Актриса тут же сообразила, что от нее хотят, и радостно поднялась с места.

– Давай, давай, твой выход! – буркнул Владимир.

Оркестр заиграл твист, и Консоли, уже выведший актрису в центр, казалось, опешил и стушевался.

Мария, почувствовав внимание зала, наоборот, ощутила себя в родной атмосфере и, тряхнув головой, улыбнувшись вдруг весело и задорно, начала двигаться в такт музыке, не дождавшись, когда придет в себя продюсер. Танцевала она так ловко и грациозно, что многие пары, заглядевшись, остановились.

Крупный и неповоротливый Консоли с трудом попытался что-то изобразить, но получалось неуклюже и нескладно. Тогда он перестал представлять танцора, а начал подыгрывать Марии. Продюсер заходил кругами вокруг актрисы, похлопывая в ладоши и посмеиваясь над собой. Он не переставал дергать коленями из стороны в сторону, что, по его мнению, являлось основным па твиста. Савелова совершенно преобразилась – из надменной и напыщенной вдруг стала естественной и задорной. Владимир привстал, так как народ загородил обзор, и с насмешкой посмотрел на происходящую сцену.

Музыка утихла. Консоли привалился к ближайшему столу и, шутливо открыв рот, начал обмахиваться рукой, показывая, как его уморила актриса. Мария, успевшая прокрутиться на последнем такте, замерла на танцполе в эффектной позе. Раздались аплодисменты, она мило поклонилась.

– Это победа! Даже если ты не войдешь в историю кинематографа, в этом городке тебя все равно запомнят надолго, – cъехидничал парень, подставляя стул Савеловой.

– Да, это было неотразимо! – проговорил продюсер и плюхнулся рядом. – Надо сказать режиссеру, чтобы дал вам потанцевать в нашем фильме. Там ничего подходящего нет по сценарию, не помните?

– Нет, к сожалению, – отозвалась актриса.

К ним подскочил довольный хозяин.

– Просто бесподобно! Восхитительно! Какая пластика! – Казалось, он задыхался от дифирамбов.

– Это главная героиня нашего фильма, – похвалился Консоли, – ее русское имя – Мария, – представил он Савелову.

– А я Алессио Джакомелли. Боже мой, какая честь! – выкрикнул хозяин и, вцепившись в руку актрисы, приложился губами.

– Ну вот, опять эти итальянские штучки, – проговорил по-русски Владимир, – и поесть спокойно не дадут.

– Да ты уже все подчистил. – Савелова посмотрела на его пустую тарелку и попыталась выдернуть кисть из хватких рук Алессио.

– Может быть, вы музыку хотите заказать? Есть какие-то предпочтения? – поинтересовался хозяин по-английски и наконец отпустил актрису.

– Да нет, спасибо. Было бы неплохо, если бы принесли второе, – ответил за двоих Владимир.

– Да, второе, – подтвердила женщина, видимо, не совсем разобрав изначального вопроса.

– Конечно, конечно, – засуетился тот, – сейчас официант все подаст. – Он отодвинулся от стола, сделав непонятный жест продюсеру.

– Да и я пойду, не буду вам мешать, – поднялся Консоли, – приятного вечера. – Он двинулся к выходу.

– Слава богу, что к ручке не приложился, а то еще на полчаса завяз бы, – съязвил парень.

– А мы что, спешим? – ехидно поинтересовалась Савелова. – Да и следующее блюдо еще не принесли.

Они досидели до самого конца, когда усталые оркестранты стали собирать инструменты, а гости ресторана неторопливо потянулись на улицу.

Перед уходом они помахали музыкантам, те ответили и заулыбались.

– Заходите еще! – крикнул тот, что первым пригласил их на вечер.

– Спасибо, но вряд ли получится! – откликнулся Владимир.

– Симпатичный ресторан и еда вкусная, – проговорила актриса, выходя в холл, – а нас все в какую-то дыру возили обедать.

– Согласен, – ответил парень, остановившись у цветных объявлений и афиш, висевших на стене. – Посмотрим, какие у них здесь еще мероприятия. Может, и правда еще придем.

– Да когда? Мы же уезжаем через три дня, – вздохнула Мария, но тоже притормозила и стала рассматривать плакаты.

– У них здесь что, и детские утренники проводятся? – удивился Владимир.

– Да, да, – послышался сзади голос хозяина, который увидел, как они уставились на афишу с яркими шариками, – по выходным в несезонные месяцы народу нет, вот и приходится выкручиваться. Приходите, будет весело! Аниматоры у нас очень смешные – не только детям, но и взрослым нравятся.

– Да нет, спасибо, – на всякий случай ответил Владимир, не очень-то разобрав фразу.

– Это у нас сегодня случайный выходной выдался, но больше такого не повторится, – раздался голос, непонятно откуда взявшегося Консоли. Обняв обоих актеров за плечи, он аккуратно направил их к выходу.

– Он же ушел вроде, – изумленно прошептал Владимир и вывернулся из-под руки продюсера.

– Ну да, – подтвердила Савелова.

– Дорогу найдете? Здесь рядом совсем, вверх и налево, а как до фонтанчика дойдете, вправо метров двести по прямой. – Он опять подтолкнул их в нужную сторону. – До свидания!

– До свидания! – недовольно ответила женщина. – Может, он нам еще укажет, во сколько спать ложиться?

– Или зайдет в номер проверить, – хохотнул актер.

Они быстро добрались до фонтанчика и остановились в раздумье. Стало совсем прохладно, из придорожных кустов слышались странные ночные звуки, вдоль переулка влажным облаком поднимался промозглый туман. Не верилось, что только что они сидели в теплом многолюдном месте, где играла музыка и раздавался смех.

– Нам направо, кажется? – Савелова заглянула в следующий переулок и поежилась.

– Да, правильно, – Владимир подхватил ее под руку, прижал к себе, – так потеплее будет.

– Ну-у-у, – протянула актриса и отстранилась.

Парень не успел ответить, как совсем рядом с живой изгородью что-то зашевелилось. Они застыли, раздался оглушительный треск, и из густого колючего кустарника прямо на них прыгнула взъерошенная кошка. Савелова отскочила и потянула за собой приятеля, и они, не сговариваясь, припустились по темной улочке. Они бежали, не сворачивая и задыхаясь от холодного промозглого воздуха. У своей гостиницы они оказались очень быстро. Остановившись у входа, они одновременно захохотали.

– А ты-то как рванула! И даже не споткнулась на каблучищах-то! – проговорил Владимир сквозь смех.

– Разве это каблук… – возразила актриса, приподняв ногу, на которой красовалась туфля со шпилькой в десять сантиметров. – Хорошо, что ни в одну из колдобин не попала!

– Да уж, в такой-то тьме могла бы запросто и ногу сломать… И был бы съемкам в Италии конец, – подколол парень.

– Все, проехали! – остановила она его разглагольствования. – Расходимся по номерам. Спокойной ночи!

– Спокойной, – удрученно ответил Владимир и направился на свой этаж.

Самолет был не полон, и Лола с удовольствием вытянула ноги под пустое переднее кресло. Она так намаялась за предыдущий день, что даже не открыла компьютер и продремала почти весь полет. Рейс был до Санкт-Петербурга, от которого Горск находился совсем близко.

Журналистка была довольна собой. Она успела подготовить небольшой анонс для своей передачи «Четвертая апелляция». Дана, ее верная помощница и подруга, прочтет его на фоне кадров Агриженто, родного города Ванессы. Лола еще раз переговорила с адвокатом и наметила план действий, нашла в интернете фотографии режиссера и продюсера итальянской группы, изучила сведения о нем. Не получилось обнаружить хороших видеоматериалов о Горске, на которые хотели наложить короткий рассказ о смерти Ванессы, подкрашенный сомнениями в самоубийстве девушки.

Сделали «как всегда»: отыскали кадры обычного провинциального города, каких много в России, и решили дать общий план в надежде, что для итальянского зрителя прокатит и так, а русские, проживающие в Италии, не успеют разглядеть детали. Все остальное тоже сложилось удачно: у мамы в жюри кинофестиваля Горска оказались знакомые, и они не только заказали Лоле ту же гостиницу, в которой проживала Ванесса, но и смогли сделать ей аккредитацию на само мероприятие в качестве гостя. До конца фестиваля оставалось еще три дня, и журналистка надеялась, что сможет вникнуть в его обстановку, возможно, разгадать связи между участниками и Ванессой и, может, даже успеть посмотреть парочку фильмов.