Когда на следующий день с транспортов было всё выгружено, пришёл приказ от командующего СФ, о перегоне транспортов и танкера, в Архангельск, для их перегона командование прислало транспортной авиацией ещё 100 моряков. Охрану во время перегона была возложено на Мурманскую флотилию.

  Кучеров для перегона выделил тральщики: КТ-1, КТ-2, КТ-3, два катера РС: РС-516 и РС-517, два МО-2 за номерами 121, 122 и один МО-4 161. Кроме того помимо транспортов и танкера перегонялась и плавбаза для подводных лодок, ледокол "Sisu", которой ударными темпами сделали ремонт, для возможности перегона в Архангельск, где для неё ещё была робота по проводке караванов судов Северных конвоев. Старшим был назначен приказом по флотилии капитан третьего ранга Оточин.

  25 марта 1942 колонна судов начала вытягиваться с акватории порта Мурманска. Обратно конвойные суда должны были привести несколько транспортов из состава Северного конвоя.

  Назад мы их ждали не позднее 5 апреля.

  За налёт на конвой немцев и захват, столь значительных трофеев. Капитану второго ранга Ледяеву дали капитана первого ранга, капитану Соловьёву присвоили звание майора, Арбузову и Корнейчуку дали капитана третьего ранга, Репину и Горностаеву дали капитан-лейтенанта, Кобызеву присвоили лейтенанта. Из наших, катерных Кашкаров получил младшего лейтенанта и стал заместителем Кобызева на катере. Лукову присвоили старшину 2 статьи, и назначили боцманом катера.

  Вечерние чаепития на катере продолжились, на них почти всегда присутствовал и Кучеров, для него у кока Серёги всегда было готово кофе и булочки. За мукой пришлось сходить на базар, заодно вместе с Кашкаровым закупили и сахар, тушёнку, чай, табак, сало, травы для чая.

  Я на одном из них, высказал мысль, ещё раз сгонять к норвежскому берегу, на этот раз днём атаковать если попадётся конвой днём, упирая на то, что немцы теперь поостерегутся пускать большие конвои ночью. Идея была такая, два артиллерийских ВК, один ВК ПВО (на ВК ПВО "Арктическая лиса" ещё шли ремонтные роботы, ему за налёты досталось хорошо), два РС и дивизион торпедных катеров, а так же морской отряд особого назначения (МООН). К норвежскому берегу выдвигаются Баренцевым морем, на подходе мористее берега идёт самолёт разведчик, если засекает конвой, не подлетая к нему, передаёт по нему данные на эскадру, чтобы не спугнуть дичь.

  Если она нам по зубам - атакуем. Подход перед атакой имитируем в "составе конвоя". Предварительно впереди идут два "немецкие торпедные катера, под их флагами в их форме". Пусть даже с первого торпедного катера что-то потребуют от немцев "световым кодом". Они же и первыми приблизятся к конвою, если удачно сложится, может, кого до нашего подхода торпедируют из охраны конвоя, для дезориентации немцев можно потопить один из транспортов, если их будет много и кто-то подвернётся. Так же целесообразно радистам, забить частоты немцев в момент подхода и атаки. Авиаторы нас поддержат, после того что им перепало, и если сказать им что, и им может что обломится, если будет захват транспортов.

  Сидящие Кучеров и Ледяев, тут же выпали из разговора, просчитывали варианты операции.

  Чтобы добавить им драйва сказал, - по тому, как летает авиация немцев, можно уже сделать выводы о том, что они испытывают в ней недостаток. Сколько нам досталось разобранных самолётов? А, нам это сейчас на руку. Если по пути попадутся подводные лодки немцев, тоже в тему будут, исчезнут без следа в Баренцевом море, а то, что они там есть, я был уверен. Меньше на конвои будут нападать, если всё удастся, то они ещё и сюда в Баренцево море к полуострову Рыбачий ещё несколько перекинут, опять же всё меньше на конвои пойдут.

  Мои последние доводы, по всей видимости, перевесили весы в пользу проведения операции. Ледяев по внешнему виду и так был готов к этой операции. Кучеров, наконец, дал добро на проведение операции, стал раздавать указания Валишеву, Корнейчуку, Репину на подготовку и выход эскадры переменного состава.

  В её состав сообща включили два ВК артиллерийских: ВК "Песец", ВК "Полярный лис", один ВК ПВО "Победитель", три РС: РС-513, РС-514, РС-515, все три торпедных катера С23, С-25, С-27, морской отряд особого назначения (МООН). Старшим был назначен капитан первого ранга Ледяев (шёл на ВК "Песец"), с ним Валишев (ВК "Полярный лис"), Корнейчук (шёл на РС-515), Репин (шёл на С-27).

  На флагмане флотилии ВК ПВО "Победитель" и так был опытный командир, вновь назначенный капитан-лейтенант Горностаев. Майор Соловьев, вместе со своими краснофлотцами особого назначения, должны были разместится, на флагмане флотилии ВК ПВО "Победитель".

  С утра как обычно, началась суета по готовности к выходу, который был назначен на утро 1 апреля 1942 года, то есть через сутки. Оружие приводилось в порядок, дополучались боеприпасы, продовольствие, проверялись механизмы и состояние кораблей и катеров. Начальник штаба флотилии подготовил приказ на выход эскадры переменного состава.

  Я же продолжал помогать готовить Марочкину, и кроме того провёл занятия на артиллерийских ВК "Песец", ВК "Полярный лис" с наводчиками зенитных орудий, автоматов и крупнокалиберных пулемётов ДШК.

  Наконец наступило утро 1 апреля и наша эскадра переменного состава, в составе девяти вымпелов, покинула акваторию порта Мурманск, и экономичным 15 узловым ходом пошла Кольским заливом, чтобы из него попасть Баренцевым морем, на конечность полуострова Рыбачий, точки броска нашей эскадры. К ней мы должны подойти к утру 2 апреля.

  Пока шли до выхода в Баренцево море, я отсыпался, сказав Кобызеву, что всю ночь буду дежурить со сменой - есть опасность встречи с немецкими подводными лодками в Баренцевом море. Кобызев тоже посчитал, что его будет ночная смена и передал управление катера Кашкарову, сам тоже пошёл спать.

   Эпизод 32

  Рассчитал я всё точно, на выходе в Баренцево море нас ждало две подводные лодки немцев, их я засёк, ещё, когда до входа-выхода в Кольский залив было около 3 миль, по моей просьбе наш катер вместе с РС-514 вырвался несколько вперёд на пяток миль.

  Так как была ночь немецкие подводные лодки были в надводном положении и по всей видимости вели наблюдение за выходом из Кольского залива в Баренцево море. Наше командование в лице начальника Мурманской военной флотилии контр-адмирала Кучерова предупредило нас, что наших подводных лодок в момент нашего следования до района охоты не должно быть. Тем более в количестве двух штук. Они находились друг от друга на расстоянии около пяти-восьми миль, для более качественного контроля за входом в залив.