Все портит отражение капитана в приоткрытой створке окна: глаза круглые, щеки пухлые…Как можно было уродиться настолько не похожим на пирата?! Мамины подруги в один голос ей твердят: «Симпотный у тебя сынуля. Носик-курносик, щёчки-яблочки!»
Они не знают: красота в море – пустой номер. Круче прыщавого Барбоса может быть только бородавчатый Барбос.
«Глаза-щелки,
Зубы в хлам,
На щеке зеленка,
Под зеленкой – шрам…»
Витя показал язык непиратскому отражению и сделал гримасу. Ого! Чуток лучше.
Сомкнул губы и до предела опустил подбородок. Еще круче.
Втянул воздух в себя. На щеках появились вмятины, но… Мамины подруги наверняка придут в восхищение: что за прелесть эти ямочки!..
Позор на глобусе, а не капитан пиратов Витте.
Может, зуб к двери привязать – и дернуть?..
Нет, мама будет против. «Ты все испортил!» – скажет. Будто Витя и не человек вовсе, а образцовое изделие на витрине. Капитан Витте приложил ледоруб плашмя к щеке, чтобы по-быстрому, пока мама на работе, отрезать что-нибудь не очень нужное. Примерился к уху —и тут взгляд упал на хлебницу. На ней лежала стопка из медицинских масок. Мама купила на случай сильного смога.
Взял одну – и наискосок перевязал глаз. Покрутился перед раскрытой створкой окна. Вау! Круче не придумаешь!
–Осталось прыгнуть с табуретки и сломать чуть-чуть ногу…Прав я, Кешка?
В ответ молчание. Витя обернулся. Попугай исчез. Да и клетка с холодильника тоже. Морская качка смела ее на пол. Вразнобой покачивались жердочка и приоткрытая дверца…
Витя бросился к окну, чтоб побыстрей захлопнуть, но смекнул, что поздно. Напротив, надо бы раздвинуть его пошире, чтобы попугай, когда придет в себя, быстро нашел родную обитель, то есть квартиру на двадцать пятом …
Капитан высунулся из иллюминатора и оповестил команду:
– Дезертир-р за бор-ртом!
Но канальи-матросы, сделав зарядку, видимо, снова уснули богатырским сном.
Витя успокоил себя словами Мишки:
–Иннокентий—крутой пацан.
И, пусть маленькие, но крылья-то у него есть. Это главное. Ничего страшного, если даже Кешка просто по глупости свалится с двадцать пятого. Падая с этой высоты, любая самая крутая бестолочь успеет вспомнить о крылышках и пустить их в ход.
Кешке ничего не грозит…а вот «Жемчугу»?
Представив, что придется выходить в открытый океан без Кешки-эрудита, капитан поежился. Кто даст ценный совет в критическую минуту? Кто вовремя призовет на помощь подходящих богов и богинь? За один только клич «С-свистать всех наверх!» – отдашь все сокровища мира…
Сейчас Виктор выйдет во двор и найдёт безответственного беглеца. Но…бросить корабль?
Нет, капитан Барбос не одобрил бы это.
И он, капитан Витте, не способен. Выход есть. Пусть капитан остается. Он здесь нужнее.
На берег пойдет матрос. Надо кому-то подвергать себя опасностям: разведывать местность, обезвреживать капканы, пополнять запасы пресной воды и выкапывать клады…
Это рискованно, и кораблю опасней потерять капитана, чем простого матроса.
Решено. Пусть таким человеком будет матрос Уилл.
В путь берем только самое необходимое.
Джип, подаренный Мишкой. Пусть он помещается в карман, но он умеет ездить по лужам и вспаханным полям – без разницы…
Главное – найти Кешку-ерундита.
…При выходе из подъезда Витю с ног до головы обволок опасный туземный туман, поэтому матрос Уилл двигался медленно и осторожно, не забывая, прихрамывать.
Шаг – и появились лианы с ядовитым кустарником за ними. Еще шаг – очертания впереди стали четче. Сзади – наоборот. Посланец «Жемчуга» шел неспешно, в любую секунду готовый вильнуть в сторону от томагавка, брошенного дикарями.
Город – это опасные каменные джунгли. Того и гляди выскочат дикие скелеты и поволокут на завтрак в могилу.
«Не дрейфь, матрос Уильям!» – прозвучал голос из тумана, если только это не прозвенело в ушах.
– Есть не дрейфить, капитан, – ответил матрос на всякий случай.
Невидимый, но видящий его прекрасно, неприятель, крадучись, следовал по пятам. За поясом у него колчан со стрелами или арбалет, или кинжал острый…
Спасибо мудрой Калипсо: богиня научила секретам передвижения в опасных зонах. Бросая мячик, матрос Уильям обезвреживал пространство впереди себя.
Впереди завиднелась развалины Атлантиды. Наверное, здесь скрывается шайка людоедов, пленивших попугая. А теперь поджидают его владельца…
Вот минули угодья бетонной черепахи Тортиллы. Уж позади дремлющий питон Каа и глиняная царевна-лягушка…Плавно проплыла мимо голова вкопанного в землю Витязя… Туман становится все гуще – а в нем «парит» голова каменного динозавра.
Иннокентий-шалопай на «каналью» не откликается…
Калипсо учит что уныние – главный грех, – и матрос Уилл кинул мячик в еще раз. Раздалось приглушенное «ой!» – и в тумане проявилась фигура. Точнее, две фигуры. Маленькая и очень маленькая. «Очень маленькую» матрос Уильям не сразу заметил—а зря.
– Спасибо, что не в Диди, – спокойно сказала маленькая фигура, потирая плечико одной рукой, другой – бережно прижимая к себе очень маленькую фигурку.
Девчонка с куклой! Она смешала все планы отважного моряка, а также мечты о необитаемом острове с кучей сокровищ под каждой пальмой.
По-пиратски сдвинув брови и сунув руки в карманы джинсов, прихрамывая, матрос Уилл обошел песочницу с лежащим посреди нее мячиком и встал с противоположной стороны.
Виктор не боялся девчонок, нет. Но любить их…по-честному, за что? Чуть что – визжат, жалуются, небылицы сочиняют. Они часами занимаются пустяшными делами и забывают про все на свете. А мальчиков в свои секреты не посвящают. Не очень-то и хотелось!
Девчонок можно вернуть в реальность, стоит лишь дернуть за косичку, но они тут же летят жаловаться на своих спасателей. А то, бывает, и с кулаками кинутся! Вот почему так важно в этом деле выбирать девочек поменьше, чтоб не догнали.
Эта – на голову ниже Вити, но притворяшка – будь здоров. Заставляет куклу спать среди дня! И угощает песочными куличиками, лепеча при этом самые отвратительные в мире нежные слова…Вот и водись с такой после всего этого.
Пожав плечами, матрос Уилл попытался образумить туземку:
– Чепуха! Твоя чучелка не из мяса, значит, ненастоящая. – И кинул мяч.
Мальчику показалось, что «очень маленькая фигура» посмотрела на него —всего мгновение – и поэтому он повторил громче:
– Че-пу-ха!
Дикарка поймала мячик – и принялась играть им с воспитанницей.
Остался один выход – развести костер из прутиков.
Туземка искоса наблюдала: длинные реснички двигались в такт веточкам и сухим листочкам, кочующим из-под кустиков в маленькую кучку на дорожке. А когда костер был готов, дикарка всучила пирату котелок и попросила подержать над огнем…
Они так долго склонялись над придуманным костром, варя на нем придуманную кашу, что даже каменный Дино начал переминаться с ноги на ногу…
…
Так встретились и познакомились герои будущих невероятных событий, хотя вполне могли бы – и очень даже запросто – этого не сделать.
Так и прожили б они длинную-предлинную жизнь, не узнав друг друга. Слишком много этажей было между ними: она жила на первом, он же на последнем – двадцать пятом. Слишком разными были их интересы. Он моряк-первооткрыватель, отважный пират, ну, а она…любительница кукол и телячьих нежностей.
А если б и встретились, но потом, то что бы поменялось, скажите, пожалуйста? Ведь события, которые случились вскоре, так и не произошли б! А все единственно из-за того, что не встретились они вовремя.
В общем, все немного… ну, просто очень, запутано, одним словом.
И вот настало время рассказать кое-что о четвертом отважном сердце – о Диди – единственной на свете, совершенно удивительной кукле.
Кукла Диди
Глава 8
Про любовь
Каждый человек удивится, скажи ему, что у игрушек есть родители. И это правильно. Потому что у игрушек родители совсем не те, кого привыкли считать за них у людей.
