- Бумаги, Громова.

Надо же… он впервые назвал меня по фамилии. Сложилось ощущение, что ему неприятно даже произносить мое имя.

- Я хочу знать, почему…

- Ты испытываешь мое терпение, - прошипел Цахаев, зажигая очередную сигарету. – Хватит тут святую из себя строить, а то блевану от вида твоего нимба над головой.

- Ответь серьезно…

- Я уже ответил тебе, что пришел не выяснять отношения, - со злостью выдал Шамиль. - Со шлюхами вроде тебя подобными вещами не занимаются. Вас ебут и выбрасывают на помойку, где вам самое место. Мне нужны подписанные бумаги на развод. Даже совместный бизнес не стоит того, чтобы вываливать себя в той грязи, в которую ты собиралась меня окунуть.

- Я ничего не понимаю…

- Ой, все, кончай заливать, бумаги где, когда собираешься их подписывать?

- Как… как ты нашел меня? – Нет, я не хотела подписывать никаких бумаг. Я наивно мечтала, что у меня будет один брак. Навсегда.

- Знаешь, Ульяночка, гадать недолго пришлось, - с какой-то горечью выдохнул супруг. - Ты еще, когда мы были вместе, переписывалась с этим белобрысым хреном, - выплюнул он.

- Ты из-за этого что ли… поэтому весь сыр-бор?! Из-за переписки с Игорем?!

- Не гони пургу, мне уже на хуй не интересно все, что с тобой связано. Хочешь трахаться с Игорьком? Пожалуйста, дело твое. Совет, да любовь, как у вас говорится.

- Он просто мой друг, Шамиль… - Я протянула к нему руку и взяла за предплечье, но Цахаев дернулся в сторону, будто я была заразной, будто брезговал моими прикосновениями...

- Не трогай меня, шалава, иначе я за себя не отвечаю!

- Шамиль…

- Вы с ним друзья, которые иногда спят вместе, да? А потом рожают детишек? – прорычал он. По глазам я поняла, что он охвачен гневом и едва сдерживается. Вот только страха, как бывало прежде, у меня сейчас не было. Только грустное понимание того, что из-за своенравного характера мужа у нас, скорее всего, не было даже шанса на совместное счастье.

Он не слышал.

Он не умел слушать.

Он не чувствовал меня.

- Шамиль…

- За идиота меня держишь?! Я чужого ребенка воспитывать не собираюсь, да и жену, у которой зудит в одном месте, терпеть не буду!

- Перестань… перестань, пожалуйста…

- Ну, а что, разве не так, Ланочка?! Разве не свербит у тебя между ног, что ты сдержаться не можешь и раздвигаешь их перед каждым встречным-поперечным? Одного ж мужика тебе не хватало!

- Хватит!

Я зажмурилась на мгновенье и мир вдруг сузился вокруг меня, стал крошечным, узким, совсем тихим.

Я не достучусь до него. Не получится. Не выйдет. Как бы сильно я не хотела, он не встанет на мое место, не почувствует бою глухую обиду, тупую, ноющую боль. Не поймет, как тяжело оправдываться за то, чего не делал, как больно терять человека, которого полюбил всем сердцем, как страшно понимать, что ребенка придется растить вдали от родного отца…

- Ладно, хватит, так хватит. – Я распахнула глаза и поняла, что все еще стою на детской площадке, Шамиль все еще стоит рядом, он все злится на меня. Ничего не изменилось. Огляделась вокруг и поняла, что пошел снег. Стало холодно… - Значит, слушай меня сюда внимательно, - продолжил Цахаев. - Нравится тебе этот ушлепок, вот и отлично, живи с ним, трахайся с ним, воспитывайте своего ненаглядного отпрыска, а мне дай развод. Я тоже хочу жить нормально, спокойно, с достойной женщиной.

- С Зарой?

- Не твоего ума дела. Ты еще долго собираешься юлить? – снова прорычал супруг. - Чего ты выжидаешь, зачем время тянешь? Или ты рассчитываешь на что-то, а? Ульянушка, неужто правда рассчитываешь? – неприятно усмехнулся Шамиль.

- О чем ты вообще?

- Ты ни рубля не получишь. Наоборот, это ты и твой дядюшка мне должны, причем хорошо должны, но я хуй готов на вас положить, лишь бы вы всей своей семейкой исчезли из моей жизни! 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я ни на что не претендую…

- Еще бы ты, шалава поганая, не претендовала на что-то. Ничего, не переживай, ебарь твой новый вроде тип небедный, не оставит тебя без денег.

- Шамиль… Не надо так… ты не понимаешь… ты не ведаешь, что творишь… - Снова заговорила я в какой-то отчаянной попытке донести свою мысль. Оправдаться. Доказать свою правоту.

Бесполезно.

- Неужели?

- Я не понимаю, я клянусь, я не понимаю, почему ты уверен, что ребенок от Игоря и у меня вообще что-то с ним было, но это не так, это неправда, - с каким-то надломом прошептала я на выдохе. - Неужели ты… неужели ты не можешь этого как-то проверить, господи, да ты же контролировал каждый мой шаг, а теперь делаешь вид, что этого не было… – Слезы все-таки скатились по моему лицу. Не сдержалась. Опять.

- Я старался тебя контролировать, а не следил за каждым твоим шагом, идиотка! Или мне нужно было к тебе шпионов приставить?! Ты соображаешь, что вообще несешь?! – повысил голос Цахаев.

- Послушай меня, пожалуйста, сюда.

Отчаяние накрыло с головой. Я понимала, что сейчас важный момент, что в данную секунду расставляются все точки над «i».

Это ключевой момент…

- Я поняла, что ты убежден в моей измене и в том, что ребенок не твой. Я понимаю, что у тебя, скорее всего, есть какие-то причины на это, уж слишком сильно ты уверен в своей правоте, но я клянусь… ты заблуждаешься. Ты ошибаешься, и когда ребенок родится, я смогу тебе это доказать. Я готова подписать все, что ты скажешь, готова отдать тебе все, что ты прикажешь, я готова умолять тебя поверить мне и готова даже попытаться забыть все то, что ты сделал, и все это лишь по одной причине – я люблю тебя. Я до безумия, до умопомрачения тебя люблю. Я живу тобой, я дышу тобой, я даже в мыслях не допускала измену… но если сейчас ты не поверишь мне, если уйдешь, так и не дав мне шанс оправдаться за то, чего я не совершала, я уже ничего не смогу поделать. Я не смогу когда-нибудь взглянуть на тебя как прежде, не смогу простить, и ты никогда уже не будешь воспитывать своего… нашего ребенка. Подумай, что ты делаешь… Я лишь прошу подождать тебя несколько месяцев… подождать прежде, чем разрубать все окончательно. Если ты сожжешь этот мост… я не научусь летать, Шамиль. Это будет значить, что все закончено. Раз и навсегда.

Я произнесла монолог на одном дыхании, ни секунды не раздумывая. Говорила не я, говорило мое сердце. Я задушила в себе гордость и позволила любви взять верх. Я надеялась, я верила, до последнего верила, что есть маленький шанс на победу. На счастье.

На наше совместное счастье. С Шамилем и нашим еще не рожденным ребенком.

- Бумаги. Я жду их у себя в офисе завтра. Если не получу – заставлю пожалеть. Я не намерен больше это терпеть, - стало мне твердым ответом.

Мир расплылся перед глазами, потому что очередная порция слез застилала их, но я кивнула в ответ.

- Ты их получишь.

Шамиль принял решение за нас обоих.

Будь проклята та минута, когда я, поддавшись на уговоры отца, решил жениться. Знал ведь, что все столичные девки одинаковые, грязные и развратные, но нет, повелся, как сопливый дурачок, поверил, как последний глупец.

Поверил и обжёгся.

Ульяна жестоко меня обманула, гнусно посмеялась…

Все было враньем. И ее слова, и ее показная забота, и страсть в постели. И эти ее зеленые глазища… врали, нагло врали, ничего не стесняясь и не боясь! Она оказалась виртуозной лгуньей…

Я таких не встречал на своем веку.

Целый год прожил без этой бестии, а так и не привык к тому, что она больше не просыпается рядом, не будит меня поцелуями. Каждый раз открывал глаза и искал ее взглядом, втягивал в себя воздух, надеясь услышать нотки яблока и апельсина. Как же она вкусно пахла… моя Ульяна.

Как я злился в начале, как гневался. Мне казалось, и моя ярость может убивать без слов, расколоть этот мир пополам. Она бы и расколола, если бы не друг. Если бы Бислан не появился в тот злосчастный вечер вовремя, мой мир действительно бы рухнул.