем, ему хватает сообразительности зайти в кабинет и прислонить двери с небольшой звукоизоляцией. Он подходит к столу, держа руку у сердца.

- Блядь, - выдаёт он, усаживаясь напротив. - Я чуть с ума не сошёл, пока доехал, думал, что с тобой что-то случилось.

- Например? - заглядываю ему в глаза я. - Ну, серьёзно, что за приступ внезапной паранойи?

Вместо ответа Олег хватает мобильник, находящийся у моего локтя, включает его и хлопает свободной рукой по своему бедру.

- На беззвучном режиме, Влад. Какого, повторяю, хуя?

- Мне нужен был перерыв.

- Зачем перерыв? Для чего? - и не дождавшись моего ответа, он заговаривает сам.

- Я, вообще-то, с новостями приехал. Был у одного своего старого знакомого. Он подтвердил, что Медведь точит на нас зуб. На меня. Но и вы всё тоже в опасности. Думаю, нужно валить из страны. Как можно скорее. Не навсегда, надеюсь, но.

И тут Олег, наконец, останавливается.

Он замечает, что я не в себе. Может быть, видит, что рядом стоит начатая бутылка вина), а потом переводит взгляд и на стакан. Я не пью на работе, ему запрещаю это делать регулярно, а телефон стараюсь держать при себе. Выключить звук, чтобы побыть наедине - сродни фантастики для меня. И всё же я это сделал.

- Что с тобой такое? - интересуется он осторожно.

Я решаю зайти издалека.

Не знаю, как вообще озвучивают подобное.

- Ты не столкнулся со своей матерью сейчас в офисе?

- Нет. А почему она пришла?

- Передала мне документы, результаты медицинского исследования отца.

- У Александра Сергеевича? - уточняет Олег. Он снова вздыхает, меняет расслабленную позу в кресле на напряжённую, пододвигается ближе ко мне. - Хорошо. С ним всё нормально? Он же каждый год.

- Виолетта кое-что рассказала мне.

- Да не тяни.

- У отца болезнь Альцгеймера.

- О, - только и говорит Олег. - Мне жаль. Но можно же как-то. - описывает он рукой широкий полукруг, - замедлить развитие?

- Можно, да, - киваю я.

Удивляюсь самому себе, за полчаса наедине с собой мысль о лечении так и не посетила мою голову. Я думал, каким будет дальнейшее существование отца, насколько сильно болезнь изменила его, стоит ли мне уезжать или остаться, чтобы сыграть роль хорошего сына.

- Чёрт, Влад, мне правда так жаль, - Олег накрывает мою руку своей ладонью.

- Знаю.

- Какая у него стадия, какие прогнозы?

- Ну, я скоро поеду к врачу, обсудим, - убираю руку, чтобы взять бутылку. - Выпьешь со мной?