Дело идет туго, хотя влаги больше чем достаточно. Я знаю, я большой мальчик. Лизе нужно будет ко мне привыкнуть. Но для того, чтобы она начала привыкать, мне ведь необходимо войти. Резким движением вторгаюсь в тугую плоть, чувствую, как внутри нее что-то прорывается, впуская меня внутрь.
В этот самый момент Лиза резко и отрывисто вскрикивает.
До меня даже не сразу доходит, что произошло.
– Ты девственница? – хриплю ей в ухо, придавливая своим телом к матрацу.
Она лишь тихо стонет в ответ, кусает губу.
– Значит, девственница… была… – констатирую факт.
Тут всё встает на свои места. Становится понятно, почему стеснялась, почему не хотела, почему до последнего отвергала.
У меня уже был опыт распечатывания целки, но тогда всё было по-другому, а девчонку ту я и вполовину так не хотел, как мою Кареглазку. А с Лизой… С ней все по-другому – и в двадцать раз приятнее.
«Я у тебя первый!» – смотрю на ее испуганное лицо, на искусанные губы и хочу рычать от удовольствия, которое она мне доставила только лишь тем фактом, что до меня ни с кем не спала.
Тут Лизка начинает выгибаться, крутиться юлой.
– Всё, милая… всё, успокойся!
Не даю ей и шанса из-под меня сбежать. Через минуту начинаю осторожно двигаться. Движения эти приносят мне столько наслаждения, что очень скоро забываю об осторожности. Но Лизе вроде бы не больно, она стонет мне в такт и сжимает меня ногами.
Спустя время предоргазменная истома накрывает меня с головой, и я уже ничего не контролирую. В момент сладкого взрыва вдавливаюсь в нее так глубоко, как только могу, потом долго прижимаю Лизу к себе, глажу ее по спине, вслушиваюсь в ее дыхание.
Вот это я понимаю – Новый год удался!
Глава 16. Оливье вместо мозгов
На следующее утро:
Вторник, 1 января 2019 года
8:00
Лиза
В полудреме наблюдаю, как в комнату просачивается солнечный свет.
«Так… Это сколько сейчас времени?!»
Обычно в зимние месяцы мы с сестрами встаем задолго до того, как на горизонте забрезжит рассвет, да и шторы на ночь задергиваем.
Нехотя раскрываю глаза, сажусь на кровати.
Голова немного кружится и побаливает. Такое ощущение, словно мне вчера зарядили по маковке чем-то тяжелым. Вдобавок на языке какой-то кислый привкус, ноет тело, точнее даже не тело, а та его часть, которой ныть совершенно не полагается.
Оглядываюсь по сторонам, гадая, как я умудрилась заснуть в одном из номеров, и замечаю, что спиной ко мне лежит какой-то огромный мужик, а еще… я голая! Абсолютно!
– Мамочки… – шепчу одними губами. – Что же я натворила?
Шустро вскакиваю с кровати и чуть не падаю, поскользнувшись на разбросанных по полу кусочках какой-то фольги. Наклоняюсь, чтобы подобрать, и как-то даже не сразу понимаю, что держу в руках упаковку от использованного презерватива.
– Господи, сколько раз я это натворила! – пищу в полнейшем шоке.
Минимум три, если судить по количеству разорванных синих квадратиков. Мотаю головой, силясь вспомнить, что вчера со мной приключилось, но в голове полнейших кавардак. Такое ощущение, будто кто-то взял все мои мысли, порезал их на кусочки, заправил майонезом, перемешал и засунул это оливье обратно в мою больную черепушку.
Помню новогодний банкет, как подавала на стол, как слушала речь президента, потом ко мне подошел Влад, предложил выпить шампанского…
Боже, как же сильно мне захотелось в тот момент почувствовать себя свободной, радоваться жизни, празднику, прямо как наши постояльцы. Хотя бы на миг почувствовать себя обычной девчонкой, которая встречает Новый год с понравившимся парнем. Вот и взяла это проклятое шампанское, будь оно неладно! После него воспоминания идут какими-то отрывками.
Я раньше игристых вин не пробовала, только красное… и то – чуточку на свой день рождения. Но от него мне не было плохо, и я всё прекрасно помнила. По-моему, даже не опьянела. И шампанского я ведь выпила всего чуть! Может быть, полбокала, хотя нет, и того меньше – треть. Разве от этого может в голове случиться такой кавардак?
Вкусила свободной жизни, называется…
Аккуратно заглядываю спящему мужчине в лицо. Это Влад…
«Я переспала с Великаном!»
Чтобы не закричать, прикрываю себе рот ладонью. Оглядываю комнату в поисках своей одежды, быстро натягиваю трусы, лифчик, колготки, юбку, а вот с блузкой беда, нет ее в спальне.
Хватаю висящую на спинке стула белую мужскую рубашку, напяливаю ее на себя и выбегаю из номера. Спешу вниз по лестнице и случайно пинаю оставленную кем-то прямо на ступеньках пустую бутылку из-под вина. Она с грохотом летит вниз и разбивается на следующем лестничном пролете.
От громкого звука будто трезвею. Окончательно понимаю весь ужас ситуации, в которую вляпалась.
«Что, если кто-то увидит упаковки от презервативов? Или пятна крови на простыне? А они вообще есть, эти пятна крови? Ведь вроде как не у всех бывает…»
Учитывая, как мне некомфортно в районе промежности, думаю, кровь все-таки была…
«Мне каюк, однозначно каюк!»
Спускаюсь на первый этаж ни жива ни мертва, и тут на меня натыкается Рита.
– Ты где ходишь?! – она так активно возмущается, что даже ее светлые кудри пляшут в такт ее словам. – Мы тебя всем миром ищем!
– Я… мне… Я случайно уснула в подсобке…
– Ты прикалываешься, что ли? Мы все подсобки облазили!
– Ну… точнее, не совсем в подсобке… – поджимаю губы.
– А если еще точнее?! – коршуном смотрит на меня сестра.
– В номере у Великана… – тихонько признаюсь.
– О боже… – закатывает глаза Рита. – У вас было то самое?
– Еще как… Я не знаю, как это вышло! Я не собиралась… я бы никогда! Я боюсь, вдруг там вся простыня в крови, вдруг это как-то вскроется… Я погибла…
Рита вдруг резко серьезнеет, наклоняется к самому уху и строго шепчет:
– Когда Великан проснется и пойдет завтракать, мы уберем номер, а простыню сожжем! Сработаем быстро, и никто ничего не узнает…
– А если он мне потом начнет названивать? – спрашиваю и тут же жалею, что спросила.
– Ты что, дала ему номер телефона?! Ты хочешь, чтоб нас прибили?!
– Ну, не совсем дала… Скорее сам взял. А если его аккуратненько удалить? – выдаю первое, что приходит на ум.
– Как ты себе это представляешь? Господин Великан, не изволите ли вы дать нам ваш телефон, мы хотим кое-что удалить…
– Не так, конечно! Лучше не спрашивая…
Рита снова закатывает глаза.
– Мужчины обычно носят сотовые в карманах, как мы его вытащим?
– М-м-м, кажется, у меня есть идея…
Глава 17. Уборка номера
Через пятнадцать минут:
Влад
– Уборка номера! – слышу сквозь сон и тут же вскакиваю.
– Не надо уборку! – ору в ответ и слышу за дверью какую-то возню.
Нашли, сволочи, когда явиться со своими швабрами и тряпками. Человек, между прочим, спит!
Тут слышу, как дверь всё равно открывается.
Заматываюсь в одеяло, выглядываю в прихожую с твердым намерением наорать на горничную так, чтобы начала от страха икать и сбежала к чертям собачьим, но в дверном проеме стоит моя Кареглазка. Орать на нее мне совсем не хочется.
Она вся такая одетая и даже причесанная… Совсем не такой я ожидал увидеть ее этим утром.
– Лизок, а ты зачем уходила? Срочно раздевайся и ложись обратно в постель!
Ух, давно мне не доводилось наблюдать, чтобы девушка так быстро краснела при слове «постель». Особенно учитывая всё, что мы вчера с этой красотой вытворяли здесь же. И тут в двери появляется кудрявая блондинка, которая обычно сидит на ресепшн, а в ее руках два ведра с водой. При ее появлении Лиза смущается еще больше, но быстро с собой справляется.
Она открывает шкаф, достает оттуда пушистый белый халат, подает мне и просит:
– Влад, пожалуйста, иди прими душ и дай нам прибрать…
Ее просьба не очень-то смахивает на просьбу. И вообще она какая-то слишком серьезная.
