Мне нравится этот план.

С улыбкой я хватаю чемодан и начинаю закидывать туда вещи.

Уэст

Я расхаживаю с телефоном в руке. Сейчас семь вечера воскресенья. Никаких признаков Эрин.

Моя квартира готова к ее приезду. Черт, я нашел для нее место в каждом уголке своей жизни. Половина моего шкафа и комода пусты. Я размышлял, планировал, собирал припасы. И долго и упорно думал о том, как с ней обращаться, когда она войдет в дверь.

Если она вообще придет.

Прошло почти семьдесят два часа с тех пор, как я видел ее в последний раз. Она до сих пор не дала мне никаких указаний, придет ли она… или меня отшила. Но я ставлю на первое.

Если она не приедет, то медленное соблазнение, которое я планировал, сопровождаемое долгим разговором по душам, в котором мы нуждаемся, вероятно, никогда не произойдет. А это неприемлемо. Если мне придется возвращаться в Лос-Анджелес и тащить эту упрямую женщину в мой пентхаус за волосы…

Черт, я говорю как пещерный человек. Вот как Эрин заставляет меня чувствовать себя — первобытным. Я знаю, что она тоже хочет меня. Я это почувствовал. Я все слышал. Я сделал ей чертовски хорошее предложение. Единственная причина, по которой она откажется, — это злость.

Зная Эрин, это достаточная причина, чтобы отказать мне.

«Почему ты просто не сказал ей, что, возможно, все еще любишь ее и хочешь попробовать еще раз?» Моя сестра спросила меня об этом, когда я ехал домой в четверг вечером. Вопрос правильный… но бессмысленный. Эрин бы мне не поверила. Я даже не уверен, что ей было бы до этого дело. Так или иначе, я должен заставить ее передумать.

Достаточно ли шести недель? Учитывая броню, которую она, несомненно, построила вокруг своего сердца с тех пор, как я ушел с нашей свадьбы, я не знаю, будет ли достаточно и шести десятилетий.

Гул смутного уличного шума сорока этажами выше от Стрип (семикилометровый участок бульвара Лас-Вегас в округе Кларк в штате Невада, США) сливается с голосом знойной женщины по радио, которая поет, что не может не влюбиться. Звуки сливаются вместе, исчезают на заднем плане, как белый шум. Я чувствую, как одинок. Как чертовски одинок был с тех пор, как заставил себя уйти от Эрин.

Вдруг кто-то стучит в дверь.

Мое сердце останавливается на секунду, прежде чем снова застучать. В несколько шагов я пересекаю свою квартиру и распахиваю дверь, нацепив на лицо приветливую улыбку. Вместо Эрин я вижу курьера из соседнего ресторана с нашей едой.

— Добрый вечер, мистер Куэйд. Где оставить ужин?

— Следуйте за мной.

Стараясь, чтобы мой голос не звучал разочарованно, я веду парня студенческого возраста на кухню и включаю нагрев под духовкой.

— Поставь на стол. Десерт в холодильник. Я позабочусь об остальном.

— С удовольствием, сэр.

Он делает, как ему велено, затем вручает мне бланк на подпись. Росчерком ручки я расплачиваюсь за еду и машу ему в сторону двери, предполагая, что он поймет намек.

Я распаковываю еду, дважды проверяя контейнеры и устанавливая горячие предметы в нагретую духовку, когда слышу неожиданный голос.

— Ну, я никогда не думала, что увижу такое зрелище. Уэстон Куэйд на кухне, выглядящий по-домашнему. С другой стороны, я думаю, что это не так уж трудно заказать еду на вынос.

Эрин.

Я поворачиваюсь к ней. Конечно же, она стоит у входа в кухню, выглядя гораздо более съедобной, чем все, что только что доставил пятизвездочный ресторан. Маленький черный топ из спандекса обхватывает ее плечи и грудь — и заканчивается в дюймах от чувственного изгиба талии. Облегающие черные штаны для йоги обнажают ее форму, обнимают бедра и льнут к ее стройным бедрам. Это самая сексуальная спортивная одежда, которую я когда-либо видел.

Наконец мне удается откашляться и обрести голос.

— Ты здесь.

— Очевидно.

— Я не слышал, как ты стучала.

— Потому что я этого не делала. Чувак, доставлявший еду, открыл дверь, чтобы уйти, когда я подошла. Он даже открыл ее для меня с улыбкой.

Если он флиртовал с Эрин, я сожалею о чаевых, которые дал ему.

— Чемоданы?

— В машине. Не торопись.

Она пожимает плечами, затем смотрит на контейнеры с едой, разбросанные по всей моей темной кухне.

— Что бы это ни было, оно хорошо пахнет.

— Голодна?

— Конечно. Или, поскольку ты держишь еду в тепле, она может подождать.

Еще одно пожатие плечами.

— Как угодно.

Она нервничает. Она хочет, чтобы я думал, что ее настрой очень холодный и ей все равно, но ее взгляд выглядит напряженным, даже немного изучающим. То же самое с ее плечами. Она пришла сюда, возможно, даже вопреки здравому смыслу. Я не оставил ей много вариантов. Конечно, она могла бы работать официанткой в какой-нибудь забегаловке и проводить двенадцать изнурительных часов в день на ногах, чтобы компенсировать расходы, которые ей приносит реконструкция. Но она слишком умна, чтобы сделать это. Я предлагаю ей легкие деньги. Только есть одна крошечная уловка.

Я собираюсь сделать все, что потребуется, чтобы влюбить её в себя.

— Разложи еду по тарелкам и налей нам вина. Я принесу твои чемоданы.

— Конечно.

Она бросает мне ключи от машины.

— Где бокалы для вина?

Я указываю на шкафчик в столовой.

— Я уже накрыл на стол.

Уклончиво кивнув, Эрин возвращается к своей задаче. Я ухожу, стиснув зубы. Она решительно настроена не позволить моим усилиям или соблазнению иметь для нее значение. Она определенно не хочет, чтобы я что-то делал, чтобы перекинуть мост через пропасть между нами. Хочет ли она драться? Или она просто пытается заставить меня доказать, что мое желание вернуть ее реально?

Через несколько минут я возвращаюсь с ее багажом. Как только бросаю все в своей спальне, я бегу в столовую, чтобы увидеть Эрин, сидящую за столом, одна нога лежит на сиденье ее стула. Она уперлась предплечьем в колено и небрежно крутит вино в бокале без ножки.

— Милое местечко, — говорит она, оглядываясь по сторонам.

Да. Это не совсем то, что я хочу, но это определенно гигантский шаг вперед от лачуги на пляже, которую мы делили давным-давно, когда у меня не было ни собственных денег, ни каких-либо обязанностей, кроме как получать приличные оценки и появляться на случайных семейных мероприятиях.

— Кроме… похоже, здесь живет Либераче (американский пианист, певец и шоумен), а не ты.

Эрин насмехается, пытаясь задеть меня. О, пусть попытается, но не с моим характером. Я не позволю ей сделать это, не такой мелочью.

— Здесь нужен косметический ремонт. Я переехал всего семь недель назад и был очень занят.

— Я думала, может, ты решил, что потолок с золотой фольгой и мебель в стиле барокко — это твое. Хотя вид убийственный. Много пользы от стола для игры в кости в гостиной? Или бассейна во внутреннем дворике?

— Нет и да. Я вижу, ты нашла вино.

— Нашла. Твой вкус к выпивке явно улучшился.

Она поднимает бокал в насмешливом приветствии, затем осушает половину содержимого.

Я улыбаюсь и потягиваю каберне.

— Ешь ужин. Полагаю, ты все еще любишь хорошее филе и печеную картошку?

— Это никогда не изменится.

Она впивается и откусывает кусочек. Я смотрю, как она закрывает глаза и смакует нежную говядину. Несколько вещей, которые доберутся до Эрин без исключения. Хорошая еда и хороший секс — верные победители. Сегодня вечером я намерен угостить ее и тем, и другим.

На заднем плане напевает Эд Ширан. Вилки звенят о тарелки. Эрин сглатывает. Между нами нарастает напряженность.

— Ты подписала контракт? — спрашиваю я.

— Я принесла его с собой, чтобы мы могли обсудить. Ты набросал целый список "обязанностей". Они очень изобретательны. Очевидно, ты уже об этом подумал.

— Тебя это удивляет?

— Уэст, которого я знала много лет назад, не имел к этому никакого отношения. Но послушай, я была рада, что не было пункта о том, чтобы каждый день начинался с минета.