Извиваясь, Ника постаралась наступить на ногу несшему ее куда-то мужчине, мысленно порадовавшись, что была в любимых туфлях с острыми шпильками. Незнакомец зашипел, но не остановился, а затем, замерев перед белой, немного пошарканной дверью, открыл ее, и затолкнул туда Нику.

Глубоко вдохнув воздуха, которого ей отчаянно не хватало последние несколько минут, девушка ласточкой проскользнула к противоположной стене подсобного помещения, и резко обернулась.

— Ты?! — выдохнула она, сжав кулаки. Знакомое лицо немного понизило градус страха. — С ума сошел?

— Могу задать тебе тот же вопрос, — спокойно посмотрел на нее Артем. Облокотившись спиной о дверь, он сложил руки на груди, и окинул брюнетку медленным изучающим взглядом.

— Выпусти меня, — чуть сощурив глаза, блестящие от злости, потребовала Ника. Голос ее был холодным, а плечи напряженными, словно девушка готовилась к броску.

— Мне кажется, мы с тобой кое-что не закончили, Ника, — все так же спокойно смотрел на нее Артем. Даже как-то лениво, словно и не он только что затащил ее сюда.

Оглядевшись, Ника вскользь отметила закрытое окно, отбросив этот вариант, так как понимала, что не успеет его открыть, пробежалась взглядом по полкам с ведрами, тряпками и прочей бытовой утварью, и задержалась на тяжелой на вид канистре с удобной ручкой.

«Огрею его по голове и выбегу в зал», — сделала она шаг в нужном направлении.

— Сил не хватит, — словно прочитал ее мысли Артем. Усмехнувшись, он чуть пошевелился, и кивнул на канистру. — Но ты попробуй, не верь мне на слово.

Та и в самом деле была тяжелой. Крепко сжав ее, Ника, стараясь не выдавать волнения, сделала осторожный шаг в сторону мужчины.

— Отойди, — тихо, но твердо потребовала она, молясь, что тот сейчас рассмеется, скажет что пошутил, и выпустит ее из подсобки.

— И пропустить шоу? — не оправдал ее надежд Артем. — Ну же, Ника, действуй, утоли мое любопытство, — он улыбался одним краешком губ, немного приподняв бровь, словно и в самом деле был в театре, и наслаждался представлением.

«Козел», — мысленно выругалась Ника.

Замахнувшись, со всей силой, увеличившейся под воздействием адреналина, Ника выпустила канистру из рук, предвкушая, как та попадет в мужчину, но Артем резко отскочил от двери, увернулся, и, схватив Нику за руку, толкнул в сторону окна. Больно сжимая ее запястье, завел ее руку за спину и заставил прогнуться.

— Хорошая попытка, моя дикая кошечка, — прошептал он ей на ухо, прижавшись к ее спине грудью. — А теперь продолжим то, что ты прервала в прошлый раз.

Ника вздрогнула, стоило его пальцам коснуться голой кожи. Артем едва ощутимо касался ее бедра с внешней стороны, поднимаясь вверх, чуть заходя за подол свободной, не прилегающей к телу юбки платья, а затем спускался вниз, чтобы через мгновение повторить свои действия. И это было приятно. Слишком приятно для сложившейся ситуации.

Тяжело дыша, Ника лихорадочно думала, как остановить его.

— Не надо, — попросила тихо, когда Артем ботинком заставил ее раздвинуть ноги, и погладил теперь уже внутреннюю сторону бедра.

Дернувшись, Ника до боли сжала подоконник, в который упиралась свободной рукой, боясь иначе потерять равновесие. Выпрямиться ей не позволяла железная хватка на заведенной за спину руке.

— Артем, пожалуйста.

— Хочешь, чтобы я остановился? — как-то равнодушно уточнил мужчина, в то время как его пальцы, поднимаясь вверх, замерли у кромки трусиков, а затем снова скользнули вниз по ноге.

— Отпусти меня.

— Зачем? Своим поведением ты сама позволила так с собой обращаться, — холодно бросил он, переместив руку на вторую ногу. — Почему я должен отказывать себе в удовольствии, Ника?

— Это изнасилование. Я не хочу.

— Да что ты? — резко схватив ее за шею, Артем заставил ее выпрямиться и теснее прижаться к себе, заведенная за спину рука заныла, а он тихо рассмеялся. — Помнится, не так давно, ты утверждала обратное.

Убрав руку с горла, мужчина опустил ее на ключицу, погладил ту пальцами, обвел по кругу грудь, усмехнувшись, когда Ника судорожно вздохнула: из-за жары она не надела лифчик, и теперь остро ощущала малейшее касание к ставшей чувствительной части тела.

— Сейчас я отпущу твою руку, Ника, — за тихим шепотом последовал легкий укус мочки, пославший по телу девушки дрожь. — И ты не будешь дергаться. Опустишь руки вдоль тела и будешь спокойно стоять, иначе…

Что «иначе» Ника уточнять не стала. Словно загипнотизированная его немного хриплым голосом, и легкими, возбуждающими касаниями, она послушно опустила руки, и замерла, с ужасом осознавая, что ее тело начало отзываться на ласку мужчины. Теперь уже сердце громко билось не от страха.

— Артем, пожалуйста.

— А еще ты будешь молчать, — холодно приказал Артем, мягко сжав ее грудь. Второй рукой он снова скользнул по внутренней стороне бедра девушки.

Ника закрыла глаза, остро чувствуя, как пальцы скользили по ноге. Вверх-вниз, вверх-вниз. А затем едва ощутимо коснулись трусиков, заставив девушку задрожать.

— Руки вверх, Ника.

Подняв чуть дрожащие руки, Ника почувствовала, как Артем подхватил подол ее платья, и намеренно касаясь тела девушки начал тянуть его вверх, а затем отбросил куда-то в сторону, и отступил на несколько шагов, разглядывая открывшуюся ему фигурку, прикрытую лишь кружевными трусиками.

В комнате повисла тишина. Она тяжестью давила на оголенные нервы брюнетки. Тело немного дрожало, низ живота тянуло, дыхание с каждым мгновением становилось все более прерывистым, и Нике казалось, что она сходит с ума, раз безропотно позволяла с собой это делать.

«Что со мной твориться?», — отчаянно подумала, прикусив губу. Открыв глаза, Ника постаралась обернуться, но жесткий приказ заставил ее замереть.

— Не двигайся, — строго бросил Артем, стягивая с шеи галстук. — Моя очередь получить полный контроль, — немного мягче усмехнулся он, снова приблизившись к девушке, и завязал ей глаза. — Тебе понравится, кошечка.

Он снова коснулся ее тела: сжал талию, мягкими, поглаживающими движениями скользнул вверх, замерев у груди, а заем переместил руки на живот, поглаживая его круговыми движениями и едва задевая линию трусиков. В абсолютной тишине, с завязанными глазами, его действия ощущались так остро, что Нике хотелось сжать ноги, несмотря на приказ не двигаться.

«Ну же, дотронься до меня», — мысленно умоляла она, следя за тем, как его руки опустились по трусикам чуть ниже, замерли, и скользнули к ягодицам. А затем ладонь легла ей между лопаток, и снова заставила наклониться. Ника тут же схватилась за подоконник, ахнув, когда рука, наконец, скользнула ей в трусики.

— А теперь еще раз повтори, что не хочешь этого, — усмехнулся Артем, начав двигать пальцами, и чувствуя ее возбуждение.

— Ненавижу, — сорвался с губ Ники всхлип.

— Мне прекратить? — Ника в ужасе замерла, почувствовав, что мужчина убрал руку. Скользнув вверх, он начал поглаживать ее грудь, и ощутимо сжал соски. Волна легкой боли смешалась с настолько сильным возбуждением, которого она еще не испытывала в своей жизни. — Я не слышу ответа, Ника.

— Нет.

— Что нет?

— Не останавливайся, — тихо всхлипнула.

Продолжая одной рукой играть с ее соском, второй Артем перекинул ей волосы на одно плечо, коснулся губами шеи, и снова опустил руку вниз, возобновив движения о которых просила девушка. Поцелуи с шеи переместились на плечо, спину, скользнули вниз по позвоночнику, а затем Артем вдруг прекратил. Отстранился, заставив девушку снова судорожно всхлипнуть от неудовлетворенного желания.

— Тебе хорошо, Ника? — немного безразлично поинтересовался он, в то время как сам железной силой воли удерживал самоконтроль. Потому что как он и предполагал, Ника оказалась потрясающе отзывчивой девочкой, с которой при других обстоятельствах он бы с удовольствием провел ни одну ночь.

— Да.

— Понимаешь ли ты, маленькая дурочка, что тебе хорошо потому что я так захотел? — Снова приблизившись, мужчина обнял ее за талию, и чуть сжав шею, мягко взял за подбородок, заставляя повернуть лицо. — Что если бы ты так поиграла с каким-нибудь отморозком, то сейчас тебе могло быть очень больно. Это ты понимаешь, Ника?