<p>
И я решился на это!</p>
<p>
Накануне запуска напросился в наряд на кухню. Пару часов покрутился среди плит и кастрюль, потом тихонечко исчез. Тщательно вымылся в бане, надел чистое белье. И отправился на старт.</p>
<p>
На стартовой позиции, в помещениях, где хранилось оборудование для испытаний, я заранее припрятал ватник и герметичный прорезиненный костюм. В таких костюмах мы работали в агрессивных средах. Еще у меня было припасено два комплекта ранцевых баллонов с дыхательной смесью. Их емкости должно было хватить на двенадцать часов нормального дыхания: в кабину "Бурана" на время полета закачивали азот, чтобы уменьшить риск пожара. Без дыхательной смеси я не продержался бы внутри корабля и пары минут.</p>
<p>
Я переоделся, надел ватник, а на него защитный костюм. Прихватил с собой баллоны. Пропуск у меня был, так что кордоны охраны я миновал вполне благополучно. С очередной группой испытателей поднялся на лифте на самый верх стартового устройства, к пилотской кабине.</p>
<p>
Наверху суетился испытательский люд. Несколько человек работали в таких же защитных костюмах, как и мой. Поэтому на меня никто не обратил внимания. И я совершенно беспрепятственно оказался внутри пилотской кабины.</p>
<p>
Кабина "Бурана" двухэтажная. На верхнем этаже - пульты управления, пилотские кресла, иллюминаторы. А на нижнем уровне - бытовая зона для будущих экипажей: отсеки для сна и шкафы для научного оборудования. В одном из пустых шкафов я заранее присмотрел себе местечко. Улучил момент, когда никого не было рядом, и забрался внутрь.</p>
<p>
Старт был назначен на шесть часов утра. Примерно за два часа до запуска проверка оборудования внутри пилотской кабины завершилась. Испытатели покинули корабль. Внешний люк "Бурана" задраили. Тотчас же началось замещение воздуха внутри кабины азотом, и я вынужден был надеть кислородную маску.</p>
<p>
Когда по моим часам до запуска оставалось около десяти минут, я аккуратно выбрался из шкафа. По скобам и лесенке поднялся на верхний этаж.</p>
<p>
В кабине "Бурана" была установлена телекамера. Но в поле ее обзора попадали только пульт управления и передние окна корабля. Вся остальная часть кабины была свободна от визуального контроля с Земли, и я мог свободно двигаться в ней.</p>
<p>
Из боковых иллюминаторов корабля открывался замечательный вид. В свете прожекторов мне с высоты были хорошо видны и обезлюдевшая стартовая площадка, и белоснежный бак огромной ракеты "Энергия", и острые, искривленные вершины ускорителей-параблоков.</p>
<p>
Не мешкая, я устроился у задней стенки пилотской кабины. Через динамики транслировались предстартовые команды: все делалось так, как будто на борту есть экипаж космонавтов.</p>
<p>
Минута до запуска... Сердце колотится в бешеном темпе. Хотя в кабине прохладно, капли пота ползут к вискам. Руки и ноги сделались ватными.</p>
<p>
Команда "Пуск!"... Я замер, прислушиваясь.</p>
<p>
Сначала ничего не было слышно. Потом снизу, откуда-то из-за спины донесся глухой рокот. Корабль завибрировал, задрожал, словно был живым, и ему не терпелось быстрее отправиться в полет.</p>
<p>
- Подъем! - оператор в пункте управления на Земле почти кричал.</p>
<p>
Нарастающий гул. Огромная ладонь подтолкнула в спину. Огни прожекторов за окнами скользнули вниз.</p>
<p>
Я лечу!</p>
<p>
Хотелось заорать от счастья, но мешала кислородная маска.</p>
<p>
На несколько секунд появилось ощущение, что корабль заваливается куда-то "на спину", одновременно разворачиваясь вокруг продольной оси.</p>
<p>
- Пошел маневр по тангажу и крену! - сообщили динамики.</p>
<p>
В день старта была сильная облачность. Уже на первых секундах полета "Буран" нырнул в слой плотных сизых туч. За стеклами окон потемнело.</p>
<p>
Но сумерки длились едва ли несколько секунд. Корабль поднялся выше облаков, и розовые лучи восходящего солнца заискрились на остеклении иллюминаторов, проникли внутрь кабины.</p>
<p>
Басовитый рык ракетных моторов был уже едва слышен.</p>
<p>
- Тридцать секунд полета! - голос оператора звенел от напряжения. - Двигатели ракеты-носителя работают нормально. Замечаний по бортовым системам нет.</p>
<p>
Нарастала перегрузка. Я почувствовал, что щеки стали оттягиваться к шее. Невидимые ладони потянули брови к вискам. Прозрачная туша плотной массой наваливалась сверху. Стало трудно дышать.</p>
<p>
Неужели я не выдержу? Потеряю сознание?</p>
<p>
Мысли стали тягучими, как размякшие ириски. В глазах потемнело.</p>
<p>
Это сумеречное состояние длилось, наверное, минуту; может быть, чуть больше.</p>
<p>
Резкий боковой толчок. Перегрузка ослабла. Краем глаза я увидел, как изогнутые серые конусы параблоков-ускорителей метнулись прочь от цилиндрического тела ракеты-носителя.</p>
<p>
- Есть разделение ступеней! - голос оператора, казалось, бил в самые уши. - Двигатели центрального блока работают в нормальном режиме!</p>
<p>
Почти десять минут подъема в атмосфере, десять минут тревоги и ожиданий. Мне они показались вечностью. Время словно застыло. Секундная стрелка на циферблате наручных часов сонно перешагивала по столбикам делений.</p>
