Тони не сдержался, прикрыв рот рукой, судорожно дернулся, раз, а потом еще раз и еще. Он напрягал мышцы тела, стараясь удержать себя, сжимал металлической перчаткой рот, стараясь не издавать такие не мужественные и не свойственные ему всхлипы. Слеза, не удержавшись на реснице, капнула на механическое запястье костюма.
А она просто стояла и смотрела. Не радуясь встрече, не осуждая его, Альма даже не моргала, внешне оставаясь безучастной. Он не знал, что она читает его. Читает жадно, взахлеб, как самую лучшую в мире книгу с самой прекрасной и захватывающей историей. Порой неоднократно возвращаясь на несколько страниц назад, чтобы снова и снова насладится моментом.
«У него есть тот самый костюм, о котором я помнила». Но сейчас почему-то девочка не могла вспомнить, откуда она это помнит и почему.
«Он один из героев, что уже не раз спасают планету». Она верила, что её брат станет особенным, ведь даже их папа об этом говорил.
Вот Альма видит светловолосую девушку глазами Тони и искренне радуется, что у старшего, тупоголового, бабника братца есть любимая девушка. А тот человек, что сейчас пристально наблюдает за ней, наведя на нее свое оружие, это его лучший друг. Сейчас он сильно переживает за него, потому искренне считает, что оберегает его от возможной угрозы. В памяти Тони Альма увидела всех. И того Сокола, что прячется на крыше здания, управляя своими машинами. И самого умного, правда только после её брата, Клинта. Узнала про Нат, которая оказалась на самом деле Наташей, про Ванду. А еще узнала, что тот симпатичный блондин, что прикидывался Капитаном Америкой и правда тот самый Капитан, о котором так много рассказывал папа, а не какая-то там подделка, как девочка думала раньше.
Узнала и про того неприятного типа, которого зовут Вижен. И что он вовсе не плохой, и в своих силах чем-то похож на Ванду. Но ей он все равно не нравился. Ведь в отличие от Алой ведьмы, которая говорила с ней совсем недавно, этот Вижен даже не слушал её. А еще ему нравится Ванда. И вот этот факт разозлил ребенка, непонятно от чего. Хотелось пойти и прямо сейчас оторвать ему голову.
А вот на Баки Барнсе Альма словно зациклилась на повторе, просматривая все то, что знал об этом человеке её брат.
«Это он! Родителей... Меня… Все из-за него…»
- Я не знал… - сдавленно выдохнул Тони, перетянув на себя всё её внимание. – Я не знал…
А Альма и так знала, что он не знал. Знала еще тогда, в начале девяносто второго. Да и сейчас видела, как он хоронил маму с папой и ту, что стала её «заменой».
- Я так виноват, Аль! Я… Все это время… Не знал…
Тревога заполнила её сердце. Ведь никогда еще его младшая сестра не видела Тони таким. Альма растерялась просто от того, что и понятия не имела, что ей делать. Не придумав ничего лучше, девочка сделала один шаг вперед, за долю секунды оказавшись прямо перед Старком старшим, оставляя за собой дорожку из кровавых следов от босых ножек, той самой крови, что теперь преследуют её повсюду после смерти её личного чудовища.
Ледяная рука коснулась его волос, пусть и неприятная на ощущения рука, она в точности повторяла те самые движения, которыми любила ерошить его волосы до похищения, те самые движения, которыми та стальная…
- Это была ты? – выдохнул Тони. Он сам не верил своей догадке, но те рисунки в альбоме и пальцы, что сейчас замерли в ожидании вместе с его словами, подтверждали то, что он ни чуть не ошибся в своих предположениях. - Это была ты!
Уверенно закончил человек. И не сумев сдержать свою натуру, ляпнул, испортив трогательный момент.
- Как же всё-таки мне чертовски повезло, что ты сняла с меня маску, - леденящие кожу пальцы вновь зашевелились, а старший Старк вновь вернув себе свое самообладание, не удержался и добавил, испытывая свою судьбу на прочность. – Дровосечка!
<p>
<a name="TOC_id20245792" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>
<a name="TOC_id20245794"></a>Глава 10
- Скажи мне, где ты, и я заберу тебя от них, - уверенно сказал брат.
- Их больше нет… - прошептала я, не задумываясь.
- И мы должны торопиться, какой-то солдафон решил взорвать тут все, - нарочно не замечая моих слов, продолжил брат, а я почувствовала укол в груди.
- Уходи! - брат резко дернул головой, непроизвольно скинув мои начавшие истлевать руки, и уставился на меня в немом вопросе.
- Они все умрут… - снова неприятно кольнуло, по туловищу начал растекаться всепоглощающий жар, что заменял собой давно въевшееся чувство нестерпимого холода. - Уходи…
- Да черта с…
Тони оборвал себя на полуслове, увидев как мои руки и ноги осыпались до половины предплечья и половины бёдер, оставив после себя только разбитые, как у фарфоровой куклы, острые края. Из которых исходил зеленоватый свет, как и из вен, что тоже постепенно заполнились этим светом, начав люминесцировать сквозь кожу давно забытым теплом, источником которого, кажется, стало вновь забившееся сердце.
Я из последних сил старалась удержаться за Тони. Но мутнеющее и слабеющее сознание все больше и больше окутывало поволокой тумана.
- Аль! Что с тобой? – занервничал мой брат, что уже казался мне таким далёким.
- Уходи…
Это было последнее, что я успела сказать, прежде чем испариться во вспышке могильно-зеленого света. Меня тянуло в тело. Нет! Меня буквально силой втащило в свою оболочку.
Пробуждение тела от заморозки было неприятным. Скорее всего, должно было бы быть еще и болезненным. Вот только из-за пораженной нервной системы мозг получал лишь ощущение сильного дискомфорта. В желудке, легких, сердце - все эти органы словно начали жить своей жизнью, не считаясь с моими требованиями. Судороги в спине и ребрах заставляли то упасть на пол и свернуться в клубок, когда старалась вздохнуть, то наоборот, выгнутся от этого первого опалившего легкие вздоха, из-за которого желудок сжался в припадке, в надежде сожрать самого себя. Бешеное сердце вместо равномерных сокращений словно делало кульбиты, выкручивая артерии, в тщетных попытках разогнать кипящую и густую кровь, как раскалённую лаву в глубине бушующего вулкана. Голову засорял шум от потока обрывистых сообщений и грохота окружающей обстановки, что буквально разрывал ушные перепонки от чрезмерной громкости скрежета металла о бетонный пол.
