Оказавшись на месте, я с любопытством оглянулась.

— Ты привез меня в промзону? — рассмеялась я, снимая с головы шлем. Встряхнув волосами, я скользнула взглядом по окружающим меня зданиям: невысокие из красного кирпича, они изобиловали решетками на окнах и особого доверия не внушали. Чуть склонив голову, рассмотрела черный кованный забор, рядом с которым висела яркая вывеска, гласящая, что внутри крылось лофт пространство современного искусства. — Какие злачные места ты посещаешь, — лукаво улыбнувшись, я убрала шлем, и посмотрела на брюнета. Тот потягивался, позволяя мышцам перекатываться по телу и гипнотизировать меня.

— Я много мест посещаю, Даша, — подмигнул он, наконец, опустив руки. — Пойдем?

Косо посмотрев на протянутую ладонь, я замерла, на что брюнет с интересом посмотрел на меня, пожал плечами, и убрал руки в карманы джинс.

Расстроилась ли я? Возможно. Однако решив держать лицо, улыбнулась, и вслед за парнем направилась ко входу. Как истинный джентльмен, мой сталкер оплатил наши билеты, и мы оказались на закрытой территории.

— Вон там, — вдруг обнял он меня за плечи, указывая рукой вправо, — выставка современных картин под открытым небом. Там, — указал он чуть левее, — артхаусное кино. В противоположной стороне прокат роликов и сигвеев, а если пройти чуть ниже, можно выйти к заливу, фотозоне и кафешкам. Куда хочешь сначала? — его голос был таким невинным, в то время как руки крепко обнимали мои плечи, сам он прижимался грудью к моей спине, а его подбородок лежал на моей макушке.

— К картинам, — постаралась я выскользнуть из объятий. — Люблю искусство.

— А я в нем ничего не понимаю, — проигнорировал мои попытки брюнет. Переместившись, он, все так же обнимая меня за плечи, направился в нужную сторону. — Итак, Даша, открой мне тайну.

— Какую?

— А у тебя их много? — посмотрел он на меня, чуть изогнув бровь, и я улыбнулась.

— Я вся соткана из тайн, красавчик. Тебе какую?

Неожиданно остановившись, парень заглянул мне в глаза, и чуть склонился ко мне.

— Тогда открой мне две тайны, крошка, — он аккуратно приподнял мой подбородок. — Зачем ты преследуешь меня, а затем сбегаешь? — поинтересовался он шутливо, и я рассмеялась. — Почему не спрашиваешь, как меня зовут, и…

— Это уже будет третья тайна, — все еще смеялась я, утопая в серых глазах.

— И собираешься ли ты подарить мне поцелуй, — проигнорировал меня брюнет.

- На самом деле это ты преследуешь меня, и поэтому я сбегаю, — покачала я головой, осмелев настолько, что обняла его за шею. Парень сориентировался мгновенно, переместил руки на мою талию, и плотно прижал к себе. — Я не хочу знать, как тебя зовут. Во всяком случае, не сегодня, сталкер ты мой. Вот встретимся еще раз — спрошу, а пока оставайся загадочным незнакомцем, и весели меня. И нет, я не планирую тебя целовать, — улыбнулась я, прижимаясь чуть ближе.

— Уверена?

— Более чем, — была я не уверена, что продержусь хоть минуту.

— Прям настолько?

— Именно.

— Знаешь, Даша, — в его голосе появились пугающе хитрые интонации, — я мог бы наклониться, и быстро показать тебе как сильно ты заблуждаешься, но, — коснулся брюнет моей шеи, — вместо этого я обещаю тебе, что еще до конца вечера, ты сама меня поцелуешь.

— Готов поспорить? — я и сама не заметила, как мой голос стал мягче.

— Готова поставить желание на кон? — решил не мелочиться брюнет, наклоняясь ко мне все ближе. Губы его практически касались моих, и я затаила дыхание, на какое-то время расставшись с разумом.

— Спорим, сталкер. Если сегодня до 12 ночи, я тебя не поцелую, будешь должен мне абсолютно любое желание.

— Жду не дождусь, — кажется, ничуть не сомневался он в своей победе. А затем сделал вещь, от которой сердце мое растаяло. Этот вагон обаяния потерся своим носом о мой, скользнул к моему виску, глубоко вдохнул, словно хотел вобрать в легкие мой запах, и крепко-крепко обнял.

Я замерла, чувствуя, как плавлюсь в его руках, а губы мои покалывало от желания проиграть спор. Отчего-то я не волновалась за желание, полагая, что брюнет не станет переходить границу. Чуть отстранившись, я посмотрела в его глаза, отметив, что веселье оттуда сменилось чем-то мягким и теплым, а еще твердым и решительным, словно брюнета разрывали противоречивые эмоции, а затем перевела взгляд на его губы.

Крепко, почти до боли, сжимая пальцами его плечи, я разглядывала его, поражаясь тому, как мог парень выглядеть так красиво и мужественно одновременно, и старалась вспомнить, почему продолжать знакомство с ним было бы ошибкой.

В голову разумных идей не приходило. Там было до обидного пусто, лишь эхом разносилось два слова: «Поцелуй его».

Сглотнув, я уже готова была признать поражение. Приподнялась на носочки. Еще сильнее сжала пальцы. Словно в замедленной съемке, прикрыла глаза, и потянулась к его губам… так медленно и чувственно. Сердце стучало сильно, отдавалось звоном в ушах, и отчего-то я волновалась. Я уже была так близко, как вдруг высказав очень некультурное слово, брюнет резко отскочил от меня, и я распахнула глаза, чтобы в следующее мгновение сложиться пополам от смеха.

— О боже, меня спас голубь, — слезы катились по моим щекам, а я не могла остановить смех.

Брюнет же поглядывал на меня очень недовольно, а затем перевел мрачный взгляд на пальцы, которыми мгновение назад коснулся своих волос, и на которых обнаружил подозрительно пахнущую белую вязкую субстанцию — как интеллигентно назвала я голубиный помет.

— Сначала ты сперла мою одежду, затем бросила меня в клубе, теперь вот… это, — чуть протянул он ко мне руку. — Знаешь, Даша, я начинаю думать, что судьба за что-то меня наказывает.

От мрачной трагичности его тона я рассмеялась еще сильнее, что не понравилось моему спутнику, и, пригрозив разделить со мной дары небес, столь любезно окрасившие его волосы, парень решительно двинулся в мою сторону.

— Не надо, — как ни старалась, не могла успокоиться я. — Себе оставь, — бодро увернувшись, я отскочила на пару метров и весьма показательно сморщила нос. — Той прошлый аромат нравился мне куда больше.

Брюнет только глаза закатил, видимо мысленно спрашивая, за что ему это. Чистой рукой взял мою ладонь, и повел в сторону туалетов, которые так удачно оказались общими.

Окинув скептическим взглядом отделанную под камень столешницу с раковинами, я бодро забралась на нее, и принялась наблюдать за действиями парня. Тот включил воду, и подставил под нее голову, старательно смывая следы внимания птиц. Капли стекали на его футболку, которая вскоре грозила промокнуть, и недолго думая, брюнет снял ее, и кинул в мою сторону.

— Наслаждаешься видом? — подмигнул он, выдавливая в ладонь жидкое мыло. А затем картинно поиграл мускулами.

— Ты такой позер, — закатила я глаза, не желая признавать, что его торс и плечи по-прежнему не оставляли меня равнодушной.

— Знаешь, это не справедливо, — вдруг задумчиво сказал брюнет, закончив водные процедуры. — Ты уже дважды раздела меня, — отключив воду, он приблизился ко мне, и уперся руками по бокам от моих ног. — А я даже лифчика твоего не видел.

Его пальцы уверенно скользнули к подолу моей футболки. Чуть приподняв ее, он коснулся моего вмиг напрягшегося живота.

— Руки, — смутилась я, стукнув его по наглой конечности.

Закатив глаза, парень послушно отстранился, а затем с хитрым взглядом встряхнул головой, намочив меня. Рассмеявшись от такого ребячества, я ласточкой спрыгнула со столешницы.

— Ты зачем это сделал?

— Не понимаю о чем ты, — пожал он плечами. — Пойдем?

Я только головой покачала, но руку свою в ответ протянула, и глупо улыбаясь, вышла вслед за брюнетом. Мы дошли до картин, которых оказалось не так уж и много. С интересом разглядывая современное искусство, я стоически игнорировала вполне забавные комментарии моего спутника. И если это выходило у меня без особых усилий, то тот факт, что он так и не надел футболку, равнодушным меня не оставлял.