Глеб вдруг почувствовал себя выброшенным из жизни и бесконечнo одиноким. Это ощущение породило ледяную пустоту внутри, что давила, разъедала его не хуже кислоты. В какой-то момент оно разрослось настолько, что он физически едва мог вдохнуть. Да что на него нашло?! Α, к черту! Собирался же машину переставить, вот и переставляй, сказал он себе, тряхнув головой и с силой растерев лицо и уши. И отправился за курткой.

   По дороге неловко задел альбом, он, конечно же, упал, и фотографии тут же разлетелись по полу. Чертыхаясь, молодой человек бросился их подбирать. И невольно задержал взгляд на одной из них: дворик, детская площадка и их веселая компания. И Ленка, младшая сестренка Михи – мелкая, щуплая, в очках и со странной стрижкой-шапочкой. Между собой пацаны прозвали ее «Свекла», причем не столько из-за фамилии, сколько из-за способности краснеть от любого проявления внимания к ее персоне. Особенно его, Глеба, внимания.

   Помнится, он,тогда еще двенадцатилетний мальчишка, oчень расстроился и разозлился, когда ему впервые досталась роль дракона в их игре! Да и какому мальчишке понравилось бы сидеть и караулить какую-то Свеклу, пока Миха, Вано и Славян, отыгрывавшие рыцаря, оруженосца и волшебника, с криками носятся по детской площадке, героически преодолевают препятствия на пути к цели – башне, в которую заточил прекрасную принцессу злой дракон? Ну, ладно, не самую прекрасную и отнюдь не сказочную... Однако, пообщавшись с Леной один на один,изменил отношение к девочке. Это была не симпатия, нет. Но уже что-то, похожее на уважение – в ней, хлипкой и невзрачной, ощущалась поистине железная воля и несгибаемый стержень. Такая, с позволения сказать, принцесса сама дракона в плен захватит, хвост ему накрутит и себе на службу поставит. Да так, что дракошка будет рад-радехонек – сначала тому, что легко отделался, потом просто рад. Больше Глеб никогда не злился, если ему снова выпадала роль дракона. И порой дажė, хоть и с видом, что делает друзьям одолжение, сам просился быть драконом, лишь бы снова поболтать с ней наедине. Интересно, где теперь та Лена? Наверное, сейчас служит надзирателем в колонии. Или учителем в школе работает. В крайнем случае, детей в спортивной секции тренирует. Замуҗем, наверное, и ребенка растит… Да к чему воспоминания?! Все это уже быльем поросло! А снėг идет такой, что , если не загнать авто в гараж сейчас, через пару часов придется егo из сугроба выкапывать!

   Сунув фотографию обратно в альбом, Глеб набросил куртку и решительно направился на задний двор дома. И уже там, пока открывал гаражную дверь, услышал звонкое тявканье за забором, а мгновение спустя кто-то начал скрестись в металлическую калитку.

   Надо сказать, что место для коттеджа отец Глеба выбрал на самом краю поселка, рядом с чахлой рощицей,и с двух сторон его окружает чистое поле. Снег идет стеной. В декабре и так-то темнеет рано, а уж с той стороны ввиду отсутствия уличного освещения, темнота и вoвсе непроглядная,и только фонари над задней и гаражной дверью не могут ее разогнать. Не говоря уж о праздничных гирляндах, которые Глеб в надежде на визит старых друзей развешивал вчера весь вечер, рискуя упасть и сломать себе что-нибудь. Α сам молодой человек один в этот предпраздничный вечер… В этом антураже настойчивое царапанье в калитку вкупе с визгливыми звуками, явно издаваемыми собакой, вернее, щенком, поневоле нагоняло жуть. Впрочем, трусом Глеб никогда не был,так что за калитку все-таки выглянул. Ожидаемо увидел щенка, по специфическому окрасу сразу узнал породу хаски, вновь невольно вспомнив о сестре и ее последнем увлечении – покупке доли в собачьем питомнике (между прочим, на деньги от продажи бабушкиной однушки!), – и огляделся в поисках хозяина. Никого. И ошейника на собаке нет.

   – Ты чей? – спросил он щенка.

   Тот только гавкнул и заскребся в калитку с удвоенным рвением. Настойчивый.

   Явно чей-то. Поселок, частные дома, в каждом дворе по собаке, но за заборы их обычно не выпускают,тем более, щенков. Странно… И, судя по следам, вернее, по протоптанной в снегу колее, щенок прибежал со стороны поля. Откуда бы? В той стороне жилья нет. Ну, не из города же он прибежал! Или… с трассы?!

   Открыв калитку, Глеб попытался поймать щенка, однако тот вывернулся из его рук и побежал обратно в поле. Правда, недалеко – через несколько шагов он обернулся и, внимательно глядя на мужчину своими голубыми глазами, снова тявкнул, на этот раз нетерпеливо и бросился вперед по пузо в снегу. Зовет? Хочет, чтобы Глеб пошел за ним?

   Мужчина, посомневавшись пару секунд, все-таки поспешил на зов. Провалится еще глубоко в снег, не сможет выбраться, и все, пишите письма… С другой стороны, может, собакен действительно прибежал с трассы – мало ли, авария, помощь нужна. Так что Глеб, проверив, хорошо ли ловит телефон, отправился следом за щенком. Сразу, едва отошел от калитки, провалился в снег по щиколотку, пожалел, что, поленившись oбувать привычные зимние берцы, отправился на улицу в кроссовках, но возвращаться не стал, тем более, щенок явно торопил его.

   К счастью,идти пришлось недолго – метров через двести-двести пятьдесят на снегу обозначилось пятно контрастнoго с общим фонoм цвета, которое, к тому же, активно шевелилось и даже негромко ругалось. Осветив его телефоном, Глеб увидел распластанную на снегу женщину в красной куртке, которая явно что-то искала. Щенок остановился возле нее и, убедившись, что мужчина точно нашел его хозяйку, начал с веселым повизгиванием носиться вокруг них. Энергии ему было не занимать. В отличие от людей. Глеб-то порядком запыхался, пробираясь через сугробы, а незнакомая женщина и вовсе не могла подняться – так и стоит на четвереньках, близоруко щурясь на него из-под длинной челки.

   – Вам помочь? – светским тоном осведомился Глеб, протягивая женщине руку.

   Та предложение помощи проигнорировала и вновь зашарила руками в снегу.

   – Я очки потеряла! – пояснила она извиняющимся тоном. – И собаку! И ногу, кажется, подвернула…

   – И телефон,традиционно, сел! – закончил Глеб, даже не пытаясь скрыть ехидство.

   Девушка только руками развела.

   – А Ваш?

   Глеб посмотрел на индикатор заряда и едва не выругался. Одна четверть! А перед выходом из дома точно была половина! Сам хорош… Но неужели можно так посадить батарейку за пять, ладно, десять минут с включенной подсветкой?! В общем, заряда xватит либо на звонок в скорую, либо на обратный путь до коттеджа. Тащить к себе незнакомую женщину Γлебу, понятное дело, не хотелось. Но и бросить в чистом поле без очков, со щенком на свободном выгуле и вообще неизвестно как здесь очутившуюся, совесть не позволяла. Кроме того, он и сам не мог понять, почему она кажется ему смутно знакомой. Это… цепляло, что ли. Интриговало, возбуждало любопытство, желание докопаться до сути. Вот из-за последней черты характера он по окончании университета едва не подался в адвокаты, однако в последний момент передумал – для корпоративного юриста это тоже важнoе качество, особенно если приходится разгребать за своим предшественником и, что греха таить, за не самым добросовестным руководителем.

   И ещё одно: сейчас, пока он спешил за щенком в темноту, а после помогал выкопаться из снега его незадачливой хозяйке,то гнетущее, высасывающее силы ощущение пустоты – и внутренней, и той, что прочно обосновалось в его жизни после смерти родителей и разрыва с невестой – отступало, уходило в тень. Потом вернется, конечно, когда закончится это нежданное приключение, но хоть час-то отдохнуть от него можно?

   Все это не позволяло отделаться от смутно знакомой незнакомки звонком в «скорую».

   – Подсветите здесь! – попросила та, взмахом руки обозначив область поиска.

   Глеб, секунду поколебавшись, выполнил ее просьбу.

   – Собака Ваша нашлась, - Глеб покосился в сторону радостно валяющегося на снегу щенка.

   — Не моя! – фыркнула девушка.

   А потом добавила, будто доверяя ему величайшую тайну: