Однажды мы со Славиком решили напиться. Было нам тогда по двенадцать лет. Славик был влюблен в свою соседку по парте Лиду ещё с первого класса, наверное, даже с первого звонка. По крайней мере, он так говорил. И вот он узнал, что её пригласил в кино мальчик с параллели. Пережить этого он, конечно, не мог, ведь он её любил по всем правилам: бил книжкой по голове, дергал за косички, дразнил, в общем, привлекал внимание, как только мог, а тут такая наглость – сразу в кино. Да ещё и кто? Мишка Федоренко из 6-го – А. Рыжий, весь в веснушках, неопрятный, вечно что-то жующий. Проще говоря, явно не самый достойный кавалер по нашему мнению.

Славик где-то услышал, что все мужчины от горя напиваются, и твердо решил, что это именно тот случай. Я же, как настоящий друг, не мог не поддержать товарища в трудную минуту.

После уроков мы пошли к нему домой. Его родители, как обычно были в это время на работе, и вся квартира была в нашем распоряжении. Мы одолжили из папиного секретера бутылку дорогого армянского коньяка, которую ему подарили на Юбилей коллеги, достали два граненных стакана на кухне, наполнили их до верха, так что в бутылке коньяка осталось совсем на донышке и переглянулись. Должен отметить, что мы заметно волновались. Не каждый же день совсем юные мальчишки совершают столь взрослые, мужские поступки.

Я взял стакан и осторожно понюхал его содержимое. Славик, глядя на меня, сделал то же самое. Сказать, что запах напитка для взрослых семилетней выдержки нам не понравился – это ничего не сказать. Мы были крайне разочарованны ароматом пойла, которое должно было превратить нас со Славиком в настоящих мужчин. Однако останавливаться мы не собирались. Это стало для нас делом чести, и мы должны были пройти это испытание на зрелость во что бы то ни стало.

Я хотел поинтересоваться у Славика, уверен ли он в том, что мы делаем, но не стал. Испортить такой момент жалкими сомнениями было совсем не кстати. Я обмакнул губы в коньяк и скривился. В этот же момент Славик решительно сделал два или три глотка, после чего замер не дыша. В одно мгновение он стал похож на испуганного краба: лицо покраснело, глаза выкатились из орбит, на лбу проступил пот. Казалось, он сейчас заплачет, но Славик держался. Он слегка пошатнулся и стал жадно глотать ртом воздух. Я, глядя на эту картину, резко передумал вступать в ряды хронических алкоголиков и поставил стакан на стол.

– Славик, ты как? – поинтересовался я, но ответа так и не услышал. Славик стоял со стаканом в руке. Его задумчивый взгляд был устремлен во вселенную. Он судорожно пытался отдышаться.

Меня всё происходящее рассмешило, и я стал хихикать, глядя на то, как мой лучший друг заливает свою боль неразделенной любви алкоголем.

– Знаешь что, Лёлик? – неожиданно захрипел Славик, – Да ну её, эту Лидку! Я что ребенок, чтобы по таким пустякам бухать? Так и спиться не далеко.

Мы оба засмеялись.

С тех пор прошел двадцать один год. Славик всё это время оставался моим лучшим другом, и именно поэтому я совершенно не удивился, когда пятничным утром четвёртого сентября он позвонил мне и сообщил, что на рыбалку со мной не поедет.

Мы целую неделю готовились к тому, чтобы провести выходные на Киевском море. На самом деле это вовсе даже не море, и вода в нём совершенно не солёная, но сути дела это не меняет. Мы всё тщательно продумали. Славик отпросился со своей дурацкой работы, чтобы мы могли заранее добраться до нашего острова, который хоть и не пользовался большим спросом из-за своего далёкого расположения от берега, но всё-таки по выходным частенько бывал занят рыбаками. Мы составили список необходимой провизии и распределили между собой обязанности. Я, как опытный рыбак, взял на себя подготовку всех необходимых рыболовных снастей и наживки. Славик должен был обеспечить нас кое-какими съестными припасами.

Мы условились, что он заедет на своей машине ко мне в полдень. Мы загрузим снасти, надувную лодку, палатку, необходимый для отдыха на природе инвентарь, и отправимся на берег, где перегрузим всё это богатство в мою лодку, предварительно накачав её воздухом при помощи не очень удобного, но надежного ручного насоса. Таким образом, мы планировали после обеда быть уже на месте. Нам предстояло расставить спиннинги, забросить снасти и, в ожидании поклёвки или в перерывах между ними (тут уж как повезёт) обустроить своё жилище на предстоящие сутки. Поскольку рыба долго не хранится, а мы рассчитывали хоть что-то, но всё же поймать, то остаться до воскресенья без морозильной камеры мы уже не могли.

Это был превосходный план на выходные, который рухнул за два часа до намеченного начала его реализации.

– Лёлик, слушай, тут такое дело… В общем, я никуда не поеду сегодня. Извини, – раздался голос в трубке.

– Что значит, не поедешь? Ты шутишь что ли? – заорал я в ответ, не успев сообразить который час, но мгновенно проснувшись от вспыхнувшей во мне ярости.

– Ты понимаешь, для меня пятница наступила ещё вчера. Я отмечал это событие с одним коллегой и перестарался. Мне очень плохо. Меня тошнит. И я хочу спать. Прости, – заныл Славик.

– Всё понятно. Спи, придурок! – я повесил трубку. Меня одолевала не столько обида, сколько злость. Своими необдуманными действиями эта человекообразная обезьяна испортила выходные не только себе, но и мне! Какого дьявола?!

Я сел на кровати в попытке собраться с мыслями. Моё настроение было совершенно испорчено. В который раз я убедился, что рассчитывать всегда нужно только на себя.

Спустя несколько минут моё природное упрямство и нежелание мириться со сложившейся ситуацией взяли верх, и я уже драил зубы в ванной комнате, вынашивая в кипящем мозге новый план.

Я позвонил соседу с третьего этажа, который зарабатывал частным извозом уже много лет и узнал, свободен ли он в первой половине дня. Удача всё-таки улыбнулась мне, когда тот ответил, что готов отвезти меня вместе со всем моим барахлом куда нужно за вполне вменяемое вознаграждение.

Тогда я принялся быстро составлять новый список всего, что мне необходимо взять с собой из расчета теперь уже на одного человека. В нём многое осталось без изменений. Например, вёсел для лодки я всё-таки оставил в списке два, но от палатки решил отказаться. Одному её очень неудобно устанавливать, к тому же я привык обходиться без неё, когда ездил на рыбалку в одиночку.

Единственной проблемой оставалось питание на острове. Поскольку продовольствие полностью было на Славике, то практически весь список необходимых мне на сутки продуктов я должен был теперь успеть купить и упаковать в дорогу сам.

Именно этим я и занялся, как только покончил со всеми остальными подготовительными работами. Без четверти час дня я был готов отправляться в своё путешествие. Непредвиденные обстоятельства в виде друга-дегенерата стоили мне всего лишь сорока пяти минут времени задержки и n-го числа нервных клеток.

Моего шофера звали Андреем. Несмотря на то, что знакомы мы с ним были уже почти десять лет, фамилии его я не знал и совершенно не переживал по этому поводу. Все десять лет наше общение ограничивалось лишь рукопожатием при случайной встрече во дворе или парадном. Изредка мы перекидывались парой предложений о погоде, предстоящих выборах или очередном провале Динамо на крайне важном матче. И лишь однажды мы разговорились, после чего у меня появился его номер телефона, а он стал считать меня своим приятелем.

Случилось это весной, через пару недель после того, как от меня ушла жена. Я стал сильно пить, забросил работу, потерял всякий интерес к жизни. Мы встретились случайно на улице, возле нашего подъезда около одиннадцати часов вечера, когда я, шатаясь, отчаянно пытался подкурить после длительной прогулки по городу, но ветер всё время сдувал огонёк.