Не желая привлекать лишнее внимание, герцог прошёл дальше, а Аласдэр тихо произнёс:

— Думаю, он подойдёт.

Василиос поднёс стакан к губам и, сделав большой глоток, заметил:

— Столько энергии. Никогда не поздно добавить ощущениям немного остроты, agóri. Подразни его, а потом возьми. Я подожду здесь. Не задерживайся. Мне вдруг захотелось утолить другой голод.

Аласдэр ухмыльнулся, и Лео заметил показавшиеся острия клыков. Потом вампир сжал губы и последовал за герцогом на выход.

Наши дни. Покои Аласдэра

Аласдэр материализовался в своих покоях и сгрузил Лео на огромную кровать в центре. Вампиру не хотелось оставлять парня без присмотра, тем более, когда вокруг творилась полная неразбериха. Но другого выхода не было. Не брать же человека с собой в Зал собраний, где, как вампир чувствовал, уже собрались все старейшины. А идти туда было нужно.

Аласдэр закинул руку Таноса себе на плечо и в последний раз посмотрел на лежавшего на кровати парня. Если повезёт, до возвращения Лео будет оставаться в обмороке… или где он там находился. А сейчас Таноса требовалось доставить к старейшинам. Если и была хоть малейшая надежда спасти кузена, то это могли сделать только старшие вампиры.

Из комнаты Аласдэр переместился вместе с Таносом в зал, появившись там довольно неуклюже: он пытался устоять на ногах и одновременно удерживал растрёпанного грязного кузена.

Итон встал и поморщился. Как и его первообращённый, старший вампир был светлокожим и высоким. Но в отличие от Таноса, обладавшего крепким мускулистым телосложением, Итон имел довольно стройную и гибкую фигуру. Его взгляд остановился на вампире, которого поддерживал Аласдэр. По позе и выражению лица старейшины чувствовалось, что тот испытывал боль, будто он — последний представитель рода — видел приближавшуюся смерть своего потомства.

Итон оказался рядом прежде, чем Аласдэр смог объясниться.

— Я чувствовал, что что-то случилось, но не понял всей серьёзности ситуации. Что с ним? — спросил старейшина, и в его глазах полыхнула тревога.

Как Аласдэр с Василиосом были схожи по характеру и внешности — и у того, и у другого преобладали тёмные тона, — так и Танос с Итоном были схожи своей мальчишеской красотой. Они с одинаковой силой очаровывали и мужчин, и женщин. Поэтому вид немощного Таноса и серьёзного Итона вызывал шок.

Когда старейшина опустился рядом с Таносом на колени, Аласдэр впервые задумался, как отреагируют остальные, если один из троицы умрёт. Что именно было причиной тревоги, читавшейся в глазах Итона? Танос? Или собственная безопасность?

— Я не знаю, что случилось. — Аласдэр взглянул на Василиоса, который, обойдя подиум, направился в его сторону. — Меня там не было, — признался младший вампир, а затем посмотрел на третьего мужчину в комнате — Диомеда.

Аласдэр знал, что следовало сказать дальше, и не особо радовался реакции, которую наверняка вызовет его известие. Но уверенно посмотрел в глаза третьему старейшине и громко, чтобы все услышали, произнёс:

— Айседора… она пропала.

Диомед уставился на Аласдэра немигающим взглядом. Глаза старейшины потемнели до цвета обсидиана. Аласдэр не успел даже моргнуть, как между ними вырос Василиос. Обнажив клыки, он удерживал господина Исы на расстоянии:

— Диомед, остынь.

— Василиос, отойди — зашипел старший вампир и грозно рыкнул на заглядывавшего ему за спину старейшину.

Если бы не Василиос, Аласдэр давно валялся бы на полу мёртвый. И вампир это знал.

От гнева Диомед потерял способность размышлять здраво. Он понял только то, что прочитал в разуме Аласдэра: его первообращённая пропала, и именно младший вампир допустил её исчезновение.

— Если ты его убьёшь, — проговорил Василиос, — то потеряешь все зацепки. Не говоря уже, что убить его ты сможешь только через мой труп. Прежде чем действовать, хорошенько подумай, adelfe (прим. пер.: с греческого «брат»). Ты действительно этого хочешь? И никогда больше не увидеть Ису? Поищи её. Ты её чувствуешь?

Пока Василиос пытался успокоить разбушевавшегося зверя, Аласдэр взглянул на Итона. Тот гладил Таноса по волосам. На его лице читалось такая тревога, на которую, по мнению Аласдэра, их вид был вообще не способен.

— У него мало времени, — сообщил Итон.

— Знаю, — ответил Аласдэр и присел, чтобы видеть глаза старейшины. — У него прилипла ладонь. Я не могу её убрать и исцелить. До перемещения Танос был в сознании. Он сказал, что это был серебряный канцелярский нож. Так что серебра немного. Но место удара и само сплавление… они убивают Таноса.

Итон нахмурился, черты его лица изменились, выдавая настоящий возраст старшего вампира. Он выглядел взрослым и зрелым. Такого Итона Аласдэр ещё не знал. Обычно среди троих Итон был самым беззаботным и юным духом. Да и выглядел он далеко не на свои года. Но сейчас старейшина, продумывая, как бы справиться со сложившейся ситуацией, беспокойно хмурился.

— Чтобы добраться до раны, нужно убрать его ладонь.

— Но для этого придётся содрать кожу с его шеи и, может, даже лица. Кроме того, не уверен, что такие глубокие повреждения можно исцелить.

Итон поморщился и кивнул:

— Знаю. Потом он меня возненавидит. Но так он наверняка выживет.

— Как и ты, — пробормотал Аласдэр. Затем взглянул во взволнованные и внимательно наблюдавшие за ним глаза Итона.

— Ты прав. Я тоже смогу выжить. Возможно, и эгоистично, но не отрицай, что сделал бы то же самое. — Итон выпрямился во весь рост и обратился к двум старейшинам, продолжавшим друг другу противостоять: — Если вы закончили, помогите спасти Таноса. А потом отправимся на поиски Айседоры. Война началась. Это уже ясно. Мы должны быть на одной стороне, а не как животные грызть друг другу глотки.

Василиос обернулся и смерил Аласдэра холодным взглядом. Тот поднял глаза. Вслух не было сказано ни единого слова, но в разуме вампира прозвучало: «Где твоя добыча?»

Аласдэр не ответил, да было и не нужно. Василиос, судя по выражению лица, уже знал.

Леонид Чейпел ещё не подозревал, что был уже не жилец.

1902 год. Лондон, Англия

Аласдэр вышел за герцогом из зала. Лео последовал за ними. В конце коридора для слуг герцог оглянулся посмотреть, идёт ли за ним Аласдэр, и тот был на месте.

Вампир шёл за человеком, а Лео шагал рядом. Странно было находиться возле того, кто даже не подозревал о твоём существовании. Но всё было именно так. Лео оказался в прошлом Аласдэра и неотрывно, словно заядлый кинолюбитель, купивший билеты на шоу, следовал за вампиром.

Герцог открыл дверь в стене слева и нырнул в дверной проём. Мужчина рядом тихо зарычал.

«Проклятье, Аласдэр возбуждает даже в галлюцинации». Животная сторона вампира казалась Лео чем-то неизведанным, она одновременно и манила, и мучила.

Дойдя до двери, за которой скрылся герцог, Аласдэр толкнул её, и оба вышли на улицу в ночь. Сверху нависло небо насыщенно-черного цвета, а воздух холодил кожу. Подувший ветерок принёс резкий запах, скорее всего, от расположенной неподалёку реки. Они находились в каком-то имении, в тени возле главного дома.

Аласдэр поднял голову и, закрыв глаза, потянул носом воздух — явно искал герцога, — а потом резко повернулся направо.

«Уловил его запах», — следуя за вампиром, подумал Лео. Ладони внезапно вспотели.

Лео не понимал, почему нервничал. Он не принадлежал к здешнему миру, и Аласдэр не представлял для него угрозу. Но что-то должно было случиться. Это притягивало Лео и одновременно внушало ужас.

Пробираясь вдоль дома, парень с удивлением обнаружил, что вокруг было тихо, только слабо шумела вода. И хотя ступали они по гравию, своих шагов Лео не слышал, как и шагов Аласдэра, который, казалось, парил над землёй.