Автобус вот-вот должен был подъехать.

Стайка голубей бросила ковыряние в окрестностях мусорки. Птицы одна за другой шлепали в сторону. Из-за столба выглянул высокий светловолосый парень и прижал палец к губам. В другой руке он держал кусок раскрошенного батона, а сам напоминал заправского заговорщика. Дана кивнула ему, и он, удовлетворенный, снова спрятался. С другой стороны остановки подошли трое ребят. Среди них был и «грустная песенка». Дане хотелось извиниться, но парни не заметили девочку и начали обсуждать одноклассника.

Неудачливый исполнитель упорно тыкал вызов на экране.

– Не отвечает. Что значит его сообщение «Я вас уже давно жду!», а?

Один из приятелей хмыкнул:

– Зная Андрюху, скорее всего, он сидит на крыше, смотрит на нас сверху вниз и ржет, что мы не можем его найти.

Все трое одновременно обернулись.

– Не, он же не дурак – залезть на крышу остановки прямо напротив школы, – пробормотал третий.

– Да? Страгин – может. Он и на крышу школы может залезть, помните?

Парни дружно посмотрели прямо и вверх, на крышу школы. Но там было пусто.

– Автобус идет. Едем или ждем?

Дана поднялась со скамейки. Парни тоже решили ехать. Автобус был полупустым, и, сквозь стекло дверей и окон, было видно, что выходить никто не собирается. Двери медленно открылись. А парень с батоном резко спугнул голубей. Истерическое мельтешение серых крыльев вспороло воздух. Птички нервно метались между автобусом и остановкой. «Забавно», – улыбнулась Дана, наблюдая за опешившими ребятами, которые забыли обо всем. Автобус постоял полминуты, закрыл двери, и поехал дальше.

Когда птицы успокоились, стал виден виновник суматохи.

Первым пришел в себя Стас:

– Страгин, придурок, – он толкнул приятеля в плечо, – из-за тебя теперь пешком тащиться. Нафига?

– Скучно было, – хмыкнул тот в ответ и поправил ремень сумки, – пройдешься ножками, не обломишься. Сейчас, подожди. – И тут же повернулся к Дане:

– Давай с нами? Ты ведь из-за меня тоже на автобус опоздала.

Дана забыла про автобус, как и все, удивленная шуткой. Но тут же нахмурилась, вспомнив потерявшегося Еньку и тяжелую сумку с книгами. Домой ей надо было попасть побыстрее. Парень продолжил:

– Тебя как зовут? Я Андрей, мы с этими оболтусами в 8 «Б» учимся.

– Эй, за себя говори, – возмутился Стас, – сам ты оболтус!

– Я тоже в 8 «Б», – Дана вспомнила класс, в котором она должна учиться. И принялась рассматривать одноклассников. Страгин – высокий, с короткими вьющимся волосами и правильными чертами лица. Он излучал азарт и драйв. Вадим «Грустная песенка» был ниже, темноволос и ему не хватало очков для образа замученного ботаника. Ста, тоже высокий, отличался безумной прической. Четвертый парень запомнился ей с музыкалки: ему не хватало надписи на лбу «я люблю пианино». Среднего роста, флегматичный, с «музыкальными» руками, аккуратно причесанный – хоть сейчас на концерт его, только смокинга не хватало.

Пацаны уставились на нее в ответ. Дана знала, что парни видели: невысокая, худенькая девчонка с пятнами на лице. Первым опомнился Страгин:

– Да ну, ты мелкая для восьмого.

«Зато ты каланча», – подумала она и решила отвязаться от парней. Ну, хоть веснушки не вспомнили. Страгина молчание не смутило.

– А, фиг с ним. Ты где живешь?

– Около «Веги», – так назывался торговый центр рядом с рынком. Это было три или четыре остановки от школы. Дана грустно уселась обратно. Если б не эти голуби, она уже оставила бы книги и ушла искать Еньку.

– Далековато, – присвистнул Страгин, – давай я сумку твою возьму.

И, под абсолютно осоловевшие взгляды друзей, закинул тяжелую сумку с книгами на плечо и двинул вперед.

– Нет, а что такого? – уставился он на компанию, – до следующего автобуса еще минут двадцать.

Все выдохнули и двинулись за ним.

Они миновали школу и шли по прямой улице. Как-то получилось, что Стас и другой парень, который представился Ваней, шагали впереди, а Морковин, Страгин и она – позади. Морковин посматривал на нее так, будто готов был придушить. Стас и Ваня разговаривали больше друг с другом, обсуждая виртуальную игру и комбо.

Дана чувствовала себя среди парней отвратительно мелкой. Страгин вообще до неудобства высокий. Чтоб говорить с ним, надо было задирать голову. «Все они старше на год или два», – напомнила себе девочка. Обычно ее не заботила разница в возрасте; в музыкальной студии у Аллы Николаевны было много разных учеников. И Дана не стеснялась иногда спрашивать Димыча или Алену, а они учились в универе и музыкой занимались так, для себя. Даже иногда нахально отвечала Ринату, когда тот решал потренировать ее. Но сейчас, среди почти ровесников она оробела.

– Слушай, – Стас не выдержал и обернулся, – а что у тебя с лицом?

«Мог бы ты этого не спрашивать?» – обреченно подумала Дана. Все испортил. Сразу же захотелось спрятаться в темный угол, чтоб не нашли. Она вздохнула и ответила:

– Веснушки.

– Это заразно? – не унимался он. Четверо парней придержали шаг и всмотрелись в ее лицо. Дане хотелось провалиться сквозь землю. Опять. Мама рассказывала, что раньше много людей было с веснушками, а сейчас почему-то это редкость, как и разной яркости глаза. Объяснять все это не хотелось (потому что все равно никто не верил), и она уже была готова сказать дежурную гадость, что заразно – отсутствие мозгов, но не успела.

– Неа, – опередил ее Страгин, – не заразные. Я что-то помню, это типа аллергии на Солнце, да? Только у тебя их много! – Он тоже подозрительно на нее посмотрел.

– Да, типа аллергии на Солнце. Или типа аллергии на идиотов, – резко добавила Дана.

Страгин поднял руки, мол сдаюсь-сдаюсь.

– Андрюха, ты б аккуратнее… Она суровая, – хмыкнул Стас, – знаешь, как Вадима в музыкалке опустили?

Дана и Морковин одновременно потемнели лицом.

– Заткнись, – шикнул на него Морковин.

– Подготовительный класс! – пропели два его друга и заржали. Непонимающему Страгину тут же поведали комичную, с их точки зрения, историю на «истеричном прослушивании» и тот тоже отпустил пару беззлобных шуток, пока Вадим не толкнул его в плечо.

Дана теперь понимала неприязненный взгляд Морковина: оказывается, преподаватель еще и после прошелся по исполнению несчастного парня.

Они подошли к перекрестку и остановились: Стасу и Ване надо было сворачивать. Дальше они двинулись втроем. Тут Страгин взялся за нее всерьез. Выглядел разговор сущим допросом (или словесной перестрелкой), а Морковин – случайным мирным жителем. Так что он умолк и не прерывал, не в силах повлиять на гиперактивного друга. И чем дальше, тем больше Дана думала: «Как они вообще дружат?»

Началось все невинно: они прошли немного молча (всего-то шага два), и Страгин спросил, откуда она приехала. «Иркутск» – коротко сказала она.

– Круто! – заявил он, – на Байкале была?

Дана кивнула. Следующий вопрос поставил ее в тупик:

– А каким рейсом лучше лететь? – Девочка не успела ответить, как он продолжил, – нет, это не важно. Лучше скажи, как дешевле доехать? Может, у тебя есть какие-то знакомые, у кого можно переночевать? Там же летом много туристов? Ты сюда на поезде ехала или на самолете?

И чем больше вопросов он задавал, тем мрачнее становился Морковин и тем короче отвечала Дана. Задав еще тысячу вопросов, вспомнив даже Камчатку, где она никак не могла быть, он вздохнул, ни к кому не обращаясь:

– Блин, почему у меня еще нет взрослого ID?

– У тебя еще нет паспорта? – удивилась Дана. Это был ее первый вопрос. Андрей был самым высоким из компании и выглядел старше всех. Метр семьдесят, наверное, а то и выше.

– Нет, мне еще тринадцать! Только детская карта, – возмутился он, – это вот Вадим у нас Личность – у него первого сентября ДР и он уже полноправный гражданин. Мне до октября ждать, но как положено, раньше мая не выдадут.

– Ты у нас самый полноправный, – Морковин впервые вступил в разговор.