Гррр!

– Не смей превращаться! – рявкнул Стрелам, – мы недоговорили!

– Кей моя пара. Никто не смеет прикасаться к нему! Мое!

– Мда-а, – уже спокойнее протянул демон, – не рассчитал, что Барр проявит такую прыть. Он казался мне более благоразумным молодым человеком. Я полагал, ваша встреча заставит его вспомнить или хотя бы всколыхнуть прежние чувства. Ну, или на крайний случай он влюбится заново.

– О чем ты говоришь? Что Кейдан должен вспомнить? Мы ведь так и не поговорили. Это как-то взаимосвязано?

– Я пожалел тебя, блокировав некоторые воспоминания. Но сейчас понимаю, зря. Потерпи, это будет немного неприятно, – ректор положил мне на виски указательные пальцы и заставил смотреть прямо в невозможную глубокую синеву.

Я закричала. Ощущение было такое, будто в голову вкручивали металлические спицы. Невыносимо и очень больно.

Ненавижу менталистов!

Но это вскоре стало неважным, потому что вернувшаяся память принесла иную боль. Боль потери и предательства. Крик превратился в вой.

– Извини, но я оттягивал этот момент, как мог, – сквозь толщу воды донесся голос Лера. После ощутила холодные пальцы на лбу, и сознание растворилось в спасительной темноте.

Сон, в который погрузил демон, не принес облегчения. Кошмары один другого страшнее заставляли метаться, скулить, кричать, звать на помощь. В них некромант убивал брата, занимая его тело. Пытал Кейдана, принося ему нестерпимые страдания, а потом, когда очередь доходила до меня, выпивал душу, лишая посмертия и силы. Меня колотило от могильного холода, который ощущал человек, заживо преданный земле. Бросало в жар от трупного яда, проникшего внутрь и разъедающего плоть. А лич из прошлого с лицом Мерлока Эппли мерзко хохотал, погружая костлявые пальцы в раны и вскрывая набухшие гнойники.

Из цепких объятий бессознательных страхов меня вырвал Кейдан. Его мягкие руки, гладящие по волосам, особенный запах, который различила бы из тысяч других, и голос, зовущий, тревожный, просящий вернуться к нему. Мои внутренние раны излечивались, призраки прошлого отступали, а я наслаждалась теплом желанного тела. Кей всегда был горячим. У оборотней в сравнении с людьми более высокая температура. Но исходящий от красноволосого жар действовал как-то по-особенному. Он будто согревал изнутри, принося с собой удивительное спокойствие и радость.

Я много и долго спала, восстанавливалась, и моя персональная грелка всегда находилась рядом. В какой-то мере я осознавала, что происходит, но обдумать это или как-то проанализировать не могла. Только чувствовала потребность в своей паре. Стоило ему отлучиться ненадолго, как пробирающий до костей холод и страх одиночества возвращались вновь. И тогда я впадала в отчаяние, начинала звать его, искать, ужасаясь от одной мысли, что он не вернется. Но он приходил, и я снова успокаивалась. Сворачивалась клубочком и нежилась в кольце надежных рук.

– Кризис миновал. – Сказал кто-то из моего прошлого. Кто-то, кому я доверяла. И я поверила, расслабилась. Зря. То, что поддерживало все эти долгие часы, исчезло.

Очнулась в своей комнате. Просто открыла глаза и уставилась в потолок. На дворе стояла глубокая ночь, и только поэтому у изголовья едва мерцал ночной светлячок. В кресле дремала уставшая Дей. Ее собственный запах с нотками корицы и весеннего луга давно смешался с букетом целебных трав и настоек. Но это не мешало мне чувствовать стаю на любом расстоянии, настроение каждого из них и состояние здоровья. Подруга была истощена постоянным недосыпом и хронической усталостью. Еще ее терзала душевная боль, от которой Дей нескоро оправится. Могла поспорить, последнее время она ни разу не улыбалась. Предательство ранило ее, пожалуй, сильнее, чем меня. Дейра разочаровалась в мужчинах и приняла единственное решение: закрыть сердце от ненужных чувств. А работа в Целительском корпусе, учеба и забота обо мне стала той отдушиной, которая заставляла просыпаться каждое утро, принимать душ, есть, разговаривать, в общем, вести себя так, будто ничего не случилось.

В гостиной притаился зомби. Он никогда не спал, поэтому первый ощутил, что хозяйка пришла в себя. Я отдала мысленный приказ, и его худая фигура возникла на пороге спальни. Двигаясь бесшумно, он подставил костлявое плечо и проводил в ванную комнату. После помог выбраться из ванной, и подал полотенце, а затем халат.

Дей беспокойно заворочалась. Как Зель ни старался, а быть таким же ловким, как человек, не мог. Да и я пока что была слаба. Неизвестно, сколько провалялась в беспамятстве, но мышцы за это время успели ослабнуть. Каждое движение давалось с трудом и сопровождалось моими тихими ругательствами и сдавленными стонами.

По моей указке, Зель перенес Дейру на кровать и заботливо укрыл одеялом. Девушка сразу свернулась клубочком и положила сложенные вместе ладошки под щеку. Черты лица разгладились, придавая целительнице трогательный наивный вид.

Пока зомби хлопотал над плиткой, разогревая найденные в пищевой кладовке бутерброды и заваривая чай, я влезла в тетрадки, позабытые на столе. Судя по количеству пройденного материала, прошло не меньше двух недель. Мысленно охнула.

Это же, сколько времени упустила! Все придется начинать сначала. Что бы там ни было, а враг никуда не делся. И схватке с ним быть, несмотря на то, готова ли я к этому или нет.

О Кейдане старалась не думать. Слишком больно, и слишком много вопросов. Он мог не вспомнить меня, но вряд ли стал вести себя столь вызывающе на приеме. Теперь я это осознавала. Красноволосому сообщили, что он помолвлен. Это могло стать большим сюрпризом для того, у кого отняли последние недели жизни, но не поводом, чтобы унижать невесту или нарушать законы гостеприимства. Наверняка Лер просветил пару, кто в нашей маленькой стае главный. Да и следы того, что берк полностью принадлежит мне, не могли исчезнуть за один день. Кто-то умело воздействовал на него. Использовал, чтобы поставить окончательную точку между нами. Хотя факт того, что Кей целовал другую, вызывал глухую ярость. Окажись та девка передо мной, не задумываясь, снова разорвала бы ей глотку.

Чтобы успокоиться, устроила себе сеанс медитации. Среди нескольких личностей, уживавшихся во мне, непросто прийти к согласию. К сожалению, от человека практически ничего не осталось. Сначала это был некромант с его классической жаждой к экспериментам, одиночеству и власти над миром. Последнее, к счастью, меня не зацепило, а вот первые два увлечения прочувствовала в полной мере. Затем некроманта потеснила пробудившаяся звериная натура. Белая волчица хотела друзей, семью, стаю. И она создала ее. Такую, какую только смогла. Я полюбила своих друзей. Полюбила Кейдана. Так, как только возможно в мире оборотней. И вот теперь мной овладевал берсерк. Могучий зверь, вожак, альфа. Его девиз – сила. Собственные желания и воля превыше всего. А того, кто посягнет на принадлежащее ему, ожидает мучительная смерть. Я видела цель и знала только то, что добьюсь ее любым путем. Отчасти я понимала Киропа, его вели те же инстинкты. Но понимать, не значит уступать. Понимать врага, значит, видеть его слабости. Использовать их для решающей схватки, из которой живым выйдет только один.

Я многое осмыслила за остаток ночи. Многое поняла и решила, что никто больше не заставит подчиняться или наступать на горло собственной гордости. Когда Дей проснулась, встретила ее улыбкой.

– Привет. Чаю? Если хочешь чего-нибудь посущественней, то поднимайся. Еще успеем на завтрак.

– Лири! – подруга бросилась на шею. Меня захлестнуло потоком искренней радости, – как ты? Как себя чувствуешь?

– В порядке. А ты? – спросила скорее из вежливости, потому как состояние девушки не было для меня секретом.

На широко распахнутые глаза навернулись слезы. Очевидно, раньше Дей держалась потому, что была нужна. Как друг, целитель, сиделка. И она справлялась, запихивая чувства поглубже. Но сейчас сдерживаться уже не могла, что и вылилось в полноценную истерику. В итоге завтрак, как и первую пару, мы пропустили. Странно, что никто не хватился нашего отсутствия. Ну, моего появления по вполне понятным причинам, никто и не ожидал. А вот Дейру от занятий никто не освобождал. Или нет? Не знаю, во всяком случае, впихнув в подругу несколько кружек успокоительного чая, отправила ее на занятия.