"Это просто был оборот речи и все!" – мысленно добавила она, но Апполония даже не оглянулась, продолжив обиженно шагать к овцам, демонстративно размахивая подпаленным хвостом.

Будь у Миры деньги она бы купила Апполонии мороженое, но оставшаяся мелочь годилась разве что на звяканье в кармане, и за не имением возможности загладить вину сладким, Мира обреченно вздохнула.

В лучшем случае ей неделю придется ходить за ней и вымаливать прощения. В худшем – придется всю ту же неделю, а то и две, мыть посуду, на что ей придется согласиться, чтобы Фекла позволила ей изъять добрый десяток яблок из ее личных запасов, припрятанных для обновления состава ее драгоценного сидра.

А в еще худшем, если Фекла не признается в наличии яблок (что, скорее всего, так и будет!), Мире придется пойти на беспрецедентный для себя поступок – стырить их, рискуя попасть под гнев подруги и быть лишенной привилегий в виде припасенных для нее в связи с пропущенными трапезами порций еды.

Тоскливо посмотрев пегасу вслед, Мира вздохнула. Вот же угораздило ее такое ляпнуть!

– Сочувствую, – сказал Клим, остановившись рядом с ней.

Небрежным движением он сбил с косо-криво подстриженных волос и давно отросшей бороды песок.

Мира кисло поджала губы все еще глядя на Апполонию, затерявшуюся среди лохматых овец в поисках тепла и ласки для уязвленной, крылатой души. Впрочем, Мира и сама бы не на шутку обиделась, назови ее кто-нибудь трусихой.

– Зайди ко мне попозже, – добавил Клим, снабдив просьбу командирскими нотами. – Я все еще намерен отчитать тебя за фокус с драконом.

Мира скосила глаза на бороду командира и, чвакая грязью, поплелась за ним в замок. Она уже не была такой уж салагой, но Клим никогда не упускал возможности научить ее чему-нибудь новому, ну, а потом и отчитать за что-нибудь между делом.

К слову, и первое, и второе получалось у него на пятерку с плюсом, но Мира, в свою очередь, никогда тоже между делом не упускала возможности поддеть командира тем, что отчитывать он в первую очередь должен был сам себя, так как все безумства она, его протеже, черпала исключительно из его уроков.

Тут она, конечно, преувеличивала чуток, про себя признавая, что не меньшую долю безумств она цепляла и от Валеры, но это Мира могла признавать только себе и то – в редкие моменты. Все-таки упрямства в ней было немного больше, чем прямолинейности.

– Привет, красотка!

Инга, как никогда похожая на брата, лениво валялась на столе, раскладывая пасьянс, и безрезультатно пыталась вовлечь в игру в покер кого-нибудь из стражей.

– Привет! Валера уже вернулся? – спросила Мира, оглядывая полупустой зал.

После Нового года, отшумевшего в Бастионе с позволения командира с должным величием и последующим бурным похмельем, Валера вот уже второй месяц постоянно пропадал на заданиях. И в пору было винить в этом Клима, гонявшего его по мирам, но, увы и ах, виноват был не Клим один. Валера был слишком уж непоседливым, чтобы прозябать в крепости целыми днями, выполняя бытовые задания, основные опасности которых сводились к ведрам, швабрам, заменам свечей, подкручиванию столовых ножек и прочему, что Валера так не любил.

Зато в те дни и ночи, что он проводил с Мирой, между ними царила такая атмосфера счастья, что Фекла с Ингой неустанно изображали рвоту каждый раз, когда видели их вместе. Первое время Миру это раздражало, но со временем она перестала обращать на них внимание, сказав себе, что они просто завидовали.

К ее счастью, Люся не брала с них пример, пребывая в том же состоянии гармонии с Русланом, иначе Мире пришлось бы очень не сладко, ведь игнорировать лучшую подругу, с которой они прошли все тяготы школьных годов, все коварные повороты Осени, включая королевский дворец, подземелье и сад-лабиринт, преодолели семейные драмы и разбитые сердца, умудрились совместными усилиями выдать Люсю замуж и даже научить кое-каким заклинаниям, и не важно, что в них она делала антиуспехи то почти сжигая дом, то насылая на Руслана прыщи, то ненароком лишая себя ресниц.

– Валера еще не вернулся, – промурлыкала Инга, провожая лукавым взглядом Клима, кивнувшего ей в знак приветствия.

Мира сделала вид, что не заметила этого, как и делала это вот уже месяц, не замечая не только их переглядывания, но и то, что они проводили вместе время, закрываясь то в ее комнате, то в его.

С одной стороны Мира вроде, как и была рада, что командир, мужчина очень привлекательный и достойный в плане характера, не был лишен после расставания с Юлианой женской ласки, но с другой стороны, даже говоря себе, что личная жизнь командира ее никоим образом не касалась, Мира считала, что более нелепой пары, чем он и Инга было днем с огнем не сыскать, ведь они были такими разными и плевать, что считалось, что противоположности притягивались.

Однако, не успев отогнать от себя эту мысль, Мира ловила себя на том, что, наверное, со стороны, и она с Валерой как пара выглядели нелепо потому, что тоже были очень разными. Тем не менее, Мира старалась избегать, как личной жизни Клима и Инги, так и личного мнения окружающих по поводу ее отношений с Валерой, ведь и первое, и второе касалось только их самих, а не кого-то другого.

Поднявшись к себе, Мира взяла чистый комплект одежды и направилась в душ. Это сурового командира, привыкшего ко всем тяготам службы, отнюдь не смущал песок, но вот ее он как раз смущал и очень сильно, особенно в тех местах, где его в принципе быть не должно было, то есть буквально везде.

Вытерпев капризы хитроумного устройства Руслана, работающего на магии и честном-пречестном слове, Мира помылась, переоделась, замочила в тазу грязную одежду и, собрав мокрые волосы, сделавшие нереальный скачок в длине, в небрежный пучок, спустилась на кухню.

Фекла привычно мочалила ее телефон, перебирая на просторах интернета кулинарные рецепты. Ее старая печь давно уже готовилась испустить последний вздох и Фекла по ходу решила ей в этом помочь, кинув кулинарный челлендж.

Мире оставалось только гадать, как к этому отнесется Клим, но Фекла была настроена серьезно, а Мира после десятитысячной попытки отговорить ее от затеи, бросила попытки и ушла в сторону. В конце концов, если все обернется полным провалом и печь отправится на покой, нагоняй будет получать Фекла, а не Мира.

– Как в Лете? – кратко спросила подруга, не отвлекаясь от телефона.

– Жарко, – ответила Мира, подцепив ножом кусочек вяленой курицы.

Утром она едва успела позавтракать, как Клим уже подгонял ее, а в Лете они провели не один час в поисках дракона и пропустили обед.

– На то оно и Лето, – пробормотала Фекла, делая пометку на клочке туалетной бумаги.

– Угу! – промычала Мира, с набитым ртом сооружая бутерброд для Клима.

Фекла, оторвавшись от телефона, окинула Миру насмешливым взглядом.

– Опять набедокурила?

– С чего ты взяла? – с невинным видом спросила Мира, сооружая второй бутерброд.

– Ааа… Может быть, с того, что эти бутерброды полны намерений отмазаться, – пояснила Фекла, кивнув на труды подруги.

– Не говори глупостей, – отмахнулась Мира. – Это всего лишь проявление… ммм… дружеской заботы.

– Не из-за этих ли проявлений наш командир опять бороду отрастил? – усмехнулась Фекла, делая еще одну пометку.

Мира закатила глаза. Ох, уж эта командирская борода!

Ну, вот как, как, КАК она была связана с тем, что Мира ненароком подбила Клима, и он облился горячим чаем, сделанным ее заботливыми руками в один особо холодный январский вечер? Правильно, никак! И не было у него такой уж вавочки на подбородке, как утверждали очевидцы произошедшего, к тому же нагло наговаривавшие на нее, что она еще и йодом плеснула командиру в лицо, чудом не попав ему в глаза, зато щедро и со вкусом окрасив зубы!

– Фекла, дай пару яблок, – не ответив на обвинение, попросила Мира.

– Нет у меня яблок! – отрезала она. – Иди, куда шла!

Вздохнув, Мира набрала кувшин воды, прихватила бутерброды и оставила подругу и дальше использовать туалетную бумагу не по назначению.