Гармония провела Сакия прямо рядом с хижинами. Парень успел заметить, что их достаточно много, но построены они не в определенном порядке, как он привык видеть в своем селении, а вразброс и словно наспех.

Луна светила беглецам в лицо, разоблачая, обнажая чувства и мысли, которые они оба переживали в данный миг. Вдруг Гармония схватила юношу за руку.

– Кто-то идет, прячься! – шепнула девушка.

Они быстро скрылись в пустой хижине, заваленной обломками деревьев.

– Это дозорный. Проверяет округу, – пояснила девушка.

– Женщина? – удивился Сакий, успевший разглядеть во тьме смутный силуэт.

Гармония посмотрела на него еще более удивленно.

– Тише, – прошептала она, насторожившись.

Арето с топором за спиной прошла мимо них. Они ясно видели ее. Девушка, затаив дыхание, крепко держала руку Сакия. Он посмотрел на нее, пытаясь разглядеть ее лицо.

– Она ушла, но может вернуться, – провожая взглядом амазонку, с тревогой сказала Гармония. – Нам нужно немного переждать здесь.

– Но скоро начнет светать, мы можем не успеть выйти! – возразил Сакий.

– Успеем! – рассердилась девушка, но вдруг, внимательно присмотревшись к нему, смягчилась. – Ты весь в крови. Тебе было больно, не так ли?.. Очень больно?..

– Да уж, такого я еще не испытывал, – усмехнулся Сакий.

– Еще больнее будет мне, если они узнают о том, что́ я сейчас делаю, – печально вздохнула Гармония и, опустив глаза, перестала сжимать его ладонь.

– Как они могут узнать? Нет… Я не подумал об этом совсем. Но что же делать?.. Скажешь, что это не ты. Поклянись… ну, как ты там ее называешь… этой вашей богиней.

– Артемиде известно все… И они узнают! – Гармония сжалась в комок и едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

Словно горячая волна хлынула на Сакия. Лоб его загорелся адским огнем.

– Веди меня обратно, – решительно сказал он.

Девушка подняла на него глаза, полные муки.

– Обратно?! Куда?..

– В хижину, где я сидел. Никто и не догадается о том, что́ ты сделала. Я не хочу, не желаю такой жертвы!

– Пора! – не слушая юношу, заявила Гармония.

Она смотрела на дорогу, ведущую в самую дикую часть леса – к откосам.

– Отсюда ты пойдешь один, – торопливо проговорила девушка. – Но там очень опасно, не забывай об этом. В темноте, не видя тропы, можно сорваться в ущелье. И волки… Много волков! Ты должен быть очень осторожным, чтобы выжить. Да, возьми еще это! – Она достала из-за пояса нож с коротким лезвием и протянула его Сакию.

– Я… я не пойду, – замешкался юноша. – Остаюсь! Будь что будет. Если вы не напали на деревню и не собираетесь делать этого, то я останусь у вас!

– Наши воины убьют тебя, если вернешься. Ты будешь долго умирать! Долго и мучительно… Иди! – прикрикнула Гармония и оттолкнула его. – Уходи отсюда, убийца! – гневно приказала она.

Сакий опустил голову. Он даже не сдвинулся с места.

– Они не узнают о моем предательстве… Ну, иди же! Смотри, светает! – Девушка уже умоляла.

Гармония приблизилась и с силою подтолкнула юношу. Они подошли к одному из откосов, который круто уходил вниз, в пропасть. Пройти по этой дороге, резко спускавшейся в бездонный овраг, казалось невозможным. Из-за густой растительности не было видно, где обрывается тропа, заваленная камнями.

Сакий не отрывал взгляда от своей спасительницы. Гармония же, ничего не сказав и даже не посмотрев на него, повернулась и стремительно побежала назад в лагерь.

Юноша еще некоторое время не двигался с места, глядя на постепенно удалявшийся силуэт таинственной незнакомки. Наконец он двинулся по направлению к дороге, все еще чувствуя слабость в ногах…

Пройдя немного, Сакий посмотрел вниз и понял, что с этой стороны горы тропа к деревне очень длинна и опасна. Парень стал цепляться за ветви деревьев, чтобы случайно не сорваться вниз, на каменистое дно лощины. Он чувствовал тяжесть во всем теле – оно повиновалось ему с трудом.

Сакий и сам не мог определить причину своего недомогания. Было ли это следствием отравления?.. Или же его терзали совесть и тревога за судьбу удивительной девушки, которая вопреки здравому смыслу помогла ему?..

«Соплеменники узнают и казнят ее»! – жуткая мысль засела в голове и теперь точно сверлила мозг. Непроизвольно Сакий повторял и повторял эти слова, словно наказывая себя, осуждая ими свое безволие. Предстать трусом даже при самых пустячных обстоятельствах было для юноши немыслимо. Еще с детства он более остро, нежели другие мальчишки, воспринимал случаи, где можно было показать свою храбрость. В отличие от многих сверстников, у него не было отца. Возможно, именно по этой причине Сакий не выносил, когда кто-то из мужчин селения называл его «сынок»…

Трусость, которую он не мог терпеть, жалость, которую он ненавидел! И вот теперь… ведь та девушка с детским личиком пожалела его. А он это принял, проглотил и теперь направляется домой, зная, что ее жизни угрожает опасность. Это робкое создание нашло в себе достаточно смелости остаться там, а он – нет!

Сакий остановился. Прислонившись спиной ко стволу дерева (который был настолько широк, что за ним могли бы остаться незамеченными по меньшей мере три человека), юноша присел на корточки. Он был зол на самого себя, на нелепую переделку, в которую его угораздило попасть…

«Может, вернуться?.. Это самое правильное решение! Нет… конечно же, я не могу позволить, чтобы ей причинили страдания из-за меня!.. Только не это! Я не стану трястись перед врагами, а мужественно приму волю судьбы!»

Вдруг внимание Сакия привлекла листва, покрытая росой. Ему захотелось пить. Только теперь юный скиф вспомнил, что не выпил и глотка со вчерашнего дня. Жажда сжигала Сакия изнутри. Он осторожно сорвал несколько листьев и принялся ловить губами кристальные капельки.

Юноша торопился, ведь первые признаки восхода солнца уже давали о себе знать едва заметными в воздухе золотистыми нитями. Так и не утолив жажду, он решил пожевать несколько листочков, но они были горькими и только усилили сухость во рту и горле.

«Нет, я не смогу… – подумал он снова. – Но хватит колебаться, прочь сомнения!»

Сакий понимал, что нужно идти дальше, но тяжелые, беспокойные мысли приковали его к этому дереву цепями убеждений, от которых он не собирался отказываться. Парень знал, что должен вернуться в то страшное место, где его явно не ждало ничего хорошего. Никогда еще не совершал он поступка более честного и отважного…

Лишь мысли о матери, об этой несчастной женщине, единственной радостью которой он являлся, омрачали ему душу. Однако и с тяжким грузом на совести Сакий не смог бы существовать. Он ясно видел это и был готов пострадать за свою правду.

Юноша поднялся на маленький выступ, посмотрел далеко на горы и с удивлением заметил, что никогда еще эти каменные великаны, покрытые зелеными коврами и окутанные голубоватой дымкой, не казались ему такими восхитительно живописными.

«Пора, Сакий, решись и сделай это! – обратился он к самому себе. – Нужно подумать над тем, как незаметно пробраться в эту проклятую хижину… А там можно сделать вид, что освободился от пут сам: разорвал или, на худой конец, смог перегрызть эту чертову веревку!»

Вдруг молодой скиф вспомнил про нож, который дала ему на прощание девушка. «Я даже имени ее не узнал! От страха все на свете позабыл! Настоящий трус, нечего и говорить!» Сакий печально улыбнулся. Он без всякого сожаления бросил нож вниз, в ущелье…

Через некоторое время юноша уже был во вражеском стане, у хижин. Он быстро пробрался в самую ветхую из них. Сквозь щель в стене Сакий увидел нескольких женщин с топорами, собравшихся в круг. Они перекинулись парой слов и пошли к хижинам, стоявшим на противоположной стороне.

«Что это с их телами? – думал Сакий, заметив, что у всех женщин грудь справа совершенно плоская. – И у той девушки было так же. Может, это делается в наказание?.. Но как можно сотворить такое зверство?»