Он услышал крики за собой, затем кто-то громко крикнул, — Брось его! У нас есть другой, он лучше подходит для наших целей. — Пьемур коротко оглянулся через плечо, но ничего не увидел — в коридоре было абсолютно темно.
Он понятия не имел, куда бежит, и дважды врезался в стену, чуть не разбив голову, но вытянутые перед собой руки спасли его от худших последствий. Поняв, что может долго бегать кругами и, в конце концов, на своё несчастье оказаться перед похитителями, Пьемур замедлил шаг. Ему нужно было найти луч света или свежий воздух — то, что могло бы вывести его из этой тьмы!
Насколько он помнил, подвалы Набола были обширны и запутаны. Пьемур остановился, пытаясь вспомнить, сколько раз ему встречались глухие стены и когда в какую сторону он поворачивал. На мгновение закрыв глаза, он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Ударившись в первую стену, он побежал налево, затем еще раз налево. Значит, теперь нужно повернуть в правый проход на следующем перекрестке.
Медленно двигаясь вперед, Пьемур опирался на стену, чтобы не упасть. Затем он вновь продолжил бег, встретив на своём пути несколько пересечений коридоров. Он понятия не имел, удаляется ли он от своей цели или приближается к ней. В какой-то момент он обязательно выйдет в часть подвала, освещённую светильниками, поэтому он упрямо брел вперёд, хотя в его голове пульсировала боль, а в спину стреляло при каждом шаге.
Пьемур понятия не имел, сколько времени прошло, но у него было ощущение, что он бегает по подвалам уже давно. Что если он потерялся здесь навсегда? Эта мысль мелькнула в его голове, и его охватила паника. Дыхание становилось всё более частым, но неглубоким, пока его не охватило головокружение. Он прислонился к стене, согнулся вдвое, затем медленно опустился на сухую землю. Пьемур был на грани отчаяния и уронил голову на руки, но когда его рука коснулась головы, он почувствовал шишку в месте удара. По его лицу пробежала судорога боли, и он судорожно вдохнул. Внезапно в нём вспыхнул гнев, вытеснив страх, чуть не парализовавший его.
Как они посмели ударить его! Как они посмели избить и связать и Сибелла тоже. Подмастерье Мастера-арфиста! Мы им не враги, бушевал Пьемур. Никто им не враг! Его дыхание стало тяжелым, а чувство возмущения росло. Но, по мере того, как он начинал себя контролировать, его дыхание постепенно замедлилось, и Пьемур стал понимать, насколько отчаявшимися были эти трое не имеющих своего холда, бесполезных людей. Они были близкими родственниками Мерона, покойного Лорда Набола, поэтому ничего удивительного, что они использовали такие низкие методы.
Ни для кого не было тайной, что Лорд Мерон был очень неприятным человеком, не делавшим ничего для улучшения жизни своих холдеров. Он страдал от долгой, изнурительной болезни и медленно умирал в течение нескольких Оборотов, и его ближайшие родственники всё это время страстно надеялись, что он искренне выполнит свои обещания, лучше раньше, чем позже, но, увы, до самого последнего вздоха он этого так и не сделал. Многие Обороты Мерон держал рядом с собой своих ближайших родственников, настаивая на том, чтобы те жили поблизости, хотят они этого, или нет. Ему нравилось сталкивать их лбами и заставлять сражаться друг с другом, при этом он наслаждался делом своих рук.
Родня Мерона уже привыкла, что владения, которые он обещал завещать какому-нибудь полному надежд родственнику, вдруг по очередному капризу Лорда вырывались из его рук только для того, чтобы быть переданными другому столь же нетерпеливому родственнику, которого со временем постигала та же участь. Нездоровое стремление Мерона обманывать своих родственников, держать их всё время в подвешенном состоянии и послужило, как считал Пьемур, причиной того, что все они были заражены одним и тем же ядом извращенности и жестокости, характеризующим все стороны жизни Мерона.
Проще говоря, Мерон был злым человеком, который самое большое удовольствие от жизни получал, насаждая зависть и раздоры среди своих ближайших, но не самых любимых членов своего клана. Пьемур понимал, что эту извращенную порочность необходимо вытравить из родичей Мерона, иначе она никогда не умрет, а будет только распространяться и размножаться, как Нити.
Сидя на земле и размышляя о людях, причинивших боль ему и Сибеллу, Пьемур рассеянно захватил горсть рыхлой пыли с земли. Почувствовав, как пыль просыпается сквозь пальцы, он внезапно остановился. Грязь была сухой! Но земля в камере, где их держал Джеррол, была влажной. О чем это говорит? спросил он себя. Думай!
Влажные отсеки подвала, вероятно, уже не используются, а сухо там, где хранятся продукты. Значит, если я пойду по сухому песку до места, где он утрамбован ногами, предположил Пьемур, я должен попасть в ту часть подвала, которой пользуются регулярно. Он встал и решительно продолжил свой путь по коридору, периодически проверяя, чтобы пыль под его ногами была сухой. Если он ошибся в направлении, и земля начнет становиться влажной, он вернётся по своим следам к месту, где земля под ногами снова будет сухой.
Он шел, ведя рукой по стене, пока не ударился рукой обо что-то в стене. Пьемур потрогал это, оно было твердым. Может это дверь? Он провел рукой вверх и вниз, ощупав то, что, должно быть, являлось косяком, затем сместил руку дальше — там была дверь. Ладонью он ощупал всю дверь, но ручки не было. Он толкнул всем своим весом, но дверь не поддалась. Ничего, возбуждённо подумал он, если есть одна дверь, то есть и другие, Слава осколкам, это подвал! И улыбнулся сам себе в темноте.
Торопясь, Пьемур двинулся дальше по коридору до следующего поворота. Рукой он нащупал другую дверную коробку и дверь, снова надавил на неё всем телом, но она тоже не подалась. Он побежал, и через несколько шагов его рука встретила следующую дверь. Она открылась! Неожиданно впереди ничего не оказалось: ни стен, ни дверей, только пустое пространство. Он вернулся к стене, пытаясь сориентироваться, но в какую бы сторону он ни пошёл, коридор был пуст. Это, наверное, перекрёсток, что-то типа холла. Медленно двигаясь по коридору, он шёл вперед, пока его рука не коснулась стены. Инстинктивно он присел и пощупал землю. Пыль была сухой, но не сыпучей. Он стоял на плотной утоптанной земле! Должно быть, он приближался к части подвала, которая использовалась чаще. Затем нога Пьемура ударилась обо что-то твердое, с криком радости он наклонился и нащупал каменные ступеньки. Пригнувшись, чтобы не споткнуться, он быстро поднялся по ступенькам. А здесь крутые стены, подумал он, и понял, что видит, куда идет. Становилось светлее по мере того, как он поднимался, и вот, достигнув небольшой площадки, он поднял глаза и увидел дневной свет, заливающий лестницы и стены коридора. Он поднялся еще на один пролёт каменной лестницы, по две ступеньки за раз и чуть не выпал в небольшой вестибюль, из которого выходили две двери слева и одна справа. Попробовав угадать, он толкнул правую дверь. Немного посопротивлявшись, дверь, наконец, открылась, и Пьемур оказался на открытом воздухе. Дождь поливал ему голову, но он сиял от радости.
Держась рукой за толстую внешнюю стену Холда, он побежал вдоль неё и быстро достиг маленькой двери, которая, открылась и вывела его за пределы Холда.
Выбежав в дверь и захлопнув её за собой с глухим стуком, он застыл на месте: вид, раскинувшийся перед ним, был ему совершенно незнаком.
Должно быть, я нахожусь по другую сторону Холда Набол, догадался Пьемур. Он побежал по узкому валу, минуя группу холдеров, толкавших телегу из глубокой, грязной колеи, и следовал по стенам Холда до тех пор, пока, наконец, не достиг другого вала, уже знакомого ему. Теперь, уже зная, где находится, Пьемур побежал в сторону владения Марека, одновременно пытаясь позвать Фарли. Его спина горела, а лёгкие, похоже, должны были скоро лопнуть. Он бы с радостью остановился и выпил воды, но это могло подождать.
Фарли! Иди ко мне, милая. Фарли!
Внезапно он вспомнил, что Марек отправился на охоту, и его нет в холде. Он пробежал мимо переулка, ведущего к дому Марека, надеясь, что ему поможет Скал. Пробегая мимо небольшой рощицы по пути к дому Скала, он почувствовал чьи-то очень слабые мысли. Неужели это Фарли? Он оглянулся, но ничего не увидел. Затем он почувствовал еще чью-то попытку, но это был кто-то незнакомый. Он потер усталые глаза, затем оглянулся назад, всё еще продолжая быстро бежать. Внезапно его движение вперед было внезапно остановлено, и в его правом ухе раздалось громкое чвак, когда он врезался головой в ветку дерева и упал на землю без чувств.
