Еще на выходе из операционной ему сказали, что никаких документов у раненого с собой не оказалось, хотя одежда выглядела - если не считать того, что она была вся изрезана и запачкана кровью - очень недешево. Так что, предупредив в очередной раз Машу, что он задерживается в больнице, Федор снял телефонную трубку и позвонил в городское управление службы безопасности. От дежурного толку, конечно, не было, но он обещал, что Федору скоро перезвонят.

   Действительно, звонок раздался скоро. Николай служил по другому ведомству, но фамилия его в определенных кругах была слишком хорошо известна, чтобы дежурный не понял, кого надо подключать к делу.

   - Федор? Привет! Тебе мое имя ничего не скажет, но мы вас с Николаем встречали во Владивостоке. Значит, он у тебя? А мы с ног сбились! Будем через полчаса, а пока огромная просьба: мобилизуй всех своих, чтобы к нему, не дай Бог, никто не проник. Дело очень серьезное! Угроза реальная! Жди.

   Ничего себе просьба. Ночью в больнице один дежурный врач и сестры. Да еще старик-сторож у ворот. Федор был не уверен, что у него и оружие-то есть. Посидел, подумал. Открыл сейф, вынул из самого дальнего угла тот самый старый браунинг, который получил в свое время от Германова, положил его в карман халата и пошел к палате Николая.

   К счастью, обошлось. Коллеги Николая появились действительно через полчаса. Только увидев их, Федор понял, что забыл объяснить им, как пройти ночью в закрытую больницу, но когда он начал извиняться, те только рассмеялись - такие пустяки их не смущали. Похоже, они умели проходить сквозь стены. Пока, впрочем, дело ограничилось тем, что они тщательно перетряхнули вещи своего коллеги и, судя по их разочарованному виду, не нашли того, что искали. После этого долго благодарили Федора, а старший - тот самый знакомый еще по Владивостоку - понимающе кивнул на его оттопыренный карман и сказал своим:

   - Вот какой у нас доктор! Если что, так и сам может! Гвардия! Варшаву и Стамбул брал! А у нас здесь императора захватил!

   К удивлению Федора на молодых, с его точки зрения, ребят эти слова произвели магическое воздействие. Они - в штатском! - встали перед ним по стойке смирно и после долго смотрели с нескрываемым уважением.

   С этого момента у палаты Николая было установлено посменное дежурство, а у входа в больницу осталась одна из машин еще с парой парней с военной выправкой. Автоматы на коленях они даже особенно и не скрывали. Федор клятвенно обещал, что будет звонить по нескольким телефонам, которыми его снабдили, в случае, если раненый придет в себя, и дал осторожный прогноз в отношении сроков его возможного перевода в военный госпиталь. Последняя идея ему особенно понравилась. Николай ему был дорог, но действия его коллег убедительно показывали: они всерьез опасаются новых покушений на жизнь раненого. Вот только перестрелки в больнице Федору не хватало для полного счастья. Ночные сестры и так наверняка на следующий день взбудоражат весь коллектив рассказами об увиденном.

   Раненый пришел в себя уже на следующий день и сразу позвал Федора.

   - Здравствуй, доктор, - он был еще очень слаб и чем-то явно крайне озабочен, - вот видишь, как пришлось свидеться.

   - Да уж, хотелось бы мне тебя встретить при иных обстоятельствах. Но сейчас мы уже можем не опасаться, по крайней мере, худшего, хотя полежать придется.

   - Бог с ним со здоровьем. Уверен, ты сделал все что мог, за что тебе мое огромное спасибо. Но, думаю, меня у тебя сейчас практически сразу похитят и перевезут в место, где охрану организовать будет полегче. Вот только мне не до конца будет понятно, с какой целью меня будут охранять: чтобы чужие не добрались, или чтобы от меня никто не узнал лишнего. Поэтому будет к тебе просьба совсем не по твоей профессии. Слушай и запоминай...

   Николай оказался прав. Стоило им закончить разговор, как в палате появились военные медики со своими носилками, капельницей и вообще всем необходимым для перевозки раненого. У входа их ждала "скорая" с военными номерами и пара вездеходов, набитых автоматчиками. Военные забрали с собой не только Николая и все его вещи, но и заведенную на него медицинскую карту и вообще все бумаги, касавшиеся его пребывания в больнице. Похоже, им очень хотелось подчистить и все записи в общих журналах, где упоминался этот больной, но это само по себе могло вызвать нешуточные подозрения. Так что ограничились беседами с персоналом: мол, просьба не болтать, между собою ничего не обсуждать, а если кто чужой будет интересоваться - вот телефончик. Только позвоните - сразу приедем. После их отъезда Федор и сам посоветовал персоналу забыть все это как страшный сон.

   Сам он наконец-то добрался до дома, посвятил вечер воспитанию детей и мелким делам по дому и только поздно ночью рассказал Маше о встрече с Николаем и его необычной просьбе. Хотя он и обещал Николаю действовать самостоятельно, но понимал, что без ее помощи у него ничего не получится. Маша, как всегда, все переиначила.

   - Никуда ты не поедешь. Ты что, не понимаешь, что теперь они за тобой в первую очередь следить будут? На первой же станции снимут. Мы сделаем по-другому. Мы с Ольгой давно уже обсуждаем, когда она к нам в гости приедет. Я третьего дня от нее письмо получила. Профессор после своего инфаркта, как ты знаешь, уже отошел, так что она сможет на несколько дней его оставить. Даже хорошо: надолго она приехать не сможет, а пару дней погостить - запросто. А встряхнуться ей явно нужно. Я ей завтра же телеграмму дам.

   - Это мне нравится. Все равно он просил чуть выждать, чтобы подозрений не вызвать. Но как ты ей-то дашь понять, что она нам здесь очень нужна?

   - А ты не волнуйся. Она меня уже давно научила. У нас пароль есть. Если пишу "очень ждем", значит, дело серьезное.

   Федор только головой помотал. Вот же люди. Все предусмотрели.

   Так что ровно через неделю в доме у них появилась Ольга. Она бодрилась, но чувствовалась, что недавний инфаркт Профессора дался ей тяжело. Да и дорога. Три дня в поезде никого не красят.

   Однако отдыхать было особенно некогда. И уже вечером, раздав "внучатам" - Ольга и Германов не делали разницы между своими родными внуками и детьми Федора и Маши - подарки и даже научив их какой-то хитрой игре, корни которой, как заподозрил Федор, уходили еще чуть ли не в Смольный институт, она, наконец, села с хозяевами на кухне, и Федор начал рассказывать о том, что услышал от Николая.

   - Понимаешь, когда пошли все эти покушения на государственных лидеров, в местной военной разведки зацепились за хвост даже не информации, а так, слухов, что к этому могут иметь отношение китайские триады. Все же у местных возможностей в Китае на порядок больше, чем у европейцев или американцев. Но есть и обратная сторона: и у китайцев агентуры в Омске тоже больше, чем достаточно. Такое вот взаимное проникновение. Николаю, а он возглавлял почти легально - сидел в консульстве - резидентуру в Шанхае, никто не давал задания заниматься этим делом. Он встрял сам. И получил подтверждение, что да, действительно, китайцы задумали добиться серьезной дестабилизации всей международной политики, чтобы в условиях, когда все будут против всех, максимально укрепить свои позиции и создать новую срединную империю. А триады подписались на это дело с условием, что в случае успеха, они будут фактически легализованы получат часть постов во властных структурах. Там еще и моральный фактор присутствовал: хотели отплатить европейцам за все хорошее.