Словно про себя она отметила, что микроволновка и холодильник новые, мебель очень удобная на вид и дизайн всего помещения хорошо продуман. Подобные мысли перемещались в ее голове, не цепляя сознания. Вернулся Филипп, неслышно спустившись с деревянной лестницы.

Он вздохнул, удрученно покачав головой. Прошел к мойке, открыл кран, спустил воду, набрал полный электрочайник и громко щелкнул его кнопкой. Обернувшись к Асе, спокойным и ровным голосом произнес:

–Ты долго стоять будешь на проходе? Пойди вымой руки. Первая дверь направо. Я пока бутербродов нарежу.

–Мы перешли на ты?– без удивления спросила Ася.

Филипп в ответ пожал широкими плечами.

Ася положила сумку на пол рядом с дверью и послушно пошла в ванную комнату. Включив горячую воду, она присела на краешек ванны, огляделась. Отстраненно подумала: «Красиво. Как-то уютно, по-домашнему». Ей отчего-то показалось, что она когда-то была в этой комнате. На память вдруг пришла песенка, которую часто напевала мама:

«Видишь, зеленым бархатом отливая, море лежит спокойнее, чем земля,

Видишь, как будто ломтик от каравая, шлюпка отшвартовалась от корабля…»

Ася так ясно услышала мамин голос, что стало не по себе. Мамы больше нет. Ей понадобилось почти пять лет, чтобы осознать эту данность. А теперь странный ночной визитер говорит, что больше нет папы, Ани и Катюшки.

Ася дернулась, как от боли и тихо выругалась.

Почему она должна верить словам незнакомого человека? Мало ли друзей было у ее отца, когда он служил в армии и с которыми фотографировался при случае? Это в последние годы папа практически ни с кем не общался, кроме родственников, объясняя свое добровольное затворничество занятостью. А раньше, когда была жива мама, и бизнес не отнимал столько сил и времени, они всей семьей выезжали с друзьями на природу, жарили шашлыки, пекли картошку, играли в волейбол. Мама очень любила фотографировать и всегда с собой брала камеру.

Ася решительно достала из заднего кармана телефон, включила его и, дождавшись приветствия на мониторе, дрожащими пальцами набрала номер Веньки, поскольку он оказался первым в списке звонивших ей вчера. Длинные гудки показались бесконечно долгими.

– Алло, Аська, алло, ты где? Что с тобой стряслось? Все с ног сбились, разыскивая тебя…

Голос Веньки, еще вчера раздражавший донельзя, сейчас показался почти родным. Ася покрепче прижала трубку, будто боясь, что звонкоголосого парня будет слышно на кухне. Венька кричал ей в ухо, захлебываясь от переполнявших его эмоций.

–Ася, у нас Кристинку убили. Представляешь! Зарезали! Сначала, когда пришли тебя будить на дежурство, думали, что это ты лежишь убитая . Она залезла в твой спальный мешок, так ее прямо через мешок и пырнули. Все в таком шоке! Здесь с утра полиция, все на нерваке, тебя обыскались… А ты-то где? Откуда звонишь?

Дверь в ванную открылась неслышно. Ася даже не успела понять, что произошло, как загорелая сильная рука, словно клещами жестко вырвала у нее крохотный серебристый аппаратик и исчезла за дверью. Лишь слышно было, как надрывался на берегу Азовского моря Веник, кричавший в пустоту: «Ася, почему ты молчишь? Где ты?…»

Ася, резко распахнув дверь, выбежала вслед за Филиппом, столь бесцеремонно прервавшим ее разговор, и увидела, как тот достал симку из ее аппарата, вставил ее в другой телефон, набрал какую-то комбинацию цифр и быстро отключился. Затем он снова достал симку и опустил в чашку с чаем, откуда аппетитно парило. У Аси от возмущения даже дыхание перехватило.

–Что вы делаете? Там же все мои номера! Как же я теперь без телефона?!

Филипп глянул недобро на девушку.

–Я же просил отключить телефон и никому не звонить. Тебя же по этому звонку найдут в два счета, дура…

–Не смейте разговаривать со мной таким тоном! И зачем вы уничтожили мою симку?– от переизбытка чувств у Аси хлынули слезы, от которых сразу защипало обветренную кожу лица. Где-то в глубинах измученного сознания мелькнуло: «Я плачу из-за какой-то ерунды. А ведь этот громила сказал, что…» Тут она тряхнула головой и прервала ненужные мысли о том, что утверждал стоявший напротив нее мужчина с недобрым взглядом, похожий на огромную собаку, готовую к бою. Тем не менее, голос его прозвучал слишком спокойно, когда Филипп снова перешел на «вы».

– Что вы сказали человеку, которому позвонили? Вы сообщили ему, где находитесь?

Казалось, он готов растерзать свою жертву. « Наверное, ему хочется и меня утопить в чашке с горячим чаем», – промелькнуло в голове у Аси, прежде, чем она смогла перевести дыхание и подавить очередной поток слез.

–Ничего я ему не сказала. Даже не собиралась,– она громко всхлипнула и рассердилась на себя за это. – Говорил только он. И он сказал…– тут до девушки, наконец, дошел смысл услышанных ею новостей и она, запнувшись, прижала руки к лицу, словно пытаясь сдержать крик ужаса. Филипп подошел к побледневшей Асе и заглянул в глаза.

–Что вам сказал собеседник? И объясните, в конце концов, кому вы звонили?

– Я звонила в лагерь, говорила с Вениамином, молодым археологом, первокурсником, студентом, одним словом…Он сказал, что мою соседку по палатке Кристину нашли мертвой в моем спальном мешке. Они думали, что это я, а потом долго меня искали… Там полиция…

С трудом сказав все, что ей поведал Венька, Ася смолкла, совсем лишившись сил.

Филипп взял ее за локоть и довел до диванчика, уютно стоявшего у окна, за которым буйствовал зелеными красками солнечный кисловодский день.

–Очень оперативно. Практически не оставляя времени на размышления… У вас слишком серьезные противники, Ася. Ваша соседка погибла случайно, просто она оказалась на вашем месте. Сегодня кто-то был уверен, что убрал вас с дороги. Мы всего лишь на немного опередили их…

Знать бы кого, их…– неожиданно закончил нахмурившийся Филипп.

–Еще раз пытаюсь объяснить вам, милая девушка, что никто, слышите меня, абсолютно никто не должен знать, где вы находитесь. Надеюсь, отследить ваш звонок им не удастся, но это была очень большая глупость с вашей стороны.

Филипп подошел к ней и дотронулся до безвольно поникшей руки. Голос его зазвучал несколько мягче.

–Я понимаю, что вам сейчас очень трудно. Вы не хотите мне верить, отторгаете очевидное, но, Ася, ради вашего отца вы должны меня слушаться беспрекословно.

–Ничего вы не понимаете! Вы явились среди ночи и заявили, что мои родные погибли, притащили меня на край света и погубили мой телефон,– Ася снова расплакалась. – Я не хочу вам верить!

–А придется!– голос Филиппа снова стал жестким.– Вы не можете отмахнуться от сообщения, что вашу соседку убили этой ночью, когда она случайно оказалась в вашем спальном мешке. И об этом вам сказал уже не я, заметьте.

Филипп отошел к окну, потом резко повернулся к собеседнице.

–Но чтобы окончательно развеять ваши сомнения, включите телевизор. Здесь достаточно каналов, чтобы найти интересующие нас новости.

Видя, что девушка продолжает сидеть неподвижно, он сам взял в руки пульт и начал переключать каналы. На НТВ шел выпуск утренних новостей. О трагедии в Греции сказали почти сразу. Ася сжалась на диване и, раскачиваясь из стороны в сторону, тихо произнесла:

–Я все равно вам не верю…И им не верю.

Филипп сердито посмотрел на нее. Он, видимо, спешил уехать, ему было недосуг возиться с истерикой девушки, которая раздражала его своим упрямством.

Презрительно хмыкнув, он подошел к столу, брезгливо поморщившись, взял чашку, из которой больше не шел пар, и вылил чай в сверкающую мойку. Оглянувшись на Асю, затравленно наблюдавшую за его действиями, он двумя пальцами выудил из никелированных недр симку и выбросил ее в мусорное ведро, традиционно оказавшееся в шкафчике под кухонной мойкой. После этого скорее демонстративного, чем необходимого поступка, он снова включил чайник и вернулся к столу.

–Сейчас мы с вами позавтракаем и я уеду. Вы, Ася, останетесь в этом доме одна. Не бойтесь, это ненадолго. Я вернусь дня через два, – поспешил он ее успокоить.