Затем он прекращает каждое соблазнительное движение и отстраняется.

— Я остановлюсь. Разве ты не протестовала против этого, когда называла мое имя?

Хитрый ублюдок знает лучше, и я ненавижу его за то, что он играет со мной. Но если я не признаюсь, как сильно хочу его, он позволит мне плакать и умирать от неудовлетворенного желания.

— Не останавливайся, — выдыхаю я. — Не… Я не могу этого вынести. Ты заставляешь меня страдать. Пожалуйста.

Улыбка, скользящая по его лицу, одновременно сексуальна и ужасна. Он знает, что поймал меня. Я позабочусь об этом позже. Прямо сейчас, не могу.

— Ты уверена, что хочешь большего?

Он облизывает губы и что-то мурлычет.

Я киваю и хватаю его за рубашку, чтобы притянуть ближе.

— Да. Черт бы тебя побрал, да!

Он удовлетворенно смеется.

— Рад это слышать. Мне бы не хотелось утомлять тебя, — затем он высвобождается из моих объятий и встает с неохотным вздохом.

— Но я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала, будто я выжимаю ответ, пока ты находишься под давлением. Может, мне стоит дать тебе время подумать, действительно ли ты хочешь меня. Ты можешь дать мне знать в воскресенье.

— Да ладно. Ты можешь остаться еще на десять минут.

Уэст качает головой.

— Не могу. Приезжай в Вегас. У нас будет хороший ужин. Ты можешь сказать мне тогда, подпишешь ли контракт и примешь ли мое предложение или уйдешь навсегда.

Он собирается оставить меня нуждающейся, умоляющей и страдающей вот так в течение трех дней?

Конечно. Он знает мои слабости. Хороший секс. Хорошая еда. Он расставляет ловушку и заставляет меня идти прямо в нее. Вопрос в том, почему?

Я с трудом поднимаюсь на ноги и прикрываюсь.

— Чего ты на самом деле хочешь от меня, ублюдок?

Уэст наклоняет голову и улыбается, поправляя пиджак.

— Приезжай ко мне в воскресенье и все узнаешь.

Глава 4

Эрин

Едва поспав, я прихожу к нескольким выводам. Самый основной из них заключается в том, что если я не разыграю свою партию правильно, то мне конец. Сделав несколько телефонных звонков в город, чтобы подтвердить рассказ Уэста о сроках сейсмической модернизации и сердечном приступе первоначального подрядчика, я вспоминаю, что он не лжец, а просто игрок.

Я не могу позволить, чтобы меня снова обыграли.

С другой стороны, когда я рискну взглянуть на свой банковский счет, он будет красным. Арендная плата должна быть оплачена через две недели. Мне нужно заплатить за машину через три. Я не могу сделать ничего из этого, если не буду действовать быстро.

Рядом со мной жужжит телефон. Я напрягаюсь, почти ожидая, что Уэст будет на другом конце провода, подталкивая меня к ответу. Но нет, это моя младшая сестра, наконец-то перезвонившая мне. Пока я отвечаю, я не могу решить, то ли разочарована, что Уэст не требует моего внимания, то ли раздражена, потому что он играет в какую-то чертову игру в кошки-мышки.

— Привет, Эхо.

— Ой-ой. Я знаю этот голос. Насколько все плохо между тобой и Уэстом? Я собиралась позвонить тебе вчера, но день пролетел.

Я не знаю, что сказать, когда сама не могу разобраться.

— Все запутано.

Я ввожу ее в курс дела, ничего не упуская. Ну, почти ничего. Я думаю, если бы сказала ей, как быстро Уэст заставил меня задыхаться, она, вероятно, отругала бы меня. Признаться, что он поцеловал меня — и что мне это понравилось — достаточно неловко. Я отказываюсь даже думать о пульсирующей боли, которую он оставил мне, которая никуда не уходит.

— Что ты будешь делать?

— Я все еще взвешиваю свои возможности. Но одно я знаю точно. Я убью тебя за то, что ты впустила его, когда я была пьяна, а потом вот так меня проверила.

Эхо делает паузу.

— Ты не можешь убить меня. Элла придет в бешенство. Кроме того, я сделала это, потому что мне было немного жаль его.

— Жаль?

Она что, шутит?

— Он тот, кто оставил меня.

— Я знаю, и не простила его за это. Но я также впустила его ради тебя. Я люблю тебя и хочу для тебя самого лучшего.

— Что заставляет тебя думать, что Уэст подходит?

— Не знаю, знает ли он. Но я видела, как за последние три года ты перевернула с ног на голову и вывернула наизнанку нескольких отличных парней. Я не думаю, что ты хотела, — быстро уточняет Эхо. — Ты всегда начинаешь отношения с добрыми намерениями. Но стоит парню подойти слишком близко, как ты ставишь его на колени. До Уэста с тобой было не так уж трудно. Я имею в виду, ты всегда была осторожна, и это было прекрасно. Теперь ты боишься. Я не думаю, что ты сможешь преодолеть страх, пока не разберешься со своими чувствами к нему.

— Тебе двадцать один год, а ты все еще девственница, потому что зациклилась на своем супергорячем лучшем друге. Что ты знаешь? — пренебрежительно говорю я, а потом чувствую себя виноватой.

Она права, и это был удар ниже пояса. Я говорю как последняя стерва.

— Я не зациклена на Хейсе, а ты оставь моего лучшего друга в покое, — ворчит она.

— Может быть, я и не очень много знаю о взрослой жизни, но я знаю тебя. И тебе нужно разобраться со своими чувствами к нему, Эрин.

Вместо того чтобы сказать первое саркастическое слово, которое слетает с языка, я сдерживаюсь. Это никому не поможет, и меньше всего мне.

— Извини. Так что… поехать в Вегас, чтобы стать любовницей Уэста и выкинуть его из головы — это не ужасная идея?

— Странно, но нет. Ты уедешь через шесть недель, либо зная, что наконец-то свободна от него, либо безвозвратно влюбившись. И я уверена, что ты тоже знаешь, как он к тебе относится. Ты об этом не думала? Спрашиваешь себя, почему он так настаивает на том, чтобы ты вернулась в его постель? В его жизнь?

Спрашиваю. Я просто не знаю ответа.

— Разум Уэста — это загадка, но если я пойду, то сделаю это для ясности, чтобы уйти с открытой головой и сердцем.

— Конечно. Кроме того, получить длительный, хорошо оплачиваемый отпуск не так уж и плохо. И Вегас!

Она указывает на достойные причины.

— Слушай, а разве у тебя не будет осенних каникул через несколько недель? Ты могла бы навестить меня.

— Я не уверена, что Уэст оценит меня в вашем общем любовном гнездышке.

— Ну, он может с этим жить. Если я уйду, обещай, что ты приедешь навестить меня на несколько дней.

— Я подумаю об этом. Прямо сейчас Хейс говорит о каком-то большом групповом кемпинге и поездке на каноэ в горы.

— Ему не нужно, чтобы ты лежала на твердой земле, чтобы тусоваться с его пердящими, пьющими пиво приятелями.

— Я слышу тебя.

Но она неохотно бросает Хейса, и я знаю, что, несмотря на ее протесты, она полностью в него влюблена.

— Мы будем действовать по обстоятельствам, хорошо? У нас есть время, чтобы решить. Черт возьми, мы даже не знаем наверняка, едешь ли ты в Вегас.

— Да.

Но о чем еще тут думать? Если я не поеду, разве не буду всегда задаваться вопросом, что если?

— Я буду держать тебя в курсе.

Остаток дня проходит в смутной активности. Я умоляю своего парикмахера уделить мне полчаса на свежую стрижку и укладку. Использую остатки краски для бровей. Я получаю убийственный маникюр и педикюр. Я нахожу самую потрясающую кроваво-красную помаду в торговом центре. Я даже покупаю нижнее белье.

Есть одна вещь, которую я не делаю? Проклятая штука с волосами на лобке, которые так не нравились Уэсту. Если я поеду в Лас-Вегас, то сделаю это, чтобы доставить себе удовольствие, чтобы иметь возможность закончить то, чего я никогда не получала, когда мы расстались. Если он больше зациклен на моих лобковых волосах, чем на наших отношениях, то это будут легкие шесть недель горячего секса для меня. Мы разделим удовольствие, немного посмеемся, и устроим это командное представление перед его семьей. А потом, как раз перед Днем Благодарения, я отправлюсь домой — и навсегда покину Уэста.