— Почти, — с нажимом поправил его Дамблдор.

— Случай в доме Поттеров — не в счет! — отмахнулся зельевар. — Волан-де-Морт ошибся, перегрузил свою душу — а потому вместо Авады вселил в ребенка крестраж. Мерлин премудрый, да ты сам мне показывал выкладки и расчеты, Альбус!

— Вот именно — я показывал тебе расчеты, Северус, — жестко ответил Дамблдор, опираясь руками на стол и грозно хмурясь. — А потому ты знаешь — это единственный выход!

Минута тяжелого молчания и напряженной игры в гляделки. Никакой легиллименции — оба собеседника слишком хорошо знали возможности друг друга для этого. Обычный поединок воль и характеров.

И вот, наконец, Снейп со вздохом опускает взгляд.

— Это дешевый балаган, Альбус, — делает последнюю попытку Снейп. — Ни один недоумок не купится на эту идиотскую полосу препятствий. А Темный Лорд — отнюдь не недоумок!

— Прости, мальчик мой, — уже куда мягче произнес старый директор, улыбаясь и садясь за свой стол, — но ты мыслишь слишком… по-маггловски. Большинство волшебников воспринимают подобные “испытания” как должное. Они росли в других условиях и с другим воспитанием, а Том Реддл всю жизнь усердно повторял за ними и вытравливал в себе все маггловское. Он купится.

Снейп поджал губы и скептически хмыкнул.

— Разумеется, когда по полосе пойдет Том, “испытания” будут куда жестче и сложнее, нежели когда по ней пойдет Гарри, — уточнил Дамблдор. — Темный Лорд сейчас еще более неадекватен, чем был когда-либо: существование в виде бесплотного духа не способствует рациональному мышлению. А уж близость Философского камня и вовсе затмит ему взор!

— И когда они с Сохатиком встретятся лицом к лицу… — невольно назвал Гарри Поттера детским прозвищем Снейп.

— Когда они встретятся, Том применит свое коронное заклинание — Авада Кедавра, — коротко кивнул Дамблдор. — Но убьет им не Гарри, а свой собственный крестраж — такой эффект произойдет только в том случае, если это сделает сам владелец крестража!

— Слишком зыбко все, Альбус, — после небольшой паузы, встал с кресла Северус. — Слишком.

— У тебя есть другие варианты? — устало прикрыл глаза директор.

— Нет, — горько скривился Снейп и сгорбился, тут же будто постарев лет на десять.

— Ни Министерству, ни кому-либо еще ни в коем случае нельзя знать, что сидит внутри мальчика, — жестко проговорил Дамблдор. — Стоит Отделу Тайн или гоблинам пронюхать про крестраж в живом носителе…

— Я не позволю ни одному ублюдочному вивисектору прикоснуться к сыну Лили и Джеймса — ни гоблину, ни человеку, никому! Только через мой труп, — прошипел в ответ Снейп.

— Знаю, мой мальчик, — просто кивнул директор. — И рассчитываю на тебя

Северус Снейп вернулся в свой кабинет и запер за собой дверь. Усевшись за рабочий стол, он какое-то время просто сидел, бессмысленно уставившись в одну точку и барабаня кончиками пальцев по столешнице. А потом, глубоко вздохнув, встал и достал из комода в углу кабинета три предмета.

Первые два: бутылка огневиски и стакан. Не то чтобы Северус часто позволял себе алкоголь, но больно уж нервы в последнюю неделю были расшатаны. Тем более, что жена с детьми еще почти месяц будут находиться в Шотландии, у маггловских родственников Мэри — а потому он мог позволить себе немного расслабиться.

Третий предмет, вынутый из шкафа, являлся толстым потертым фотоальбомом. С колдографиями, которые он собирал еще со времен собственного первого курса.

Он прихлебывал огневиски и глядел на движущиеся картинки, с который на него смотрели, махали руками и смеялись Мародеры. Все они, четверо: Сохатый, Бродяга, Лунатик и он сам, Клюв.

Он даже усмехнулся, вспомнив, как его поначалу жутко бесило это прозвище, прилипшее с легкой руки Джеймса! А сейчас он бы все отдал, лишь бы снова услышать, как они на пару с Лили смеются на противное “Клю-ю-ювик!” в исполнение Блэка.

Мысли, затуманенные алкоголем и воспоминаниями, плавно переключились на нынешние события. И конкретно — на сына Поттеров, Гарри.

“Крестник” — со странной грустью подумал Снейп. “Мы пытались уберечь тебя от политических дрязг, что неизбежно начались бы вокруг тебя с самого рождения. От всех этих жадных мразей и сволочей, что попытались бы использовать тебя в своих интересах, делая заложником политических раскладов магического мира! Но от главной угрозы защитить так и не смогли…”

Ему претил план Дамблдора. Ему была отвратительна мысль, что жизнь и здоровье Сохатика — так прозвал мальчика Сириус — будет отдано практически на откуп случая! Но иного выхода не было.

Либо Темный Лорд сам ликвидирует свой крестраж, либо эта дрянь в голове мальчика разрастется и поглотит его.

А потому Северус Снейп добровольно и с полным осознанием того, что делает, ввязался в этот многолетний фарс. Преподавание в Хогвартсе, налаживание через Сириуса контактов с бывшими Пожирателями Смерти, охрана Философского Камня и полоса препятствий в коридоре на третьем этаже…

Северус надеялся, что на этом все закончится. Если же нет… что ж, наверняка, у Дамблдора есть запасной план. И не один.

А тем временем первый курс учебы Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил, в школе чародейства и волшебства Хогвартс, продолжался. Мрачный преподаватель зельеварения не упускал возможности поддеть “любимого” ученика, указывая на малейшие огрехи и проколы, нагружая дополнительными заданиями и гоняя по программе своего предмета в хвост и гриву!

Но про себя Северус Снейп, нет-нет, да позволял себе довольно ухмыльнуться: энергичность и непоседливость Джеймса, талант и ум Лили — юный Поттер действительно был сыном своих родителей.

Как-то раз Северус подумал, что теперь-то эпоха Мародеров точно закончилась, раз и навсегда. Настала эпоха Гарри Поттера и тех, кто пойдет за ним!

Этих детей ждало множество удивительных событий и приключений, они совершат множество подвигов и проказ, преодолеют все препятствия и выдержат все испытания!…

Но это будет уже совсем другая история.