— Если учесть, насколько вам все это не по душе, — доброжелательно продолжил Фергюсон, — очень любезно с вашей стороны пригласить столько гостей. Они такому виду из окна только порадуются.

Дэвид выгнул бровь, а Фергюсону хватило такта засмеяться, и щеки у него порозовели. Они оба знали, что пригласить адвокатов и солиситоров с женами Дэвида подтолкнул Фергюсон.

— И кстати, у вас будет еще один гость, — робко проговорил Фергюсон. — Надеюсь, вы не против. Надо было раньше предупредить.

Дэвид вздохнул.

— Кто на этот раз?

— Сестра Катерины Элизабет приехала в город вместе с мужем. Утром мы к ним заглянули — Киннелл отсутствовал, наверно, занят другими делами, — и Катерина уговорила Элизабет присоединиться. Она не сомневалась, что вы не станете возражать.

Дэвид смягчился.

— Конечно, не стану. Рад повидаться с леди Киннелл.

Весьма рад. После неприятного комментария Балфора о характере Киннелла в голове постоянно вертелись мысли об Элизабет. Дэвид надеялся, что Балфор ошибался, что он преувеличил жестокость Киннелла, что гипотеза о первой жене — это всего лишь гипотеза. Для того чтоб отлегло на душе, Дэвиду необходимо убедиться, что Элизабет здорова и счастлива.

— Дамы придут через несколько минут, — продолжил Фергюсон. — Они захотели не спеша пройтись по Хай-стрит и посмотреть выступления. Но скоро должны подойти. Другие гости тоже. — Фергюсон обеспокоенно оглядел кухню. — У вас найдется что-нибудь выпить?

— Все в гостиной, — заверил Дэвид. — Эль, винный пунш и лимонад. Сойдет?

Фергюсон улыбнулся.

— В самый раз.

Дэвид вспомнил о припрятанной бутылке виски. Даже земляки наградили бы Дэвида укоризненными взглядами, если б он начал распивать крепкий алкоголь в столь ранний час да еще и на глазах у барышень. Зачем он вообще согласился на это смехотворное сборище?

Стук в дверь прервал размышления.

Дэвид не успел и шагу ступить: Фергюсон уже побрел к двери. Несколько мгновений спустя в квартиру влетела Катерина с блестящими завитками и лучистыми глазами.

— О, мистер Лористон, какая у вас чудесная квартира! — хлопнув в ладоши, воскликнула она. — Я представляла серое холостяцкое жилище, но здесь очень уютно. Только поглядите, кто со мной пришел! Элизабет приехала погостить из своего поместья в Галлоуэй. Она хорошо выглядит, правда же?

Дэвид перевел взгляд на невысокую женщину, стоявшую за спиной у Катерины.

Если судить только по наряду, тогда да, в темно-синей накидке и в капоре с высокой тульей, украшенном длинным пером, она выглядела очень хорошо. Но он видел и кое-что еще. Лицо у нее осунулось и стало бледнее, а темные глаза затянула легкая поволока. Да и улыбка — та, что ему очень нравилась, — чуть померкла.

С лица исчезла прежняя пухлость, и Элизабет стала привлекательнее, чем была полгода назад в их последнюю встречу. По-своему она была очень красива. Но вся жизнерадостность испарилась.

— Мистер Лористон, — тихо изрекла она. — Как я рада вас видеть.

Дэвид, шагнув вперед, принял протянутые руки и заглянул Элизабет в глаза. Он помнил, когда в последний раз они стояли столь близко друг к другу. Помнил, как проблеск счастья улетучился, и остались лишь смущение и боль.

«Я не намерен вступать в брак, мисс Чалмерс».

Господи, какой же он бестактный.

— Леди Киннелл.

Он вперился в нее взглядом, но она быстро отвела взор и осторожно высвободила руки в перчатках, а стильный капор прикрыл лицо. Элизабет направилась к сестре, что стояла возле подъемных окон.

— Мы отсюда будем смотреть на процессию? — ломким голосом спросила она. — Боже, какой вид! Мы так близко к замку, мистер Лористон!

— А как только откроем окна, сможем превосходно разглядеть все действо, — присоединившись к дамам, подчеркнул Фергюсон. — Хотя нам придется по очереди стоять впереди. Скоро прибудут остальные.

— Мы проходили мимо зрительских трибун, правда, Лиззи? Некоторые показались мне шаткими. В комфорте гораздо лучше. А какая панорама города!

Дэвид и Фергюсон усмехнулись девичьему энтузиазму Катерины.

Спустя четверть часа в квартире стало негде повернуться. Гости прибыли всем скопом, и после знакомства Дэвид и Фергюсон сбились с ног, устраивая всех с удобствами и разнося закуски.

Поначалу большинство визитеров толпились возле окон в гостиной, откуда с высоты птичьего полета открывался вид на Лонмаркет. Дэвид, насколько возможно, открыл окна, и уличный шум — возгласы, музыка волынки, барабаны — оглушал настолько, что гостям приходилось повышать голос.

Покуда прием гостей обязывал превозмочь природную сдержанность, радушно здороваясь и раздавая выпивку, Дэвид чувствовал себя не в своей тарелке. Прихлебывая слабый хмелевой эль, он тосковал по виски и наполнял свой бокал столь же часто, как и бокалы гостей.

Спустя примерно час Дэвид удивился, уловив звонок в дверь. Он считал, что все гости уже пожаловали, но на всякий случай обвел комнату взором. Да, все, кого он приглашал, уже явились. Видимо, в последнюю минуту Фергюсон позвал кого-то еще.

Дэвид начал бочком пробираться через толпу гостей, но получалось медленно. Когда Элизабет помахала и жестом показала, что откроет дверь, он расслабился, благодарно кивнув, понемногу продвигался вперед и старался не толкать дам.

К тому моменту, когда он выбрался в прихожую, дверь уже была открыта, и новоприбывший вошел в дом. Высокий широкоплечий мужчина держал Элизабет за руку и, склонив светловолосую голову, слушал, что она говорила. Различив шаги, мужчина вскинул глаза, и Дэвид признал этого поистине привлекательного человека.

Йен Макленнан.

Дэвид застыл на месте.

— Йен.

Йен виновато улыбнулся.

— Здравствуй, Дэви. Прости, что заявился без предупреждения. Сейчас явно не самый подходящий момент.

Прошло два года с тех пор, как они встречались лицом к лицу. Тем вечером Дэвид встал между револьвером Йена и Хью Суинберном — или Лисом, как его называли, — чтоб помешать Йену стать убийцей.

Невзирая на уверенное заявление Балфору, что Йен никогда бы не выстрелил, Дэвиду не удастся узнать наверняка, насколько Йен был к этому близок. Йен отчаянно желал убить Суинберна — правительственного агента, что поспособствовал отправке Питера Макленнана в ссылку за государственную измену. Но, в конце концов, Йен отступился.

Глядя на него сейчас, Дэвид задался вопросом: Йен все еще злился за то, что лишился той возможности, или уже нет? Вежливая улыбка ни о чем не говорила.

А он изменился за последние два года — теперь он стал мускулистым, высоким и крепким. Сходства с Питером лишь прибавилось. Теперь он не мальчик, а мужчина.

Дэвид пожал протянутую руку.

— Давно не виделись, — стараясь сохранять спокойное выражение лица, изрек Дэвид.

Йен собрался что-то сказать, но Элизабет его перебила:

— Я как раз говорила мистеру Макленнану, что он кого-то мне напоминает. Я так понимаю, он ваш друг, мистер Лористон?

Значит, Йен уже успел представиться.

— А я как раз хотел ответить леди Киннелл, что пару лет назад мы виделись в зале собраний на балу. Помнишь, Дэви? Я был там с тобой. — Йен улыбнулся. — Официально нас не знакомили. Я слишком стеснялся танцевать и разговаривать с барышнями. Большую часть вечера Дэви пытался меня переубедить, но безрезультатно.

В этих словах имелась доля истины, хотя Дэвид предлагал Йену потанцевать лишь для того, чтоб юноша сумел задать вопросы, которые помогли бы сыскать Хью Суинберна.

— Какая глупость. — Элизабет нервно хохотнула. — Вы можете загладить свои проступки тем, что присоединитесь к нашей компании и пообщаетесь со всеми дамами. Что думаете, мистер Лористон?

Она вопросительно глянула на Дэвида и на секунду почти стала прежней Элизабет, хотя чего-то по-прежнему недоставало.

Увидев лишь на миг ту девушку, которую он помнил, Дэвид улыбнулся, хотя в памяти и всплыло предупреждение Балфора об общении с Йеном Макленнаном. Никоим образом не выдав этих мыслей, он ответил: