Утром бабушка, не дозвавшись, поднялась в спальню внука и ахнула. Пред ней предстало ужасное зрелище: грязные носки и сандалии валялись на полу, футболка, порванная в нескольких местах, комом лежала под кроватью, а сам Шуршик крепко спал. Его ноги были измазаны, а руки исцарапаны, точно по нему всю ночь носилась кошка.

– Что же это такое? – перепугалась бабушка и заплакала: – Что творит! Что творит! Совсем от рук отбился – бродяжничать начал.

Шуршик проснулся и смотрел на нее, не понимая причину переполоха. Затем увидел свои ноги и спрятал под одеяло.

– Все родителям передам! – пригрозила бабушка и приказала: – Марш в душ мыться, после поговорим.

Шуршик терся мочалкой и думал: что же сказать бабушке? Неясно, как она воспримет известие о Туксе. Еще не поверит и надумает выбросить кактус. Поэтому сказал не всю правду. Мол, ночью услышал какие-то звуки на улице и решил посмотреть. А там был алабай, который чуть не напал на него. И он, Шуршик, так быстро удирал, что несколько раз упал и перепачкался. Бабушка схватилась за сердце:

– Что ж ты меня не разбудил!

Шуршик подошел и обнял ее. Ему было очень неприятно, что приходится врать. Бабушка посидела немного, а потом собралась и пошла разбираться к владельцам алабая. За внука она была готова и самого пса покусать.

Вернулась бабушка быстро.

– Все им высказала! Это ж надо: завели такое страшилище вместо собаки, так еще оно сбежало куда-то.

– В смысле? – не понял Шуршик. – Разве пес не на участке?

– Нет, – нахмурилась бабушка, – шляется где-то. Хозяин с утра ищет. А как теперь по улице ходить – ума не приложу? Он же на любого напасть может.

Шуршик приуныл: такой здоровенный пес любой забор перепрыгнет. Он опасливо покосился в окно, снаружи все было тихо. Но на всякий случай Шуршик из дома выходить не стал. Читал весь день истории о кладоискателях и смотрел мультфильмы. Вечером с трудом дождался Тукса: не терпелось скорее попробовать зелье. То походило на газировку из радуги. Тукс внимательно оглядел снадобье и вынес вердикт:

– Созрело.

Шуршик уже хотел проглотить изменитель, как засомневался:

– Я насовсем останусь маленьким?

Не хотелось бы: а то бабушка наступит или кошка вместо мыши поймает и съест. Тукс удивился:

– Нет, конечно, только ночью, пока действует свет Зеленой планеты, а рядом с тобой находится ее осколок. Потом снова станешь своего роста.

Шуршик успокоился и взял банку, но его остановил Тукс:

– Сядь лучше на подоконник, а то с пола будет трудно подниматься.

Шуршик примостился рядом и одним махом выпил изменитель. Словно миллионы пузырьков защекотали его изнутри. Комната окрасилась в яркие тона, предметы увеличивались прямо на глазах.

– Ой, – он покачнулся, но удержался на ногах.

– Осторожней! – предупредил Тукс.

– Хорошо! – Шуршику стало приятно, что друг о нем заботится.

– Залезай в кабину, – предложил Тукс и скомандовал: – От винта!

Они вылетели в звездную мглу. Тукс, как заправский ас, показывал приемы: и бочку, и горку, и крутое пике, и даже мертвую петлю. Иногда Шуршик зажмуривал глаза, чтобы сердце через них не выскочило.

– Нравится? – спрашивал Тукс, а Шуршик мог только трясти головой: мол, давай еще.

Они пролетали над оврагом, когда раздался скулеж. Шуршик вздрогнул:

– Кто это?

– Вчерашний пес, – похвастался Тукс, – загнал его сюда. А стены у оврага глиняные и сырые, он выбраться не может – соскальзывает. Пусть подумает над своим поведением.

Шуршик стало жалко пса:

– Слушай, а можно потом его отпустить?

Тукс пожал плечами:

– Мне все равно. Если хочешь, то сам и занимайся.

Они отправились в конец дачного поселка и опустились около клумбы. Посреди нее располагался уютный домик: оранжевого цвета, с соломенной крышей, резными наличниками и деревянным крыльцом. Тукс постучал:

– Можно к вам? – спросил он.

И они вошли. В центре стоял большой стол, покрытый сиреневой скатертью. На нем находился толстый дымящийся самовар, чашки с блюдцами, пироги и варенье. Все окна были заставлены вазами с цветами. Из соседнего помещения показалась молодая девушка. Такая красивая, что Шуршику захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. С белой, точно снег, кожей, черными длинными волосами, большими зелеными глазами и алыми губами. Словно сошла со страниц книги сказок. Она холодно кивнула им, даже не поинтересовавшись, кого привел Тукс. Что-то было в ней неправильное, такое, что Шуршик обхватил уши руками. И сразу вспомнил, как после Нового года в его группе появилась Виолетта.

Шуршик и другие ребята играли в Лего. Дверь распахнулась, и воспитательница ввела новую девочку.

– Знакомьтесь – это Виолетта, – представила она.

Шуршик глядел на новую девочку и не понимал, что с ним происходит. Казалось, что все замерло и отошло куда-то вдаль. Остались только Шуршик и новенькая. Девочка была очень тоненькая и нежная. С огромными, на пол-лица серыми глазами, золотистыми кудрями Виолетта походила на ангелочка, нарисованного на рождественской открытке. Шуршик весь вечер собирал дома сокровища, а следующим днем высыпал все свое богатство к ногам новенькой. Роботы-трансформеры, радиоуправляемый танк, карточки с человеком-пауком и любимая книжка лежали перед ней. Та равнодушно посмотрела и спросила:

– Тебе чего?

Шуршик сглотнул:

– Будешь со мной дружить?

Виолетта вытаращила свои глаза-блюдца и возмутилась:

– Вот еще! Ты же лопоухий!

Дома Шуршик ходил, закрыв ладонями уши. Затем достал шарф и обернул их.

– Ты, что, заболел? – испугалась мама.

– Нет, – замотал он головой. – А у нас скотч есть?

Мама уставилась на него:

– Есть, только сначала объясни, что происходит.

Шуршик замялся, но все же ответил:

– Хочу уши к голове приклеить, чтобы не торчали в стороны.

Мама больше ни о чем не спрашивала, но скотч достала. Лишь через час Шуршик поделился произошедшим. Мама отодрала скотч и позвала папу, а после усадила Шуршика с папой перед зеркалом.

– По-твоему папа некрасивый?

Шуршик отрицательно замотал головой, тогда мама продолжила:

– Можешь убедиться: у тебя папины уши. И если я его полюбила, то и ты поверь, что найдется девочка, для которой твои уши станут самыми лучшими на свете.

Больше к Виолетте он не подходил.

… Тукс откашлялся и произнес:

– Роза, познакомься, это Шуршик – мой друг.

– Очень приятно, – ответила та.

И не предложила сесть за стол. Тукс начал рассказывать про вчерашнее приключение. Он выставлял себя героем, размахивал руками, чуть ли колесом не ходил, пытаясь обратить на себя внимание. Шуршик так переживал за него, что не сразу заметил, что в комнате оказалась еще одна девушка. Невысокого росточка, пухленькая, с растрепанными волосами цвета спелой ржи и яркими голубыми глазами. Она улыбнулась Шуршику и предложила чай. Тот не стал отказываться. Незнакомка налила чай и Туксу.

– Спасибо, Маша, – небрежно поблагодарил тот, а она порозовела от радости.

«Вот слепой, – мысленно возмутился Шуршик. – Что он перед этой Розой клоуном себя ведет? Лучше бы ему Маша нравилась. Она милая».

Маша пододвинула ему тарелку с пирогами и стала расспрашивать о Туксе. Шуршик с удовольствием отвечал, стараясь приукрасить друга.

– Вам у нас нравится? – полюбопытствовала она.

– Очень, – признался он. – Здесь как в саду!

– Так мы и есть цветы, – рассмеялась Маша. – Я – ромашка, а Роза – розовый куст.

– Понятно, – стушевался Шуршик, – а я мальчик, обычный.

Маша улыбнулась:

– Не похож ты на обычного. Ты гораздо больше, чем кажешься.

Никогда Шуршику не было так здорово: как она про него сказала – «ты больше, чем кажешься». Как это может быть?

Они просидели в гостях долго. Маша хлопотала, а Роза слушала со скучающим видом.