— На самом деле есть один… Но он не так прост, — вновь удивила Жрица, и выражение ее лица при этом стало настолько безнадежным, что Сумраку на миг сделалось страшно спрашивать дальше. Однако самка явно ожидала новых вопросов, словно ей и самой было трудно рассказать сразу все.
— Прости, я плохо знаю ваши порядки, — признался воин. — Что это за способ, и чем он страшит тебя? Или что-то требуется от меня? Тогда я сделаю все, что в моих силах, обещаю.
Осень помолчала, словно бы собираясь с духом, потом высвободила одну руку и с обычно несвойственной ей теплотой коснулась гривы супруга. А потом решилась.
— Жрица может получить дозволение на продолжение рода, если согласится выводить лишь дочерей, — сперва сын Грозы не понял, в чем же тут такой приговор, но, самка еще сказала не все. Когда же она договорила, причина ее переживаний стала окончательно ясна: — Все они будут обязаны посвятить свою жизнь служению культу. Сумрак, у них изначально не будет выбора. С большой долей вероятности наши дочери проведут жизнь в одиночестве из-за предрассудков и того же запрета, что гнетет меня.
Так вот, где был зарыт Жесткач… Самки… Какими бы сильными, своенравными и самодостаточными они ни казались, всех их одинаково страшила ответственность. Часто для них было проще вообще не создавать спорных ситуаций, чем что-то важное самим решать. Если же ситуация уже имелась, то… Все верно: для ее разрешения был самец, готовый, в случае провала безропотно собрать все шишки.
— Это печально… — со вздохом ответил сын Грозы, покорно смиряясь с выпавшей ему ролью. — И, все же, подумай: разве, многие из нас имеют выбор? Часто ли имеет реальный выбор дочь высокоранговой самки, обещанная Старейшине? Имел ли выбор я, стоя на пороге Первой Охоты? И насколько счастливы те, у кого появляется возможность изменить свою судьбу по своему велению? Счастливы ли охотницы, лишенные статуса и семейного очага? Счастливы ли ученые, остающиеся до конца жизни Бескровными? Прекрасная Осень, ценность нашей жизни не в том, насколько она соответствует нашим мечтам и желаниям, а в том, насколько достойно мы ее проживаем. Счастье не в степени контроля, а в том смысле, которым мы способны наполнить каждый отпущенный нам день, независимо от обстоятельств. Лишь дикие твари имеют полную свободу воли, нам же в действительности никому не дано выбирать. Так знай: я не верю, что судьба Жрецов ущербна, и ты сама — верное доказательство моим словам.
— Иногда мне кажется, что ты старше, чем ты есть, мой самец… — внезапно опуская глаза, произнесла слегка устыдившаяся супруга.
— Я говорю, что думаю, решение же за тобой, — без нажима отозвался сын Грозы.
— Тогда… — Жрица внезапно вскинула голову и на ее лице вновь воцарилось знакомое победное выражение. — Я утвердилась в своем решении. И, если боги наградят меня дочерьми после столь длительного перерыва, это будет знаком, что им суждено посвятить Храму жизнь.
— Я уверен, что милость богов не обойдет тебя стороной, а для меня будет почетно стать верным средством в их руках, — твердо проговорил самец и придвинулся, дабы немедленно приступить к воплощению обещанного, но Осень неожиданно остановила его, мягко возложив руку на грудь.
— Ты согласишься пройти обряд? — взгляд ее сделался испытующим. Судя по всему, вопрос не был исчерпан до конца.
— Все, что потребуется, — внутренне опасаясь, что еще пожалеет о сказанном, но не имея иного выхода, пообещал самец.
— Мы должны будем войти под своды Храма в канун Короткой Ночи и зачать наше потомство пред ликом богов. Свидетелями нашего союза станут все Жрицы и прихожане. Ты готов к этому?
«Куда ж я теперь денусь?» — с тоской подумал сын Грозы.
— Все, что потребуется, — решительно повторил он вслух.
Комментарий к Осень. Новый смысл
Навеяло: «THE GREGORIANS» – «Libera Me»
Кстати, ровно год прошел с того момента, как мы с Нашатырем выперлись на всеобщее обозрение (27 числа, если конкретно). Н-да, в тот вечер я и не представляла, во что это выльется))))
========== Полночь. Тебе понравится ==========
Выйдя от своей Жрицы, сын Грозы решил сделать небольшой перерыв, чтобы отдохнуть, привести себя в порядок и затем предстать перед новой супругой в наилучшем виде. Поспать у Осени не вышло бы при всем желании — слишком велик был риск, что она возбудится повторно и потребует продления игрищ, на которые у Сумрака уже не хватало запаса прочности. А ведь еще неясно было, что за запросы окажутся у Полночи… И как она отреагирует, если самец, да не приведут боги, эти запросы не удовлетворит…
Устало направляясь к расположенной под самой крышей комнате, что самки выделили ему в прошлом году, самец размышлял обо всех неожиданностях, свалившихся на него в первый же день. Сперва гарем на осадном положении… Смех, да и только: кто-то пустил о его женах слух, будто бы они — шайка воительниц-мужененавистниц! Об этом вкратце поведала Греза, когда Сумрак ближе к концу их свидания, наконец, удосужился серьезно спросить, а что это был за маскарад — не с целью же на самом деле его поразить? Да уж, бред какой… Потом неведомо откуда взявшаяся дочь Тихой Бездны, на которой Сумрака фактически женили без его предварительного согласия. Всякое в жизни случается, но чтобы самки сами в гарем приходили, с его Главой договаривались и далее просто ставили самца перед фактом! Подобных историй Сумрак, сколько бы ни силился, припомнить не мог. Напрашивался единственный вопрос: а Прорва конкурс еще на это место, случайно, не проводила? Больно уж эта Полночь какая-то была… С виду правильная. И на все согласная. К тому ж, «два в одном» — с почти взрослой дочкой, на которую, правда, пока даже смотреть не разрешили, но о грядущих перспективах по поводу нее открыто намекнули. Вообще ни в какие ворота! Последней же каплей стало заявление Осени, что она тоже детей хочет. Да еще таким нестандартным образом… В Храме… Что ж не на главной площади с оркестром, а, женушка?.. О, боги, боги… Коли вы и правда есть, то слишком своеобразный у вас юмор, не находите?
Некоторое время Сумрак пытался безуспешно представить, что его может ожидать во время данной сомнительной церемонии, но фантазии хватило только на толпу старых одиноких самок, которые вышли из возраста производительниц и теперь специально посещают подобные мероприятия, чтобы поглазеть на чужой секс и обсудить физические параметры выставленного на потеху самца (а Жрицу вслух обсуждать никто точно не посмеет). Следующее, что ему живо представилось — это какая-то дотошная старуха, во время процесса подлезающая с самого неожиданного ракурса и пытающаяся оценить длину и форму его члена… Старуха немедленно превратилась в Тучку, и корни гривы невольно от такого зрелища вздыбились. Сын Грозы рефлекторно тряхнул головой, сгоняя наваждение. Этого еще не хватало… И попробовал думать о приятном.
Например, завтра он увидит своих первых отпрысков. Не факт, конечно, что Солнышко подпустит к ним близко… Но он же, в конце концов, достаточно адекватный, чтобы не угрожать собственным детенышам! Солнышко, кстати, выглядит такой счастливой… Она, похоже, в мальках души не чает. И наверняка захочет еще. И что-то подсказывало, что будет ей еще. Осень, кстати, тоже, скорее всего, детенышей захотела, на сестру глядя.
Внезапно самец остановился, не дойдя до комнаты, и вдобавок к поднявшейся и никак не желающей опускаться гриве, у него по предела расширился от накатившего осознания уцелевший глаз. Только теперь Сумрак понял, что реально кроется за постепенно пробуждающимся материнский инстинктом супруги. Во-первых, если Осень еще была способна к воспроизводству, то это означало буквально следующее: предстоящая порно-акция в Храме будет не единственной. Она станет повторяться из Сезона в Сезон, и вскоре гарем превратится немного-немало в филиал Храма, заполненный подрастающими послушницами. Пожалуй, надо было как-то аккуратно убедить Осень нестись хотя бы не каждый год… Но даже, в случае успеха, грядущее количество детенышей от всех самок оптимизма не внушало. Простая арифметика. Сейчас имелось всего двое. Но на следующий год сын Грозы мог обнаружить в вольере уже штук восемь мальков, а то и больше, если Грезе передалась фамильная плодовитость… Еще через год их поголовье должно было увеличиться примерно до пятнадцати (а, где пятнадцать, там и двадцать), дальше — тридцать, сорок, пятьдесят… Боги, у Сумрака гарем-то был всего из пяти самок, а, будь на то его воля, он остановился бы на четырех и не помышлял о расширении еще лет десять… Но ситуация вышла из-под контроля еще до того, как он в принципе о ее существовании задумался, и теперь было поздно что-то менять. Итог: еще пара лет — и он многодетный отец… Со всеми вытекающими.
