– Местный экстрим?! Какие острые камни нависают над ним! А в воде будто акульи зубы торчат. Я туда точно не полезу.

– Правильно, Даш. А еще представь, когда гадаешь, надо стоять на коленях и, как прошептала стишок, крепко зажмурить глаза и не подглядывать. Ждать! Минут 15–20 так. Нервы на пределе, страшно до ужаса. И вдруг в руку что-то липкое заползает! Тут главное не упасть в воду от страха, не уронить ответный презент от Седмицы и не подсматривать за ней. Кто глаза не вовремя откроет, сторожа-сомищи могут утопить и сожрать! Факт, Даш! Кстати, мне Седмица несчастное замужество предсказала – в руке у меня дохлая рыбка оказалась. А волны мне нашелестели, как я поняла: «Ладна ты. Да для него люба не ты одна. С ним не сладится семья.» И ведь в точку, так и оказалось. Понимаешь, в ведные дни река относительно спокойна. Эти всплески, как тихая мелодичная песня слышится. И для каждого своя! В общем, это весьма стремный способ гадания. И конечно, гибельное сумасшествие в ведные дни пытаться отнять у Седмицы полученные дары. Она ведь за долгие годы их хранит немало. Находились отчаянные головы, охотники за сокровищами. Эти останки у креста похоронены. Удавалось спастись единицам. Они становились должниками Седмицы, мечеными. Папа Сережа в их числе, в семилетнем возрасте отличился. Подробнее об этом и Седмице-молчунье я лучше тебе дома и расскажу, и покажу. А чтобы люди глупости не делали, папа Сережа на берегу предупреждающие знаки поставил. Вон, видишь, «не купаться», «на скалу не залезать». Буи – вот те красные поплавки вдоль Седмицы, – опасная зона, где можно о камни разбиться, в водоворотах утонуть.

– Ну и как, предупреждающие знаки действуют?

– На умных – да. На алчных или глупых – нет. Здесь много людей погибло местных и пришлых, детей и взрослых. Даша, пошли отсюда от греха подальше. Чувствую, что-то Седмица сегодня гневается. Надо календарь проверить.

До нас долетали пенные брызги. Прямо в лицо! На губах остался неприятный, горький привкус. Накатившая на берег волна выбросила несколько мелких рыбешек. Они зашлепали на песке, хватая открытыми жабрами воздух. Их было ровно семь штук. Я хотела выбросить их в реку… Загребла рукой парочку покрупнее и, войдя в воду, разжала ладонь, выпуская их. Пальцы запутались в клубке водорослей. Я брезгливо стряхнула тугую зеленую сеть. Ох, вот же незадача! Они с меня обручальное кольцо стянули! И мало того, волна погнала воровской клубок на глубину к Седмице.

– Даша, не смей!! – Катя поспешила за мной и ухватила за руку.

Я показала ей на вредную зелень водорослей, в которой на солнце играла золотом мое колечко. Но вместо понимания и помощи сестренку неописуемый ужас охватил. Ее бледное лицо застыло. Дрожащая рука показала в сторону… А там, под поверхностью воды двигались три вытянутых тела.

– Назад!.. Смерть!.. Речные ведьмы!..

Задыхаясь от усилий, Катя буквально силой тащила меня из воды. Грубо, но быстро и эффективно. Наверное, теперь муж будет спрашивать – откуда синяки! И тут я почувствовала тугое движение воды рядом с собой. Меня загородила Катя:

– Седмица!! Твое! Бери! – резко, громко закричала она.

Огромный серый хвост поднял фонтан брызг и ушел на глубину. Уже как следует напугавшись, я сама поспешила на берег.

– Это речная ведьма?! – дрожа, обратилась к сестре.

– Три бе-да-а-а! – ответило эхо Катиного крика, отразившееся от Седмицы.

– Три? Что бы это значило? – задумчиво бормотала Екатерина. – Неужели на мой стишок ответила?!

– Так это была речная ведьма?!

– Нет, Даша, это слуги-сторожа. Думаю, колечко искать бесполезно. Оно у ведьм теперь. Забрали, а ничего путем и не ответили.

– Се-д-ца три. Бе-да-а-а. – вернулось опять от скалы невнятное эхо.

Над Седмицей заполошно залетали речные чайки. Их резкие крики скорей всего были похожи на рыдание ребенка.

– Даша, бежать поздно. Речные ведьмы обратили на тебя внимание. Теперь они все про тебя знают. Обручальное кольцо – на него загадывала твоя мама в день смерти. То был их день, мама Наташа не смогла отговорить. Знаешь, у них ведь фантазии нет. Они всё, как есть, фактами выкладывают.

Катя хотела еще что-то сказать, но вдруг из тучи, нависшей над Седмицей, грозным стальным копьем вылетела молния. Шлейф сухого оглушающего треска сопровождал ее. Мощный разряд ударил прямо в скалу! Седмица содрогнулась.

– У-у-бал-л-л! – как живая завыла она.

Мне показалось, каменная глыба покачнулась, но устояла. На берег, громко шурша, покатили тугие валы круговых волн. Река долго не могла успокоиться. Торчащая в реке скала выглядела еще более угрюмой, обиженной, какой-то нахохлившейся, и в ней что-то изменилось. Мне так показалось.

– Что, получила?! – рассмеялась Катя. – Наказали за колечко не в твой день? Ой, Даша, пошли, пошли отсюда поскорее.

Туча, нависшая над нами, устала ждать и опрокинулась, как огромная лейка. Тяжелые капли протыкали речную гладь, усиливая ее волнение. Они погнали и нас наверх, к дому. Удивительно, но на вершине склона было абсолютно сухо, и ласково светило солнышко. Я обернулась. Только над Седмицей бесновалась непогода. В потемневшей реке пропадали тесные шеренги дождевых струй. Катя была озабочена и взволнована. Она тоже смотрела на скалу, но, кажется, уже вполне взяла себя в руки.

– Даш, я кое-что покажу тебе. Давай вместе попробуем разобраться, как снять проклятие меченых с нашей семьи.

Подходя к парадному крыльцу, я заметила мужа с Маринкой. Они уходили от дома вверх по дороге, огибающей коттеджи.

– Куда это твои с лопатой намылились? – взбодрившись, ехидно спросила Катька.

– Может, за червями для рыбалки. Олежка говорил, что порыбачить хочет.

– Днем? Какие черви, какая рыбалка?!

Поздновато для этого. А потом, они собрались добывать их на кладбище?!

– На кладбище? – Неожиданно в моей душе поднялось смутное чувство, как надвигающаяся неприятная тень.

– Ну да. Дорога туда ведет. Чудно! – Екатерина пожала плечами.

Итак, стальная дверь, куда главврач местной больницы не советовал совать нос, открылась передо мной. Там оказалась настоящая научная лаборатория с пробирками, реактивами и приборами советской эпохи и новейшими. Стеллажи с папками, кассетами, дисками. Водолазное снаряжение. Дорогая видеоаппаратура. Стены увешаны графиками, нечто вроде сводного календаря поведения Седмицы почти за сто лет. Катя гордо показала мне на него взглядом.

– Мы с папой Сережей и нашими единомышленниками пытались научно проанализировать Седмицу, как аномальное явление. Особенно подробные данные собраны за последние 16 лет. Здесь учтены климатические характеристики – температура, время года, направление ветра, а также положение луны и солнца, звезд и, конечно, характер и скорость течения в реке, изменение ее русла, влияние деятельности человека. Анализы проб грунта рядом с Седмицей и самой скалы.

Видеосъемка объекта с суши и под водой. Для каждого года собрана своя картотека с информацией… – тараторила Катя.

– И к чему пришли? – перебила я ее.

Не удержалась. Никогда не любила и не понимала занудных объяснений. Катя обиженно помолчала минутку. Потом подошла к шкафу и достала объемистый альбом, в котором оказались картины и фотографии.

– Так и знала, что придется со слайд-шоу начинать, подготовилась. Вот посмотри, ярмарочная картинка. Выполнена маслом на дереве неизвестным художником, местным, 1852 год. Стиль образно сказочный, но какая точность и проницательность! Фактически это догадки о сущности Седмицы. Внутри скалы могила, их пространство. Там спят духи – речные колдуньи. Во сне тела они не имеют. В определенные дни, согласно их циклу, ведьмы начинают просыпаться. Собравшись с силами, приподнимают и поворачивают скалу, как голову лицом, на наш берег, чтобы открыть глаза. По сути дела открывают свой выход в наш мир. Всплывает тот бок скалы, где расположены две большие глубокие впадины. Это нечто, поверь. Огромные горизонтальные, правильной эллипсовидной формы. Что там дальше – никто не знает. Говорят, огромные трещины уходят далеко в глубь камня. Между «глазами» каменный выступ, словно крючковатый нос. На ярмарочной картинке «глаза» желтые. Из них, как волосы, соединяясь вместе, свои тени-плети на воду ложатся. А к этому времени, помнишь, я тебе говорила, уже появляется новое полное отражение в реке от Седмицы – дверь. Так вот, общая тень от двери и от «глаз» скалы поэтому такая резкоочерченная и объемная, как голографическая. Старая тень Седмицы, как призрак сама в воде плавает. Проверяли, уж ее теперь ничто из ландшафта отбрасывать не может. Итак, в дверь упаси Боже заплывать! Помню как-то раз такой нерводерг был, у меня на глазах в ней ребенок сгинул, сын Иркнайдигуся. Из бахвальства перед девчонками нырнул и не вынырнул. Эту самую страшную тень на воде еще ведьминой прорубью называют. Она и у кромки настолько глубокая, что лодку проглотить может, бесследно, – и такое было. В ведный день, в определенное время старая тень, ключ, стремится к двери, входит в неё и открывает ведьмины чертоги. Странно то, что после смерти папы Сережи угол между отражениями двери и ключа стал изменятся. Призрачный ключ все ближе и ближе с каждым ведным циклом оказывается к нашему берегу. Люди говорили, что видели, как он крестом к двери летит. Несомненно, это что-то значит! Но что? Дверь открывается в течение двух секунд. В этот момент возможна любая чертовня! Вот фотка, зацени: видишь, из черного прямоугольника на воде вырывается фонтан брызг и светящийся шар, размером с футбольный мяч. Когда эта фотка была сделана, страшный вой раздался. Вместе с шаром звук снарядом вылетел, об крест могильный каменный стукнулся на вершине обрыва. Зеваки глянь, а там на земле лежит Пантелеич. Два года назад пропал на Седмице, и вот отпустили его ведьмы речные, пожалели. Самих речных ведьм мало кто видел. Съемка полной картины не дает, не фиксирует. Из наших местных только, пожалуй, папа Сережа, дед Матвей да Иркнайдигусь после этого умом не тронулись. Другим они не показываются, голову морочат. Могут припугнуть, поднимая в сознании самые потаенные страхи и тяжелые воспоминания. Папа рассказывал, что в воде от речных духов живые тени, как щупальца плавают. Поднимет щупальце ведьма в воздух, оно резиново твердеет. Думаю, так они подарок из руки берут, а свой презент оставляют. Б-р-р-р, доложу тебе, ощущения от такого прикосновения очень неприятные. А вот на картинке ярмарочной монстры с рыбьими головами. Это сторожа ведуний. Они ими управляют. Подтверждаю, огромные сомы, какие-то реликтовые, страсть!