– Знаете, господин, как по мне, так может, это и к лучшему. Конечно, я хочу, чтобы вы поскорее нашли невесту и чтобы этот меч больше не причинял вам страданий. Но в такие минуты, как сейчас, когда я могу видеть вас таким, мне не хочется, чтоб этот меч вообще кто-то увидел. Простите меня, господин, это все наш человеческий эгоизм.

– Может, ты и прав, и это в самом деле к лучшему…

На лице у старого слуги, который уже сам стоял на пороге смерти, появилось удивленное выражение от такого ответа. Губы Гоблина тронула чуть заметная улыбка.

– Ты же все еще со мной, нам есть что выпить. По крайней мере, в этот вечер мне тоже хочется пожить.

Гоблин и мэтр Ю тихо сидели, вспоминая прошлое и обстоятельно обсуждая настоящее и будущее. Уголки рта мэтра Ю чуть дрогнули.

– В следующий раз вас уже будет встречать Докхва.

Пришла пора и старому слуге передавать дела внуку. Избалованному малышу в подписанной детсадовской одежке теперь исполнилось двадцать пять, и он называл Гоблина дядей. Докхва по-прежнему оставался таким же невоспитанным: с годами он лишь превратился в первостатейного оболтуса. Тот, кто должен был стать продолжателем дела своего деда, только и знал, что пользоваться кредитной карточкой налево и направо. Некоторое время назад мэтру Ю это надоело, и он отобрал у молодого лоботряса кредитку. С тех пор Докхва неотступно ходил за ним по пятам и клянчил ее обратно. Вот и сейчас он стоял перед дверью и шумно ковырялся с кодовым замком. Появление Докхва нарушило чинную атмосферу, в которую был погружен дом. Не в силах вынести неизбежную кутерьму и суматоху, Гоблин открыл дверь в соседнюю комнату и вошел внутрь.

Однако оказался он не в другой комнате, а на широко раскинувшемся поле цветущей гречихи. Еще секунду назад он был в своем особняке в центре города, теперь же его окружал совершенно другой пейзаж: старые хижины, высокое синее небо, бесконечный горизонт и никого, кроме него. Погруженный в свои мысли, Гоблин механически сорвал несколько белых цветков и так бродил с ними в руке. Внезапно он услышал полный отчаяния крик. Это был голос молодой девушки; похоже, она сильно злилась. И плакала. Услышав звуки плача, Гоблин остановился, а потом куда-то исчез.

С гречишного поля его перенесло на берег моря. Прямо перед ним стояла какая-то девчушка. Рассмотрев ее внимательнее, Гоблин тихо произнес:

– Так это ты?

– Ой! Это вы мне? – переспросила Ынтхак растерянно.

Гоблин нахмурился. Похоже, что мольба, обращенная к богам, по ошибке дошла до него. Такое иногда бывает. Но вот каким образом его самого сюда занесло, он не понимал. Лицо обладательницы этого голоса показалось ему знакомым. Это с ней он часто встречался глазами. И именно о ней он в последнее время так часто думал.

– Это ты меня звала?

– Я? Я не звала…

Уж не мошенник ли это какой? Появился внезапно, говорит, что сама его звала… Ей в последнее время как раз везет на всяких проходимцев. Хотя не очень-то он на злоумышленника похож. Скорее даже, такой… симпатичный. Ынтхак захотелось еще с ним поговорить, но она сдержалась.

– Ты звала, это точно. И кстати, как это у тебя получилось? Подумай, как ты это сделала?

– Честно?

По правде говоря, вообще-то она обращалась к богам… Ынтхак некоторое время колебалась, говорить или нет, но потом решилась и сказала:

– Я вас не звала. Просто вы мне несколько раз привиделись. Недавно на улице, помните? Это ж мы с вами глазами случайно встретились, правильно?

Ее наполняла какая-то странная энергия, и Ынтхак поняла, что этот мужчина не человек, а призрак. Услышав ее ответ, Гоблин удивленно приподнял брови.

– Ты о чем? Что значит «привиделся»?

– Ну вы же призрак? А я их вижу.

От того, что Ынтхак назвала его призраком, лицо у Гоблина скривилось: он не был таким убогим созданием.

– Я не призрак!

– Все вы так поначалу говорите! – бойко ответила Ынтхак. Жаль, конечно, ведь она впервые видела такого красивого призрака. Но призрак – это всего лишь призрак…

Ынтхак начала складывать коробку от торта, она решила больше не обращать внимания на призрака, неважно, мужчина это или женщина, – все равно же боги не исполнят ее просьбу. Она в принципе сомневалась, есть боги или нет. Наверное, нет. «Если они меня бросили одну в такой тяжелый момент, то лучше думать, что их вообще не существует. В следующий раз помолюсь не раньше, чем через десять лет. Если по-прежнему будет трудно жить…» – подумала она.

– Ты вообще кто? И почему мне не видно того, что я обычно вижу?

Ынтхак округлила глаза. Она не хотела говорить с незнакомцем, но Гоблин говорил слишком странные вещи, чтобы просто молча оставаться спокойной. Когда они впервые посмотрели друг на друга, у нее возникло какое-то непонятное ощущение. Но еще непонятнее были его слова про то, что он чего-то не видит.

– Чего же вы не видите?

– Тебя в двадцать, в тридцать лет. Твое будущее.

– Что ж, видать, нет его у меня, будущего…

«Или оно настолько темное, что даже призракам ничего не разглядеть». Ынтхак стало страшно.

– А вы до смерти кем были? Шаманом? Или просто людей морочили? Так уверенно про будущее говорите…

– Я – что? Морочил?

Она же с самого начала так и подумала, что это мошенник, и ведь почти угадала: какой-то призрак морочит людям голову.

– Нашли бы вы себе какое другое пристанище. Нельзя вам долго в этом мире оставаться. И, кстати, что это у вас за цветы такие? – Внимание Ынтхак привлек букет в его руке.

– Гречиха.

– Какие же они красивые, эти цветы! – с явным намеком сказала девушка и выразительно посмотрела на Гоблина, но тот даже не пошевелился. – Нет, правда красивые. Дайте мне их, призракам же они не нужны. Хочется, чтоб в день рождения хоть кто-то подарок сделал. Пусть и призрак.

Гоблин не смог выдержать взгляд ее блестящих глаз: он посмотрел на коробку, на торт, потом снова на Ынтхак. Наконец он нерешительно и как-то неловко сунул ей букет. Она протянула руку, схватила цветы и тут же уткнулась в них носом, вдыхая аромат.

– Интересно, а что значит гречиха на языке цветов?

– Любимый человек, – услышала она его низкий голос над своей головой.

«Любимый человек». Как хорошо звучит! Очень подходит к этим белым цветам. Непонятно откуда появился светлячок и стал порхать над Ынтхак, освещая все вокруг. Словно подражая ему, пасмурный день тоже решил распогодиться, и между тучами пробился солнечный луч. Гоблин и Ынтхак посмотрели друг на друга.

– Ты почему плакала? Из-за работы? Тетки? Или парня? Что из трех?

Отвлекшаяся на цветы Ынтхак аж вздрогнула от удивления. Как он узнал? Она ж поначалу молилась очень тихо… А тогда рядом точно никого не было. Или призраки так умеют?

Она была настолько озадачена, что не смогла это скрыть. Гоблин хмыкнул и улыбнулся.

– Ну, я иногда могу слышать и исполнять желания.

– Исполняете желания? Ух ты! Прямо как джинн из мультика? Типа дух-хранитель?

Так значит, он не призрак, а дух! Глаза у Ынтхак заблистали еще сильнее. Она знала, что призраки точно существуют, с богами было непонятно. А тут, оказывается, еще и дух-хранитель, который желания исполняет. Уж не он ли появляется в момент, когда стоишь на пороге смерти и искренне молишь о спасении? У Ынтхак в надежде быстрее заколотилось сердце. Так если он не призрак и не морок, а хранитель, то…

– Я не говорил, что я твой дух-хранитель!

– Мне мама так говорила: «Каждый человек рождается со своим словарем». И в моем словаре, сколько ни листай, нет и следа таких слов, как «счастье» или «удача». Вы же понимаете, о чем я?

Ему нелегко было смотреть на нее. Девчушка, которая только недавно рыдала горючими слезами, сейчас так восторженно смотрела на него! Да, ее мольба к богам была услышана им по ошибке, но ее взгляд был таким, что ему впервые за долгое время снова захотелось стать мягкосердечным Гоблином.

– Я в том смысле, что нельзя ли пять миллионов вон как-нибудь раздобыть?