— Сколько я проведу вот так?

— Как минимум три месяца, возможно, дольше.

Дэвид ахнул.

— Три месяца...

— Может, и полгода. Лекарь говорит, кости должны как следует срастись, а потом уже можно опираться на ногу.

— Я не протяну так полгода — да даже три месяца!

— Боюсь, придется. Перелом сложный. Если не будешь соблюдать осторожность, ты занесешь инфекцию — и тебя ждет ампутация.

Дэвид издал какой-то невнятный звук, отчасти выражавший возражение, отчасти — отчаяние. Он уткнулся носом Мёрдо в плечо и вдыхал знакомый аромат, пытаясь уразуметь реальность.

Мёрдо передвинул Дэвида поближе, сильной рукой все еще поддерживал шею. Погладив большим пальцем Дэвида по плечу, он пробормотал:

— Да брось. Все будет хорошо.

— Нет, не будет. Я правда не протяну. — Слова вырывались бесконтрольно. — Я не могу пойти вот так в суд или в библиотеку. Господи, да я даже домой не попаду! До квартиры подниматься два лестничных пролета!

Каждая приходившая в голову мысль о полноте его беспомощности была хуже предыдущей.

— Придется ехать в Мидлаудер, — рассудил он, а отстранившись, испуганно посмотрел на Мёрдо. — Я не могу просить мать возиться со мной! У нее немало других дел, ей некогда мне прислуживать. А что насчет клиентов, практики, которую я строил...

— Дэвид, пожалуйста, ты напрасно паникуешь. — Спокойный решительный голос Мёрдо утихомирил Дэвида. — Я уже все продумал, — продолжил он. — Хочу, чтоб на период выздоровления ты поехал со мной в Перт.

С минуту Дэвид таращил на него глаза.

— Но моя работа...

— Ею займется мистер Фергюсон.

— Дональд?

— Он самый. Он приходил вчера, спрашивал про тебя и про свояченицу. Мы немного поговорили, и он сказал, что займется твоей работой, пока ты выздоравливаешь.

— Он приходил вчера? Какой вчера был день? — Дэвид нахмурился. — Сколько я пролежал без сознания?

— Несколько дней. Я привез тебя сюда сразу после несчастного случая. Ты проспал ночь вторника и всю среду. Сегодня четверг. — Мёрдо, вытянув шею, посмотрел на каминные часы. — Уже почти полдень. За это время ты только пил воду. Наверно, проголодался. Распоряжусь что-нибудь принести. — Мёрдо начал осторожно высвобождать руку.

— Подожди.

Мёрдо замер.

— Что? Где-то болит?

Дэвид нервно хохотнул.

— Да, но дело не в этом. Мне нужно... Мёрдо, я так... — Он замолк, смутившись слез, что заволокли глаза. — Спасибо.

— За что?

— За все. За то, что позаботился обо мне, привез меня сюда. Ты не обязан был этого делать.

После долгого молчания Мёрдо произнес:

— Не нужно меня благодарить.

— Нужно. Даже вообразить не могу, что сталось бы со мной, если б не ты. Где бы я очутился. Возможно, умер бы.

Мёрдо покачал головой — яростное отрицание зловещего предсказания.

— Хотелось бы... Хотелось бы, чтоб ты рассказал мне о своих замыслах. Ты считал, я не стану помогать?

Дэвид вздохнул.

— Не хотелось тебя впутывать.

— Ты впутал Йена Макленнана, — резко бросил Мёрдо.

Дэвид оцепенел.

— Откуда ты знаешь?

— Дональд Фергюсон сказал, что он принимал участие. Что он делал? Ждал ее на улице?

Дэвид кивнул.

Мёрдо помалкивал, но Дэвид чувствовал исходившее от него напряжение. Спустя минуту Мёрдо выпалил:

— В голове не укладывается, что ты доверяешь ему больше, чем мне. После того, как он с тобой поступил.

— Что ты имеешь в виду? Как он со мной поступил?

— А что, по-твоему, я имею в виду? Я говорю о событиях двухлетней давности. О том, как он держал пистолет возле твоей головы и грозился тебя убить. Неужели ты не помнишь тот вечер? — Недоумение и пренебрежение слышались в голосе.

— Помню, — прошептал Дэвид. — Но я понял, почему Йен так поступил. Он... Он хороший человек, Мёрдо.

— Надеюсь, ты прав. Ты вверил ему заботу об уязвимой барышне.

— Я ему доверяю. Кроме того, он в нее влюблен и будет оберегать до последнего вздоха.

— Влюблен! — возмущенно произнес Мёрдо, презрительно хохотнув.

Дэвид не совсем понимал, что бы это могло значить.

— Я ему доверяю, — повторил Дэвид.

Повисла пауза, многозначительное молчание.

— А мне ты доверяешь? — застенчиво спросил Мёрдо, словно ответ на вопрос весьма его интересовал.

— Тебе я доверяю больше всех, — прошептал Дэвид, и Мёрдо тотчас расслабился.

— Тебе надо поесть, — спустя несколько минут молвил Мёрдо. — Принесу тебе бульона.

Он начал подниматься, но Дэвид, останавливая, опустил руку ему на ногу.

— Не уходи.

В ответ Мёрдо не проронил ни слова, но и с места не сдвинулся. Какое-то время они сидели в молчании. Длинными пальцами Мёрдо поглаживал Дэвида по плечу. 

На следующий день пожаловал Чалмерс.

Дэвида перенесли на длинный диван в кабинете. Он как раз читал сборник рассказов, когда заглянул Мёрдо.

— Пришли мистер Чалмерс и Дональд Фергюсон, но Чалмерс хочет вначале поговорить с тобой с глазу на глаз. Ты как? Справишься?

— Да, конечно.

Дэвид кое-как принял сидячее положение. Помимо пробитой головы и сломанной ноги, у него были отбиты ребра. Каждое движение вызывало мучительную боль.

Мёрдо кивнул и удалился, а несколько минут спустя вернулся с Чалмерсом, что повис у него на локте. Шагал Чалмерс медленно и тяжело. Казалось, с момента их последней встречи ему стало хуже.

— Вам не следовало выходить, — пробрюзжал Дэвид.

Чалмерс поморщился.

— Мне нужно с вами поговорить. До вашего отъезда в Пертшир.

Мёрдо помог Чалмерсу устроиться в кресле рядом с диваном.

— Оставлю вас наедине, — вежливо сказал он и испарился.

После ухода Мёрдо Чалмерс воззрился на закрытую дверь.

— Он очень добр к вам.

Дэвид не уловил ничего в голосе Чалмерса и без объяснений согласился:

— Да, правда.

— Хороший друг, — заключил Чалмерс. — Хотя и неожиданный.

— Верно. — Дэвид улыбнулся скорее самому себе, нежели Чалмерсу.

— Мне очень жаль, что так вышло, — без предисловий проговорил Чалмерс. — А все из-за того, что вы помогали моей девочке.

— Рад, что она убежала.

— Я получил от нее записку. Принесли вчера утром. — Он вытащил из кармана листок и протянул Дэвиду.

Дешевая бумага, торопливый почерк.

Дражайший папенька!

К этому моменту вы уже узнаете, что я бежала от К.

Спасибо вам за деньги, что вы передали через Д. Л. Для меня это не просто золото. Знать, что вы по-прежнему меня любите, — это величайшее благословение, о коем только можно просить.

Знайте, что я цела и невредима. Я еду с добрым мужчиной, другом Д. Л. Когда мы доберемся до пункта назначения, он поселит меня в надежном месте. Как только смогу, я напишу вам полноценное письмо и пришлю свой адрес.

В ответном послании сообщите вести о Д. Л. Я молюсь, чтоб с ним все было хорошо, чтоб К. не причинил ему вреда в отместку за помощь мне.

Я люблю вас, папенька. Всем сердцем я мечтаю однажды повидаться с вами.

Ваша любящая дочь,

Э.

Когда Дэвид поднял взор, в глазах у Чалмерса стояли слезы.

— Она не знает о том, что с вами стряслось. Если б знала, отказалась бы уезжать из города. Она всегда... любила вас, юноша. — В голосе улавливалось сожаление. Печаль. — Когда-то мне казалось, что вы поженитесь. Это бы очень меня порадовало. Но вместо этого Элизабет держит путь в Лондон, а вы ранены. — Измученным голосом он добавил: — А все из-за опрометчивого решения выйти замуж за этого изверга, Киннелла.

— Не вините Элизабет. Если и нужно кого-то винить, так это меня. Честно говоря, она возлагала на меня надежды, а я оказался не на высоте и огорчил ее. Не поступи я так, она бы никогда не вышла за него замуж.

Он наконец-то выговорился: признал вину, признал, что подвел Элизабет. Дэвид глядел на Чалмерса, ожидая вспышки гнева, но все, что он видел, — это раскаяние и жалость.