– А как это можно определить?

– Сходить в гости к охотникам и попросить их тебя просканировать, – сострила доктор.

– Наверняка есть более щадящие методы, – мне шутка показалась не очень-то смешной, особенно если учитывать, что завтра мне взаправду придётся снова проходить через упомянутый сканер.

– Следи за собой. За своими глазами, ушами, нюхом, прикосновениями и мыслями. Что-то из этого вдруг выйдет из-под твоего контроля, вот так и определишь, к какой группе ты относишься. Заранее прими мои соболезнования, если ты ментал или тактильный.

Я снова скользнул взглядом по её перчаткам, но задавать личных вопросов, на всякий случай, не стал.

– Ну и, конечно, правило номер один, – Стелла вытащила из сумочки начатую головку чеснока и, отломив от неё половину, протянула мне, – не вздумай больше выходить на улицу без этой штуки.

– А не то что?

– А не то влипнешь в какую-нибудь неприятную историю, как сегодня, спалишься и попадёшься в лапы тем самым охотникам.

– Расскажи про охотников подробнее, – я крутил в руке дольки чеснока, счищая с них шелуху. – Насколько они опасны?

– Очень опасны. С ними лучше не иметь дела.

– Так я и думал. А есть ли какие-то способы защиты от этих товарищей?

– Гриша, пойми, вряд ли я чем-то ещё смогу тебе помочь, – она вдруг занервничала и стала теребить кольцо на безымянном пальце. – Я тебя выслушала. Сочувствую. Но на этом всё. Давай закончим.

– Тебя дома, наверное, ждёт муж, – ляпнул я, убирая чеснок в нагрудный карман пиджака. – Не подумал, прости.

– Да уж, – буркнула Вернер недовольно. – А я не думала, что вместо того, чтобы после работы идти домой, мне придётся тут целоваться со всякими…

– Послушай, Стелла, – теперь уже я её перебил. – Ты реально вытащила меня из серьёзной передряги. Я тебе за это очень благодарен. Правда! Вряд ли мы с твоим супругом когда-то встретимся, но если вдруг встретимся… и если понадобится… я ему лично всё объясню. Прости меня, пожалуйста. Как некрасиво получилось…

Я ещё долго что-то говорил в этом духе, с жаром оправдывался и извинялся. Будто бы это я «поцеловал» её, а не наоборот. Стелла же оставалась безучастной и прохладно молчала. И я бы даже подумал, что она злится, если бы в какой-то момент она вдруг не коснулась рукой в перчатке своей левой щеки, будто что-то смахнув или вытерев.

Уже попрощавшись с ней и почти дойдя по аллее до нужного мне выхода из парка, я остановился и хлопнул себя по лбу. Совсем забыл!

Красная нить! Так растерялся, что даже не спросил, что это всё значит и что мне с ней делать.

Обернувшись, я выцепил взглядом угловатый, будто выточенный из камня, элегантный силуэт на другом конце парка. Удивительно, но в тот же самый момент Стелла тоже остановилась и обернулась. Несколько секунд мы смотрели друг другу в след. Точнее, растерянно пялились друг на друга, понимая, что с такого расстояния уже бесполезно пытаться кричать или жестикулировать. Слишком далеко, слишком темно.

Да и вообще, какое ей дело до моих ночных кошмаров…

Глава 12.

Жопа.doc

«Видела тебя вчера в парке. Ты целовался с какой-то девкой».

Такую весточку в мессенджер я получил утром по дороге на работу от Кати и прямо-таки прочувствовал всю степень её возмущения. А следом пришло ещё одно сообщение:

«Мог бы и посимпатичнее найти».

Не раздумывая, я щёлкнул по ссылке «заблокировать контакт». Ещё не хватало, чтобы она ревновала меня к Вернер. В этом абсурде я участвовать не намерен. Лучше немного вздремну в пути.

Всю ночь меня преследовал странный аромат, похожий на ладан. Запах чеснока от «поцелуя» выветрился, а вот едва уловимый, но от этого не менее навязчивый ладан – остался. Казалось, что Стелла где-то совсем близко – сидит у кровати и, склонившись, смотрит мне в лицо.

Кошмаров на этот раз не снилось, но сон был неглубоким. Я то и дело просыпался и включал ночник. В комнате, разумеется, никого не было, однако это меня не успокаивало. Стоило мне снова закрыть глаза и задремать, как я вновь чувствовал её дыхание на своей коже…

Я почти уже доехал до подпольного штаба СКОК, когда телефон опять завибрировал. На этот раз Катя, не достучавшись в мессенджер, не поленилась написать обычное СМС:

«Ладно, сорри. Погорячилась. На самом деле, я её толком не разглядела. Давай встретимся вечерком?».

И ещё через пять минут:

«Я, в отличие от некоторых, не ревнивая. Только скажи сразу честно, у вас с ней всё серьёзно?»

«Серьёзнее некуда», – настрочил я в ответ подрагивающим пальцем.

Умеет же она испортить настроение перед трудовым днём. Вот как мне теперь прикажете работать?

С раздражением убрав телефон, я выпрыгнул из «бобика». Почему она не могла просто уйти? Зачем мучить меня и заставлять врать? Гораздо проще было бы перестать общаться раз и навсегда, чем по частям отлепляться друг от друга, корчась от боли…

Кристалл в груди подрагивал и мерцал, бросая блики вокруг – будто пытался излечить меня от сердечных терзаний. Я даже задержался на несколько секунд у ступенек проходной, отстав от Михаила. Вдохнул свежий утренний воздух, наполнив грудь до отказа. Выдохнул. Как хорошо, что там, внизу, не будет мобильной связи.

На проходной я, как обычно, поставил рюкзак на стол охраны и выложил всё из карманов. Прошёл в кабинку и поднял руки, прислоняя ладони к кругам, начерченным белой краской. Обычно всё сканирование занимало две-три секунды, но на этот раз что-то пошло не так. Я услышал – нет, скорее, почувствовал – под рёбрами какой-то странный звук, напоминающий звон стеклянного бокала. Над моей головой зажглась красная лампа и раздался протяжный вой сирены.

«Положительно, – процитировал один из охранников результат сканирования и добавил. – Тип не определён».

И тут же секьюрити, как по команде, сделали шаг назад и нацелили на меня дула своих АК-74. Откуда ни возьмись подтянулось подкрепление – ещё по два здоровых бугая окружили меня сзади и спереди. Все шестеро вооружены автоматами.

В этот момент я, наверное, впервые за жизнь, понял смысл выражения «класть кирпичи». В животе у меня что-то похолодело и сжалось. Я, как и был, с поднятыми руками, повернулся к Михаилу, стоящему за мной, и с облегчением заметил, что он один не поднял оружие. Кажется, он пребывал в таком же шоке, что и я, поэтому не сразу заговорил:

– Гриша, стойте на месте! – скомандовал он с задержкой. – Двигаться будете только по моей команде. Сейчас сделайте шаг вперёд. Ещё один. Стоп!

Я послушно вышел из сканера обратно в вестибюль. Стволы автоматов последовали за мной и снова замерли, нацеленные мне в голову.

– А теперь, не поворачиваясь, возвращайтесь в сканер. Левее. Руки на белые круги!.. Гриша, вы меня слышите?! – на последней фразе он повысил голос, так как я не спешил подчиняться.

Внутренняя чуйка подсказала мне, что нужно как-то затушить кристалл, прежде, чем меня «просветят» ещё раз. Только вот как! Я и до этого не знал лекарства от душевной боли, а уж найти его за какие-то несчастные пару секунд…

– Руки на белые круги, сейчас же! – прогрохотал Михаил, выхватывая из кобуры пистолет.

Перед глазами внезапно всплыла Стелла. Её бледные бесцветные губы, обхватившие дольку чеснока. И потом этот гадкий запах у меня во рту, от которого сводит скулы… Я ощутил его так отчётливо, что у меня даже усилилось слюноотделение, как при мыслях о лимоне. А ещё я почувствовал руку Стеллы, пахнущую ладаном, на своей щеке. Точно, она ведь тогда дотронулась до моей щеки. Я словно нырнул в темноту, которую она распространяла вокруг себя, и мне вдруг сделалось спокойно и легко. Будто я уже умер, и больше нечего бояться. Что-то оборвалось у меня внутри, и кристалл потух. В голове и груди стало тихо, как на кладбище. Напряжённые плечи опустились. Всё правильно. У мёртвых ведь ничего не болит…

Михаил уже успел передёрнуть затвор, взводя курок, когда я, наконец, поднял руки. Вспотевшими ладонями коснулся кругов и замер в ожидании.