– Вот и ладно, – обрадовался управитель, – идемте. Жена поможет устроить девушку, а там и знахарка подоспеет, только подождите минутку, я попрошу съездить за ней, – он отошел от друзей и, догнав одного из местных жителей, что-то ему сказал. Дождавшись согласного кивка, он кивнул в ответ и вернулся назад. – Ну вот, Заранию скоро привезут.

Увидев на руках Эрана бесчувственную девушку, Ниринея, жена управителя, без лишних расспросов поманила его за собой и, приведя в дальнюю комнату, быстро застелила постель свежим бельем.

– Ступай, – кивнула она на дверь, когда эльф опустил Эллию на мягкие, взбитые подушки, – дальше я сама.

– Я останусь, – упрямо помотал головой Эран.

– Мне ее переодеть нужно, – преодолевая сопротивление, подтолкнула его к двери Ниринея, – да и тебе передохнуть не мешает, а я присмотрю за бедняжкой.

Бросив тревожный взгляд на бледное лицо девушки, неподвижно лежащей на широкой кровати, Эйраниэль неохотно поддался настойчивому выпроваживанию хозяйки и вышел из комнаты.

– Как она? Пришла в себя? – с надеждой спросил его Орандо, когда он присоединился к устроившимся на просторной кухне друзьям.

Отрицательно качнув головой, Эран сел на широкую лавку и мрачно уставился в пододвинутую Кираном глиняную кружку с горячим отваром.

– Эран, она ведь очнется, правда? – осторожно тронул его за локоть мальчик, с тоской заглядывая в потемневшие янтарные глаза.

– Не знаю, Кир, – накрыл своей ладонью эльф его подрагивающую руку, – будем надеяться, что целительница сможет помочь.

– Это я виноват! – всхлипнул Киран, ссутулившись и опуская голову, чтобы скрыть бегущие по щекам слезы. – Она меня собой закрыла, вся сила дядькиного проклятия в нее попала.

– Эй, дружок, – Эран приподнял подбородок паренька и посмотрел в полные боли глаза, – ты ни в чем не виноват. Если бы не наша Эллия, ты бы точно не справился с выпущенной Диргисом тьмой, а мы не готовы потерять тебя из-за подлости этого бандита.

– А как же Эля? Вдруг она умрет? – закусил губу Киран, со страхом ожидая ответа эльфа.

Стараясь казаться более уверенным, чем чувствовал себя на самом деле, Эйраниэль грустно улыбнулся:

– Все будет в порядке. Амулет принял на себя основной удар, так что ей достались лишь отголоски заклятия. Она справится. Должна справиться.

В этот момент глухо стукнула входная дверь, и из прихожей, окликая хозяина, донесся незнакомый женский голос.

– Слава Богам! Вот и Зарания подоспела! – с облегчением подскочил Гарун, торопливо выбегая из кухни. Вскочив на ноги, друзья последовали за ним.

Немного оторопев от неожиданности, Эран с легким недоверием смотрел на местную знахарку, оказавшуюся, вопреки ожиданиям, не убеленной сединами опытной старушкой, а молодой женщиной, почти девушкой, с ясными серыми глазами, от которых разбегались тонкие смешливые лучики ранних морщинок.

– Дядь Гарун, кто заболел-то? – поздоровавшись со всеми, спросила целительница, подхватывая оставленный доставившим ее мужиком мешок с травами и настойками.

– Не заболел, дочка, – покачал головой управитель, – тут такое дело… Да вот он тебе лучше расскажет, – махнул он в сторону разглядывающего ее Эйраниэля.

– Ну, рассказывай, – согласилась девушка, – только по дороге, чего время терять.

Отбросив сомнения, Эран шагнул в коридор, ведущий к отведенной Эллии комнате, по дороге подробно рассказывая Зарании о произошедшем на деревенской площади.

– Как выглядел медальон, видел? – нахмурившись, спросила знахарка, когда он закончил короткий рассказ.

– Нет, Диргис его в кулаке разломал, а потом как-то не до того было, чтобы осколки разглядывать, – досадуя на то, что никто из них не догадался подобрать остатки амулета казненного главаря, ответил эльф.

– Жаль, – вздохнула женщина. – Но по твоим описаниям выходит, что создана эта штучка одним из магов-демонов. А их заклятия самые сильные, – она удивленно покачала головой: – Говоришь, на девушке вашей защитный амулет был? Если бы не он, ничто бы ее не спасло, а так… Посмотрим. Если сильная, то справится.

– Прошу тебя, помоги, – тронув целительницу за плечо, Эран остановил ее перед дверью в комнату Эллии и, не скрывая отчаянной мольбы, заглянул в серьезные, задумчивые глаза.

– Любишь ее… – прищурилась Зарания, разглядев на дне янтарных глаз тщательно скрываемый страх, – крепко любишь.

– Люблю, – не отводя глаз, ответил Эран, – жизнь за нее отдам.

– Не надо, а вот если и она тебя любит, то шансы ее в разы увеличиваются. Идем. Не будем гадать, осмотреть мне твою возлюбленную нужно, потом уже решать, что делать надобно.

Стоило им войти в комнату, как из отставленного в угол кресла поднялась вздохнувшая с облегчением Ниринея:

– Вот и ты, Зараньюшка, – она крепко обняла молодую женщину, – хорошо добралась?

– Все хорошо, тетушка, – улыбнулась целительница, – жаль только, повод нерадостный.

– Что правда, то правда. Я тебе нужна буду?

– От помощи твоей не откажусь, а то с мужчин какие помощники в моем ремесле? – она насмешливо оглянулась на прислонившегося к косяку Эрана.

– Не скажи, – не согласилась хозяйка, – эльфы во врачевании побольше нас, людей, смыслят.

– Так был бы он целителем, разве ж меня бы позвали?

– Я не целитель, – тихо вмешался в их разговор Эйраниэль, – но и мешать не стану. Только уйти меня не проси, не уйду.

– Так я и не гоню, – приподняла уголки губ Зарания, – посиди пока в уголке.

Она решительно подошла к постели и, аккуратно поставив на пол холщовый мешок, откинула легкое одеяло, которым Ниринея накрыла безучастную ко всему девушку. Потерев раскрытые ладошки друг о друга, знахарка провела ими вдоль тела Эллии, не касаясь тонкой ткани длинной рубахи, и водила так снова и снова, пока слабо засветившиеся ладони не стало колоть невидимыми иглами, отмечая нанесенные заклятием прорехи в сотканной из жизненной энергии ауре девушки.

– Ох, сильно ей демонова магия навредила, – обеспокоенно взглянула Зарания на застывшего в ожидании эльфа, – трудно будет. Но она молодая, сильная, коли поможешь ей из Тьмы к Свету дорогу найти, очнется.

– Что мне делать? – подался вперед Эран, с болью глядя на бледное лицо любимой.

– Сейчас я трав полуночных заварю, они помогут восстановить внутренние потоки энергии. Поить будете каждые полчаса. По чуть-чуть, ложечку-другую, больше не нужно. Первые сутки часто, после – каждый час. Пока не очнется или…

– Она очнется! – сжал кулаки Эйраниэль, сдерживая предательскую дрожь захлестнувшей сердце паники. – Я не дам ей умереть!

– Вот и славно, – серьезно кивнула целительница, – твоя решимость – уже полдела. А вторая – в настойчивости. Не позволишь Тьме забрать ее – вернется, не осилишь – потеряешь навеки.

– Как мне ей помочь?!

– Отвары только силу восстановят, а дорогу ты проложишь. Зови, разговаривай, удерживай по эту сторону жизни… К сожалению, я больше ничем помочь не могу. Травы вы и без меня приготовите, как мой отвар закончится. Расскажу, как, а больше я ничего не могу. Нет у меня таких способностей, как у столичных магов.

– И на этом спасибо, – коротко наклонил голову Эран. – Иногда малая помощь сильнее прочей бывает.

– Дай-то Боги, чтобы это правдой оказалось, – печально улыбнулась Зарания. – Если что, зовите, приеду в тот же час, – окинув на прощание застывшего на краю постели эльфа и бесчувственную, словно неживую, девушку жалостливым взглядом, знахарка вышла из комнаты, поманив за собой Ниринею.

Оставшись наедине с Элей, Эран опустился на колени рядом с кроватью и крепко сжал в руках ее похолодевшую ладошку:

– Минео эланиаллиа… мой свет, вернись ко мне, – мучительный шепот разрывал гнетущую тишину комнаты, – мне все равно, что будет дальше, просто живи, – он замолчал, не находя слов, чтобы выразить всю глубину своего отчаянья. Сердце билось неровными, рваными толчками, сбивая дыхание, заставляя воздух вырываться из груди жесткими, саднящими хрипами.