— Итак, вы знаете имя человека, укравшего кусок кинопленки из каюты Керта Уоррена?

— Я могу показать его вам. Вряд ли он сумеет незаметно покинуть корабль.

— Вчера ночью он совершил убийство. Перерезал глотку женщине в каюте, соседней с каютой Керта. По-моему, честнее всего предупредить вас заранее, только и всего. Хотите, покажу вам бритву, которой он зарезал женщину?

— Ради бога, — дернулся Вудкок, — придите в себя!

В белом почтовом салоне, среди зеркал в позолоченных рамах и мрачных, словно в морге, стульев с высокими спинками, царили полумрак и духота. Белые столы, покрытые стеклом, чернильницы и подставки для ручек подрагивали от легкой качки «Королевы Виктории»; в тишине слышался сонный шелест воды. Морган полез в нагрудный карман пиджака и достал сложенный носовой платок, испачканный темными пятнами. Сквозь штору пробивался солнечный луч; Морган развернул платок на свету. Тускло блеснуло лезвие бритвы.

Снова наступила тишина…

Однако на мистера Вудкока это не подействовало. Он сидел прямо, опустив руки на колени; на лице его заиграла бледная улыбка. Любопытный психологический факт, но предъявленная улика — испачканная кровью бритва — окончательно убедила коммивояжера, что его искусно разыгрывают.

Он укоризненно покачал головой:

— Теперь все понятно, старина Хэнк! Ведь вы у нас сочинитель. Я преклоняюсь перед вашим талантом. Признаю, в первое мгновение я готов был вам поверить. — Судя по виду Вудкока, он искренне наслаждался зрелищем. — Замечательно. Ценю вашу находчивость. Сам бы я до такого не додумался. А сейчас уберите это, старина; спрячьте, и поговорим откровенно.

— Мы не знаем эту девушку, — гнул свое Морган с отчаянием человека, который понимает, что проиграл, — то есть пока не знаем. Мы как раз собирались пойти к капитану, чтобы выяснить, кто она такая. Это будет очень просто доказать…

— Послушайте, — Вудкок поморщился; розыгрыш начинал ему надоедать, — до меня дошла ваша хохма; отлично придумано. Великолепно! Но зачем продолжать? Я уже говорил, что не попался на вашу удочку; я для этого слишком стреляный воробей. Так почему не поговорить о деле?

— Но мы говорим правду, мистер Вудкок! — Пегги стиснула руки. — Ну неужели вы не видите, что это правда? Мы признаем, что пока не знаем, кого убили…

— Ладно, ладно!

— Но мы это выясним. Ну почему вы нам не скажете? Могли бы хоть намекнуть!

— Вам ни за что не догадаться, — заявил Вудкок. Он мечтательно улыбнулся и посмотрел в потолок с видом отличника, который знает, как решить трудную задачку, сводящую с ума остальных учеников. По крайней мере, на троих друзей его вид произвел именно такое впечатление. Знать, что разгадка тайны заключена в тщедушном тельце сидящего перед ними человечка, и выслушивать его насмешки… — Я отвечу вам, — заметил Тараканья Смерть, — сразу же после того, как, в свою очередь, получу тот ответ, которого жду от мистера Уорпаса. Не раньше.

— Я постараюсь, — начал было Уоррен, однако Вудкок состроил такую гримасу, что стало ясно: дипломат его не убедил.

— Вы не верите, — мрачно продолжал Морган, — что человек, укравший фильм, совершил убийство. Ладно; а если мы предоставим вам доказательства? Погодите, погодите минуту! У вас свои соображения, так выслушайте, по крайней мере, и мое мнение. Предположим, убийство все же было совершено и мы можем это доказать. Таким образом, окажется, что своим молчанием вы покрываете убийцу. Если окажется, что мы правы, вы скажете нам, кто этот человек?

Вудкок неопределенно пожал плечами; на лице его по-прежнему играла слабая улыбка человека, который вынужден терпеть дурацкие выходки собеседников.

— Ну-у, старина! Теоретически, в таком случае мне нет причин ничего скрывать — повторяю, теоретически. Да, разумеется. Если совершено убийство, если кого-то убили, это совершенно меняет дело. Разумеется, в таком случае я вам все расскажу.

— Обещаете?

— Слово чести. Ну а теперь, если позволите, вернемся к делу…

— Хорошо. — Уоррен внезапно решился и встал. — Сейчас мы идем к капитану. И я заключаю с вами небольшую сделку. Если мы сумеем сегодня убедить вас в том, что здесь произошло убийство, то вы рассказываете нам все, что знаете. Если нет, тогда — так или иначе — я торжественно обещаю вам, что добуду нужную вам рекомендацию от дяди Уорпаса.

Впервые им показалось, что Вудкока слегка проняло.

— Не знаю, в чем ваша хохма, — скептически заметил он, — и совершенно уверен, что вы меня пытаетесь обдурить. Однако мой ответ таков: действуйте! Вперед, старина! Действуйте, да поживее. Отлично! А пока суд да дело, окажите мне любезность: возьмите мою «Русалочку» и испытайте, хорошо? Внутри находится подробная инструкция, как ею пользоваться, но позвольте все же разъяснить самые важные моменты — некоторые особенности, благодаря которым, как я и говорил, автоматическая противомоскитная пушка «Русалка» станет самым заметным товаром в мире рекламы. Возьмем старомодные, выходящие из употребления противомоскитные спринцовки. С ними приходилось работать вручную — рукой двигать поршень вперед-назад, не так ли? Вот именно. А в «Русалке» все автоматизировано. Просто нажмите на эту эмалированную кнопочку, и электричество сделает за вас остальное. Из наконечника вырывается струйка жидкого инсектицида, которую можно регулировать по степени мощности и размеру охвата; можно также разбрызгивать жидкость, как из душа, покрывая широкую площадь, и все при помощи кнопок. И снова, господа, еще раз прошу вас обратить внимание на уникальность моей «Русалки». Как обнаружить надоедливых москитов, которые под покровом темноты лишают вас сна и подрывают ваше здоровье? Сейчас покажу. Просто нажмите кнопочку…

Уоррен взял у него этот дар данайцев, а Морган и Пегги поспешно увлекли его за собой. Они боялись, что Уоррен не выдержит и попытается вытянуть нужные сведения из Вудкока силой. Последний стоял, покачиваясь на пятках и напряженно улыбаясь. Выйдя в коридор, друзья прислонились к стене; все были без сил.

— Мерзкий вымогатель! — прорвало Уоррена. Он потрясал в воздухе автоматической противомоскитной пушкой «Русалка». — Подлый надувала! Он знает! Он знает, но не говорит…

— А он серьезно насчет этой рекомендации? — спросила Пегги, которая до сих пор не совсем разобралась в этом вопросе. — Послушайте! Не хочет же он, чтобы ваш дядя на самом деле появился на страницах газет со словами: «Я обожаю тараканью морилку Вудкока!» Нет, правда! По-моему, это просто ужас!

— Вот именно, детка. Он так же серьезен, как… скажем, как дядя Уорпас, когда тот пытается заключить мир между народами или защитить чей-то нейтралитет. Вы не знаете, — в голосе Уоррена послышалась ярость, — на что способны современные рекламщики. Они заявляют, что приносят пользу обществу. Ну, пошли. Навестим старого конокрада. Я даже представить не в силах, что ответит мне дядя Уорпас, если я предложу ему рекламировать средство от насекомых. Мой желудок этого не переваривает. У меня такое чувство: чем скорее мы увидим старую селедку, капитана Уистлера, и выясним, кто такая убитая девушка, тем раньше мне полегчает. Пойдемте.

— А вот у меня, наоборот, такое чувство… — начал было Морган, но осекся.

Однако будущее показало, что он был прав.

Они постучали в дверь каюты Уистлера, расположенной сразу за капитанским мостиком. Им открыл меланхоличный стюард, который там убирался. Он как раз собирал на поднос тарелки от завтрака. Каюта была просторная, удобная, отделанная панелями палисандрового дерева. Иллюминаторы завешены шторами с довольно игривым рисунком.

— Капитана сейчас нет, сэр, — сообщил стюард, подозрительно косясь на Уоррена. — Он пошел к лорду Стэртону и просил вас подождать.

Уоррен попытался сохранять беззаботный вид, однако не скрыл, что все понимает.

— А! — протянул он. — Ага! Спасибо, стюард. Ну а как чувствовала себя утром старая скумбрия? То есть…