– Алекс! – гвардейца перебил звучный женский голос.

Алекс обернулся на него и отдал должное Виктории. За годы, что он ее не видел, та почти никак не изменилась. Разве что на безымянном пальце левой руке появилось тоненькое помолвочное кольцо с крупным прозрачным камнем.

А так – все та же мисс Лемиш. Ноги от ушей. Каблуки. Черная юбка-карандаш и чулки. Аккуратная, пусть и не тонкая, но справная талия. Бедра такие, что на них можно пировать, круглое личико, каштановые волосы и грудь.

Вообще, если честно, большую часть обзора занимала именно грудь.

Такая, что можно смело на выставку “лучших образчиков природы”. В том, что она натуральная, Алекс не сомневался. Проверял лично. Причем несколько раз за ночь.

– Исусья…

– Не надо, – шепотом перебил Алекс, – она верующая. Я и так только с того света вернулся. – И уже куда громче он обратился к Виктории: – Простите, мисс Лемиш, что приходится отрывать вас от работы. Но мне срочно нужно попасть к моей ячейке.

– Разумеется, мистер Думский, – кивнула менеджер, – пройдемте.

И, качая бедрами, она зацокала каблуками по коридору виповского отделения. Тот самый орк нажал что-то на золотой стойке, и красная лента исчезла.

Как и многое другое, это была лишь голография, не более того.

Так втроем, миновав несколько массивных круглых бронированных дверей, они оказались около самой необычной решетки. Лазерной решетки. Причем с таким частым пересечением, что через него не пролетела бы толстая муха.

– Приложите ладонь. – Виктория, улыбнувшись, указала на сенсорную панель.

Алекс, выпуская немного магии (сканировали именно личную магическую сигнатуру, которую невозможно было подделать никаким образом), опустил клешню на сенсор.

Тот засветился зеленым светом, и красная решетка исчезла, оставив в воздухе неприятный запах озона. Как после грозы.

– Прошу. – Виктория первой вошла внутрь зала, где вдоль стены высились десятки дверец от ячеек разного размера. У каждой – свой номер и двойной замок.

– Адские колокола, – выругался Алекс, – меня флешбечит в морг.

– Эй-эй-эй, – замахал Грибовский, – отставить, дорогуша. Я только-только избавился от необходимости заполнять кучу бумажек из-за твоей кончины.

Виктория, только что повернувшая свой ключ в одном из замков, прокашлялась. После чего, немного покраснев, отошла к входу в помещение.

По правилам банка, менеджер не мог находиться с клиентом в момент открытия и закрытия ячейки.

Алекс же, проигнорировав напарника, подошел к уменьшенной версии панели и вместо всей ладони приложил к дверце большой палец. После того как зажегся зеленый свет, механический голос вежливо попросил:

– Уважаемый посетитель, назовите, пожалуйста, пароль для доступа к ячейке 116.

– Пятый размер, – произнес Алекс.

– Да? – удивился Грибовский и скосился в сторону Виктории. – А я думал, четвертый с половиной.

– Не, пятый, – отмахнулся Алекс, после чего потянул за ручку открывшейся дверцы, слишком поздно вспомнив, что лучше этого не делать.

Изнутри рванула ожившая тьма, и огромная когтистая лапа подняла гвардейца над под полом.

– Мисс Лемиш! – выкрикнул Алекс, перепрыгивая… ну ладно – перекатываясь через стол (проклятый протез). – Сохраняйте спокойствие.

Виктория, мигом побледневшая, вдруг снова порозовела и уставилась на накидку, заменявшую Алексу килт. Нет, ну а что, здесь, в отличие от морга, было достаточно тепло, а Виктория обладала не только внушительным размером бюста, ну и умело пользовалась всем, чем должна была уметь пользоваться женщина.

– Это магический жезл, – среагировал Дум, после чего вытолкал смертную в коридор.

– Ду-у-ум! – хрипел Грибовский.

Он забавно дергал ногами где-то под потолком, в то время пока когтистая лапа, сотканная из черного тумана и вспышек хаоса, методично его душила.

– Сейчас, светлый. Погоди немного!

Алекс, снова перекатываясь через стол, доковылял до ячейки, после чего надкусил большой палец и провел кровью по печати, нарисованной на крышке.

С гулким хлопком, резанув по носу неприятным запахом серы и горелых… трусов, лапа исчезла, а Грибовский кошкой приземлился на все четыре.

– Супергеройское приземление, – прокомментировал ситуацию Дум.

– Мистер Думский, – подала голос пришедшая в себя Виктория, – я подожду в своем офисе. Когда будете выходить, то постарайтесь, пожалуйста…

– Я обязательно к вам загляну, мисс.

И не успел Алекс подмигнуть, как девушка закончила:

– …никогда не возвращаться.

После чего, цокая каблуками чуть быстрее, чем следовало, отправилась по коридору в обратном направлении.

– Ну, э-э-эй, – немного разочарованно выдохнул Алекс, – я же совсем недавно воскрес из, адские колокола, мертвых.

– Ты свой… магический жезл… убери, дорогуша, – все еще хрипел Грибовский, потирая при этом шею. – А то я не так… пойму.

Алекс выругался и натянул свитер чуть пониже.

– Он телескопический, – процедил Дум, – сам пройдет…

После чего погрузился в содержимое довольно вместительной ячейки.

– Что это была за хрень, Дум? – Грибовский уселся за стол и привел в порядок свои волосы. Во всяком случае, так он называл то красное гнездо, с которым обычно щеголял по улицам Маэрс-сити.

Эсперы…

Они всегда выглядят так, будто только что вернулись с оттяжного рейва. Генетические мутации, созданные волшебниками далекого прошлого, сыграли злую шутку с их внешностью.

– Страховка. – Дум вытянул на свет вакуумный пакет, после чего начал неспешно раздеваться. Тело после клинической смерти слушалось едва ли охотнее, чем протез.

– Страховка?

Мимо наверняка пробежал енот, но Алекс его не видел – обзор закрывал дурацкий свитер, пропахший дешевыми духами. Интересно, почему все работники моргов предпочитали такие яркие, резкие запахи?

В современных пристанищах биологических коробок почивших душ не пахло, как раньше, санитарией, спиртом или хлоркой с формалином.

Там вообще ничем не пахло.

Но работники все еще душились так, будто работали на свиноферме.

Все же, сколько техника ни развивается, но в душах и мозгах обывателей неискоренимо поселилось нечто древнее и пугающее. Напоминающее о старых временах, когда ты не выбирал вечером между ресторанами итальянской или оркской кухни, а жрал то, что оказалось слишком медленным, чтобы от тебя убежать.

– Ну да, Грибовский, страховка. Это такая вещь, которая страхует тебя на случай непредвиденных обстоятельств. Иногда ее еще хотят продать по какой-то космической цене.

– Я знаю, что такое страховка. У меня она входит в список бонусов.

У Гвардии есть бонусы для своих служивых? Охренеть. Вот это поворот.

– Зачем тогда спрашиваешь?

– Ну, потому что меня не каждый день хватают демонические лапы! – взорвался Грибовский, после чего, немного подумав, добавил: – Хотя в последнее время это происходит с завидным постоянством.

– Ну вот видишь. – Алекс неспешно застегивал пуговицы на накрахмаленной едва ли не до хруста белой сорочке. – Так что…

– Так что это демонология. В центре города. В разгар рабочего дня. – Каждое слово гвардеец говорил со все большим нажимом. – Я и так на многое закрываю глаза, дорогуша. Но я все же из…

– Да-да-да, – перебил, отмахиваясь, Алекс. Ему никак было не надеть носок на протез, и это раздражало даже больше, чем нытье светлого. – У меня в городе есть пара схронов на черный день. Некоторые из них оборудованы системой “иди на хрен, козел сраный”. Моего собственного изобретения.

– Это я, получается, козел?

– С твоим самоопределением разбирайся сам или сходи на прием к мозгоправу. – Алекс провел губкой по туфлям, придавая им почти зеркальный блеск. – Просто мало ли кто-то возьмет меня в заложники с каким-нибудь вымогательским мотивом. Ну я и приведу его к такому месту, а заранее заготовленная система “иди на хрен, козел сраный” выиграет мне пару секунд.