– Нет, – отрицательно мотает головой, – ни за что!

– Тогда мы не пойдем в сады, на которых поспевают персики, – хитро ухмыляюсь Полине, зная, что душа девушки даст сбой, и она покорится мне.

– Назови мне свое имя, возможно тогда что-то изменится, – лукавит Стасина, а в ответ получает мой смех. Я ступаю в ее направлении, подбираюсь все ближе, словно леопард, теряясь в густых кустах. Полина растерялась мое напора, а когда я вновь притянул ее к себе, ощутил телом ее дрожь.

– Позже, Богиня, – резко скручиваю руку ей за спину, и оборачиваю девушку спиной к себе. Я вдыхаю ее аромат шампуня, который остался после принятия ванн. Служанки натерли ее жасминовым маслом, но он никак не перебивал ее собственный запах возбуждения. Полина разгорячилась. Не привыкла к столь палящей жаре, и потому на светлой коже проступила краснота. – Идем, – шепчу у уха, затем опускаю голову и целую ее шею. Девушка стоит, словно вкопанная. Ошеломленная, как резко изменилась ситуация, и теперь Полина не знает, как бороться с искушением. Но это думал я, а когда Стасина со всей силы пяткой топнула мне на носок ноги, все мысли испарились мигом.

– Иди к черту! – кричит, и убегает прочь от меня. На выход. Сквозь временную притупленную боль, хромая, я рванул за ней.

– Постой, Полина! – она оборачивается периодически, и завидев меня, прибавляет к темпу все свои силы.

– Оставь меня! Оставь! Помогите мне, хоть кто-нибудь! Люди!!! – пугает своим криком прислугу. Мы находимся на втором этаже, и, не зная дальнейших путей, девушка резко тормозит как раз перед дверью, выходящую на лестницу. Она засомневалась. Вновь оборачивается, контролируя как быстро я доберусь до нее.

– Остановись! Ты все равно не сбежишь за пределы территории, Полина.

Но она не слышит меня, просто не желает. Засомневавшись перед дверью, Стасина поворачивает влево – в крыло для прислуги, а там тупик. Она быстро поняла свой проигрыш, когда несколько молодых девушек-придворных завидев ее, забежали обратно в свою комнату и заперли дверь.

– Девчонки! Да что же с вами такое, боже мой, – Полина сорвала голос, и от отчаяния хрипит. Я издали расслышал, что она расплакалась, продолжая колотить своими кулачками по деревянным дверям. Я остановился в нескольких шагах от девушки, задыхаясь от поспешной гонки. Никогда еще я так не бегал за женщинами, обычно все было иначе. – Я хочу домой, – совсем разрыдалась, содрогаясь всем телом.

– Полина, повернись ко мне, – прошу ее, подойдя еще на два шага. Я могу обнять ее, и очень этого хочу, но она не позволит, и снова от меня сбежит. И тем не менее, я беру ее в свои объятия, а она отвечает взаимностью, обвивая руками мою талию. Носиком уткнулась в мою грудь, продолжая всхлипывать. Я прижал ее к себе, убирая волосы с правой стороны в другу. Прикасаюсь губами к шее, ощущая ими пульсацию сердцебиения на сонной артерии. – Дай мне шанс покорить тебя, – прошу об единственном своем желании, – если я проиграю, ты будешь свободна.

– Я не представляю, что ты напридумал, незнакомец, – мотает головой, полностью успокаиваясь в моих теплых объятьях, – но мне нужны все мои вещи. – Отстраняется от меня, всматриваясь пристально в глаза. – Давай действовать на доверии, – предлагает.

– Хорошо, но дай слово, что впредь ты не посмеешь вот так устраивать гонки в моем доме, – подмигиваю, продолжая ласкать ее хрупкую талию своими ладонями. Она краснеет и улыбается. Сначала так осторожно, что улыбка не касается ее глаз, а потом Полина светлеет. И соглашается.

Незнакомец выполнил часть нашего уговора. Возвращаясь в его спальню, на краю постели уже лежали мой ноутбук и блокнот. И моя ручка с перышком на конце. Когда он успел всё организовать, черт возьми? Мы с ним продолжили ужин в приватной обстановке. Честно признаюсь, я извинилась перед ним за то, что наступила на ногу. Но не более, в остальном же, я подозрительно отношусь к его вывертам. Неотрывно глядели друг другу в глаза; обстановка, конечно, тоже сыграла свою роль. Незнакомец так чисто говорил на русском языке, и только сейчас я поняла – он был в России, и наверняка не один раз. А может и вовсе жил там. За вечер я узнала о нем лишь малую часть, но была поражена, что он много знал обо мне. Видела по глазам, что лукавил и старался держать язык за зубами, но выходило не очень.

– Как тебе Марокко? – спросил у меня, кидая в рот виноградинку. Я уселась поудобнее на подушках, закутав ноги подолом своего платья. Оно мне понравилось. Даже служанки ахнули от восторга, и стали между собой шептаться на своем. Как бы мне хотелось знать, о чем они говорили. И спросить, как зовут их хозяина, посмевший украсть меня у всех на виду. Но девушки даже в глаза мне не смотрели, все время опускали головы. Наверное, выполняли его же приказ. Я проглотила кусочек прожеванного персика, облизывая губки от сладкого сока. Естественно, он все это подметил и в его черных, как смоль, глазах отобразилось желание – вожделение. Боже, я затаила дыхание, ни минуту замирая перед его взором. Быстро смахнула с рук и губ остатки, промокнув салфеткой рот и пальцы.

– Если честно, – начала, устремляя на него свой недовольный взгляд, – я не успела его даже посмотреть, – высокомерно задрав подбородок, бью по тому, что передо мной похититель. Незнакомец ухмыльнулся, опуская густые чернявые ресницы вниз, на правой щеке образовалась ямочка. Я вспомнила, что в детстве у меня была подруга, и я безумно любила, когда она улыбалась. Из-за этих ямочек на обеих щечках. Помню, как доставала свою бабулю, и просила, чтобы она мне сделала точно такие. Сколько же было пролито слез, только теперь все это выглядело милым. Как и мужчина, привороживший меня к своему лицу. Словно вспышка, словно удар молнией по самому центру груди. В огромном зале вдруг стало слишком жарко, а журчание воды в фонтане подливало масла в разбушевавшийся огонь.

– Как привыкнешь к обстановке, мы обязательно проедимся по городу, – так просто мне заявил, введя меня в оцепенение. То есть мы еще и не факт, что выберемся. Сердце закатилось ударами о грудную клетку, но я устала предпринимать попытки к бегству. Бесполезно. Всюду ловушки, а лишь изнуряю себя, да пугаю народ в его доме.

– Так не пойдет, – начала перечить в ответ, и качая головой, я выразила свой отказ от его предложения.

– Это не обсуждается, Полина, – громко и четко пояснил мне, вновь пристально пригвождая взглядом бездны. И я утопаю в ней. Будто нахожусь в гипнотическом трансе, когда незнакомец неотрывно смотрит на меня, раздевая и делая все, что только его душе угодно. Разыгравшееся воображение творит чудеса, и вместо страха, мне в голову пришли пару идей для своих книжек. Вот, дурёха, фыркнула про себя, меня украли, а я тут сюжеты выдумываю.

– Я хочу знать твое имя, – настаиваю на своем, но мужчина качает головой, и вновь закуривает кальянную трубку, выпуская облако белесого дыма. – Но почему? Чего ты боишься?

– А каких ожиданий ты ждешь от меня, Богиня? – обескураживает встречным вопросом. – Ну, допустим, узнаешь, и что тогда? – невысказанный интерес к моим размышлениям отражается на его чертах лица.

Я задумалась.

– Наверное, – начала, я сама все еще сомневаюсь, – тогда было бы легче понять твой замысел? Разве не целью преследуется мое похищение тобой, незнакомец, – выпытываю из него все, что только можно.

– Возможно и с целью, – как-то неопределенно увильнул от ответа.

Я с подозрением еще раз посмотрела на мужчину, а вдруг получится вычислить его коварный план. Но он абсолютно не проницаем. Я заметила каким слаженным он был: высокий, сильный, фигура атлетического сложения. Он явно следил за собой. Широкие плечи, способные или защитить, или подавить жертву, душа в объятиях, но, когда незнакомец обнимал меня в том крыле здания – я чувствовала себя в безопасности. Интуитивно знала, что вреда мне он не причинит.

– Ты так хорошо говоришь по-русски, ты был там? – продолжив свои вопросные атака, казалось, незнакомцу это только нравилось, что именно я была инициатором нашего разговора. Все время нашего тихого ужина, мужчина изучал меня, словно запоминал каждый изъян, каждую черточку лица и тела.