– Вот жизнь ваша сколько стоит, тетя Нина?

Тетя Нина опасливо посмотрела на маму и удалилась восвояси.

– Какие глупые вопросы соседка задает! – жаловалась она подругам. – Как это можно вообще – жизнь оценивать? Чудные эти интеллигенты!

Аня любила, когда папа усаживал ее в сетчатый гамак, а сам неподалеку что-нибудь делал – подпиливал деревья, выдергивал сорняки, разбивал клумбу.

Аня росла очень дисциплинированной и послушной и совершенно не доставляла хлопот своим родителям.

Когда Анечка пошла в первый класс, мама с папой отвели ее вдвоем. Папа своей мускулистой рекой крепко держал Анину ладошку. На Анечке была школьная форма с кружевным фартучком и накрахмаленным белым воротничком, а в руках огромный букет гладиолусов.

Остальные дети все были с мамами, папа пришел только один – Анин. Анечка чувствовала гордость за своих родителей, радуясь, что только у них такая сплоченная семья. Однако, одновременно она стеснялась проявленного к ним интереса, всеобщее внимание ей совсем не понравилось.

Учительница подошла к родителям, поздоровалась с ними и взяла Аню за ручку.

– Мама, папа, ну, идите уже, домой, я скоро приду. А то подумают еще, что я мамина дочка. Ну, или папина, – попрощалась Аня и вместе с учительницей и другими детьми пошла в класс.

В школе ей понравилось гораздо больше, чем в садике. Девочки с огромными бантами и строгих школьных формах, украшенных кружевами на воротнике и на рукавах, выглядели нарядными. Мальчики в синих костюмах казались степенными и, к счастью, не такими крикливыми и шумными, как в детском саду. Они скромно сидели на уроках за деревянными партами, бегали только на переменках.

Учиться Ане было интересно, ведь папа научил ее считать до ста и она знала все буквы, никакой сложности составить их в слова для Ани не представляло.

Училась она на одни пятерки и обожала делать с папой домашние задания. Он обязательно придумывал какую-нибудь занимательную игру, интересные сравнения. Цифры они изучали как стихи, а к каждой букве придумывали сценку. Даже самое простое домашнее задание папа умудрялся превратить в маленький праздник.

Хотя Аня теперь считала себя взрослой, по вечерам по-прежнему любила слушать сказки и возиться со своими куклами. Папа подарил ей набор медсестры, и теперь она не только поила кукол чаем и кормила игрушечными кексиками, но и лечила их от кукольных болезней.

Она разбиралась в лекарствах, знала, когда нужно дать парацетамол, чтобы сбить температуру, чем лечить головную боль, а когда необходимо сделать укол.

Она укладывала своих кукол по постелям, бережно укрывая каждую своим собственным одеяльцем.

– Какая же ты заботливая, Анечка! – восхищался папа, целуя дочь и желая ей спокойной ночи. Однажды он сказал:

– Наверняка, твои дети будут в надежных руках, у них будет самая лучшая мама на свете.

Все изменилось в один день, с утра начавшийся как обычно. Аня проснулась, посмотрела в окно, отодвинув занавески, улыбнулась яркому солнышку и вышла на кухню.

Мама приготовила яичницу-глазунью, папа не торопясь позавтракал, поцеловал маму и Аню и вышел к ожидавшему его служебному автомобилю. Мама долго махала ему рукой из окошка, папа послал ей воздушный поцелуй.

Аня быстро допила свой чай и побежала на занятия. День в школе не задался с самого утра. На уроке русского языка Аню вызвали к доске, нужно было рассказать небольшое стихотворение. У Ани неожиданно выпали из памяти все строки, которые накануне она рассказывала отцу. Еще вчера она прекрасно знала слова и декламировала их с чувством, с толком, с расстановкой.

Классная Мария Ивановна, которая вела у них русский язык и литературу, огорченно сказала:

– Анечка, не ожидала я от тебя, что ты не выполнишь домашнее задание. Двойку я тебе ставить не буду, ты же у нас отличница. Просто пообещай мне, что до завтра выучишь и на первом уроке расскажешь мне забытый стих.

Настроение было безнадежно испорчено, а потом на переменке Аня чуть не подралась с мальчиком из соседнего класса. Он дернул ее за косичку, она сказала, что он тупица, и пошло-поехало, разнимать их пришлось учительнице.

– Да что с тобой сегодня? – спросила Мария Ивановна. – Анечка, я тебя не узнаю!

Оставшиеся два урока Аня сидела обиженная и ни с кем не разговаривала.

Расстроенная, она пришла со школы и бросила свой портфель возле порога, даже не потрудившись занести его в комнату. Неожиданно затрезвонил черный телефонный аппарат, стоявший на тумбочке в коридоре.

– Мама, подойди, пожалуйста, – крикнула Аня, потом вошла в кухню.

Мама чистила клубни картофеля, собираясь приготовить любимое папино блюдо – жареную картошечку с грибами.

Мама не торопясь вышла в прихожую и подошла к трезвонящему телефонному аппарату. Она долго не решалась взять трубку, как-то странно и угрюмо на нее смотрела. Потом с опаской взяла трубку и долго молча слушала то, что ей говорили, а затем как-то медленно, обессиленно, опустилась на стоявшую рядом табуретку.

– Мама, что, что, что там сказали?! – бросилась к ней Аня, но мама молчала, глядя тяжелым взглядом прямо перед собой.

Аня бросилась к шкафчику за пузырьком с валерианой, налила в маленькую рюмочку несколько капель. У мамы ходуном ходили руки, когда она взяла лекарство из Аниных рук.

Только через час к маме вернулся дар речи, и она тихо и как-то глухо промолвила стоявшей возле нее Ане:

– Папа…

– Что папа?! Что?! Мама, ну говори же! – сердце у Ани сжалось от страшного предчувствия.

– Папа погиб, – сказала мама и зарыдала в голос, рухнув на колени прямо здесь, в коридоре.

Аня стояла столбом, ничего не понимая и отказываясь понимать. У нее как будто бы одновременно пропали слух, зрение и голос.

Впоследствии оказалось, что папа попал в автокатастрофу. Его служебный автомобиль, старая «Волга», врезался в столб на трассе, водитель не справился с управлением. Автомобиль перевернулся и оба погибли на месте.

Красавица мама после смерти мужа стала дурнеть и таять на глазах. Она постоянно спала и никуда из дома не выходила.

Мама уже не смотрела на Аню восхищенными глазами. Она никого больше не видела, и ей никто не был нужен. Что-то внутри нее сломалось, и мир ее больше не интересовал.

Аня больше не летела домой, как на крыльях. Ведь папа не ждал ее и не спрашивал, как дела, а мама, как ей казалось, теперь не жила, а существовала. Как робот-автомат, мама молча готовила ей завтрак, молча открывала входную дверь, и молчала, когда Аня приходила со школы.

В школе Ане разонравилось, учиться тоже не хотелось. Никто не спрашивал об успехах, а играть с остальными ребятами было не интересно.

Папа снился Ане каждую ночь. Он брал ее на руки и спрашивал, как дела. Аня просыпалась среди ночи и долго не могла уснуть, просыпалась разбитая и плелась в ненавистную с недавних пор школу.

Весь мир теперь казался ей враждебным, а одноклассники пустыми и никчемными, мелкими и бездушными. Как можно было играть, драться, учиться, когда весь Анин мир рухнул и никогда уже не станет прежним?

В воображении она представляла одноклассников маленькими дьяволятами, а над головой у них роился серый нимб. У девочек нимб был посветлее, но тоже маленький и уродливый.

Почему она так мало времени проводила с папой, почему мало заботилась о нем? Почему всегда он спрашивал, как ее дела, а не она его? Почему она всегда интересовалась только собой, совсем не думая о родителях?

И вот теперь у нее осталась только мама, нет больше Ани, счастливой папиной дочки.

Теперь она ждала, когда, наконец, станет самостоятельной и будет помогать маме. Только бы мама перестала плакать и вспомнила о том, что она красивая молодая женщина, у которой есть дочь.

Через несколько тяжелых и безрадостных лет Бог услышал Анины молитвы.

Казалось, мама сама устала от своих однообразных серых одиноких дней. Однажды она сама завела разговор: