Ворона решительно подошла к Снеговику, взяла его под руку и отвела в сторонку, под заснеженный куст.

— Здесь нам никто не помешает, — сказала Ворона и потом зашептала Снеговику прямо в ухо: — Здесь живет один заяц, опасный тип. Это он украл ваш мешок и все, что было в нем, присвоил. Он говорит, что нашел мешок, но кто ему поверит. Зачем же он целый день бегал с ним по лесу и путал следы? У кого совесть чиста, тот так не поступает. Правильно я говорю? — Ворона вопросительно посмотрела Снеговику в глаза.

— А вы точно знаете, что мешок у зайца? — спросил Снеговик.

— Да я видела его собственными глазами — красивый такой, блестящий, и звездочки на нем сверкают, — мечтательно закатив глаза, со вздохом сказала Ворона.

— Действительно он такой, как вы сказали. В таком случае это дело так оставлять нельзя. Нужно, чтобы все в лесу узнали, какой ужасный поступок совершил этот заяц, — решительно заявил Снеговик.

— Здесь вы можете на меня р-рассчитывать! Уж я-то постар-раюсь! Я всем р-расскажу! — воскликнула Ворона, сердито сверкнув глазами.

— А я немедленно иду к Деду Морозу, — продолжил Снеговик-почтовик, — и все расскажу ему. Пусть он решает, как поступить с таким злым и коварным зайцем. Ведь в этом мешке было сокровище, которое должно было принести радость очень многим…

— Сокр-ровище!!! Я чувствовала, что там что-то очень ценное! Я видела, как он уцепился за этот мешок! Почему я не выр-рвала сокр-ровище из его жадных лап! О гор-ре мне, несчастной! Сокр-ровища, мечта всей моей жизни, были совсем рядом, а я их провор-ронила, — сокрушенно закаркала Ворона, обхватив голову крыльями.

— Вы очень честная и добрая ворона. Я расскажу Деду Морозу о том, как вы помогли напасть на след преступника. Да-да, преступника. Лишить детей радости в новогоднюю ночь — самое страшное преступление. Так говорит Дед Мороз. До свидания, уважаемая Ворона. Я думаю, ваш поступок заслуживает награды.

Снеговик повернулся и, не оглядываясь, зашагал во дворец Деда Мороза.

— Провор-ронила я свое счастье, — печально качая головой, причитала Ворона. — Целый мешок сокр-ровищ! Серьги, брошки, кулоны… Все, конечно, из чистого золота, все усыпано бриллиантами. Новые сережки мне были бы очень кстати. Знакомые вороны позеленели бы от зависти, как елки, увидев меня в них на новогоднем балу. — Ворона мечтательно закатила глаза. — А этот Тишка все погубил! Оказывается, он не так прост, только прикидывается бедным и несчастным, всеми обиженным зайкой. Ну да ладно! Не хотел со мной, честной вороной, поделиться — все вернешь, да еще с позор-ром!

И, злобно сверкнув глазами из-под нахмуренных бровей, Ворона полетела в чащу леса.

Волк сидел у окна и, подперев голову лапой, грустно смотрел, как угасает день. В животе у него было пусто, а на сердце тоскливо. Казалось, еще немного — и он завоет.

— Вот и еще один год прошел, — разговаривал он сам с собой, — и ничего в моей жизни не изменилось. Все сейчас к празднику готовятся, курочек-петушков жарят, — Волк сглотнул слюнки, — детишек своих гостинцами кормят, елки наряжают. А я один сижу, никому не нужный, всеми забытый…

Волку стало так себя жалко, что он шмыгнул носом, и слезинка покатилась по его щеке.

— Что это я так расстроился?! Это, наверно, старость подкрадывается. — Волк встал, смахнул лапой непрошеную слезинку и решительно шагнул к выходу. — Пойду-ка истоплю баньку да попарю старые косточки, вот и у меня будет праздник.

Сказано — сделано. Прошло немного времени, и Волк, блаженно улыбаясь, уже сидел в парной и хлопал себя березовым веничком по тощим бокам. Рядом на полке стояла деревянная шайка с холодной водой, а в уголке едва светил тусклый фонарик. Настроение у Волка улучшилось, он даже что-то напевал себе под нос…

Вдруг потолок бани с треском проломился, и в лужу на полу мягко шлепнулось что-то бесформенное и темное.

Волк от испуга и неожиданности резко вскочил, поскользнулся на мыльной доске и кубарем скатился с лавки. Он задел деревянную шайку, и та, падая, больно ударила Волка по голове, окатив при этом холодной водой. У Волка свет померк в глазах. Когда он очнулся, то увидел перед собой перепуганного насмерть Тишу, прижимавшего к груди блестящий мешок.

— Ты привидение? — удивленно спросил Волк, у которого еще шумело в голове и немного двоилось в глазах от удара шайкой.

— Нет. Я н-н-настоящий, — заикаясь, пробормотал Тиша.

— Ах, настоящий! — яростно взревел Волк, вскочил, схватил зайку за уши и поднял так, что их глаза встретились. — С настоящими зайцами у меня разговор короткий. Но ты не просто заяц, ты еще и хулиган. Ты разрушил самое дорогое, что у меня было — мое хорошее настроение. За это не жди пощады, даже в честь Нового года. Все, прощайся с жизнью, даю тебе на это три секунды. И брось ты эту тряпку. Мне она будет мешать, а тебе больше не понадобится.

— Это не тряпка! — с отчаянной храбростью воскликнул Тиша. — Это мешок с подарком от Деда Мороза!

— Подарок от Деда Мороза? Мне? Неужели старик мне все простил?

Волк отпустил заячьи уши, и Тиша опять мягко плюхнулся на пол. Вырвав из лап зайки мешок, Волк начал шарить внутри в поисках подарка. Наконец он нащупал коробку.

— Ха! Нашел! Вот он, мой подарочек! «Зайчата», — прочитал он вслух подпись и радостно улыбнулся. — Помнит старик Мороз, что я люблю больше всего.

Коробка была круглой, и в тусклом свете фонаря Волк не совсем разобрал надпись. Уверенный, что в коробке зайчата, он сорвал крышку и заглянул внутрь. От того, что он увидел, челюсть его отвисла, а глаза полезли на лоб. В коробке лежали семь морковок.

— Ну, заяц, такого я от тебя не ожидал, — в тихой ярости прошептал Волк. — Да за такие шутки я тебя…

Тиша не стал ждать, пока Волк придумает ему наказание. Он подпрыгнул вверх и кувыркнулся через голову. Волк в изумлении смотрел на этот акробатический номер, а Тиша шмыгнул к двери и пустился наутек.

Волк взревел от бешенства, схватил первое, что попалось ему в руки, свой банный веник, и метнулся в погоню.

Тиша летел со всех ног, но разъяренный Волк бежал еще быстрее. Вот зайка уже слышит тяжелое дыхание Волка за спиной. Все. Конец.

И вдруг Тиша обнаружил, что уже не бежит, а летит, хотя продолжает перебирать всеми лапами. Он зажмурил глаза, лапы его безжизненно повисли, но он продолжал лететь. «Ну вот, я уже, наверно, в заячьем раю. Все-таки Волк меня съел. Странно, но это было совсем не больно. Он, скорее всего, проглотил меня целиком. Сейчас я открою глаза и окажется, что я не в раю, а в желудке Волка. Неизвестно, что лучше. Может, пока не открывать глаза?»

Эти мысли пронеслись в голове Тиши в одну секунду. В следующую секунду он понял, что кто-то снова держит его за уши, а еще через секунду он осторожно приоткрыл один глаз, и… сердце Тиши опять оборвалось от ужаса.

— Куда я могла их положить? — ворчала Баба Яга. — Как сквозь землю провалились. Черномор, ты не знаешь, где они? — обратилась она к огромному черному коту.

— А что ты ищешь-то, хозяйка? — лениво потягиваясь, в свою очередь спросил кот.

— А разве я не сказала? Да ножницы я ищу, ножницы! — сердито ответила Баба Яга.

— Ты, хозяйка, как-то неправильно ищешь. Разбросала все в доме, вывернула ящики и сундуки, в кладовке все вверх дном. Разве в такой свалке можно что-нибудь найти? Так мы с тобой и друг друга можем потерять. Ты возьмись-ка за уборку. Вещи по их местам разложи-расставь, полы помой, пыль протри, половички потряси. Глядишь, ножницы сами найдутся.