Мальчик со вздохом посмотрел на кровать Мирики. Рэд ещё день назад был совсем рядом, но избегал общества сестры – то ли из-за неотложных дел, то ли по каким-то личным причинам. А она, разумеется, боялась, что чем-то рассердила брата, поэтому он не хочет её видеть. Ни Марк, ни Леонора не осмеливались сказать ей, что Логрэд ушёл. Сбежал, не попрощавшись, не сказав ни слова. Рея злила эта выходка, но что он мог бы сделать? Попытаться поколотить проходчика? Задержать его?
А Мири то и дело утаскивают в медицинский блок, берут анализы и пытаются что-то найти. Сказали, что она особенная, но что такого особенного может быть в восьмилетней девчонке? Да, сообразительная, ответственная… с таким-то безобразным братцем какой ещё можно быть?
– Привет, – вошедшая Лео выглядела обеспокоенной. – Можно?
Рей попытался вскочить с кровати, но запутался в незастеленном одеяле и встретился носом с полом. Девушка невольно хихикнула, прежде чем поспешила на помощь. Впрочем, мальчишка и так отказался от неё, опасливо косясь на Леонору.
– Я отвлекла тебя от каких-то важных размышлений? – тщетно пытаясь скрыть улыбку, спросила она. – Ты поэтому пропустил обед? Или задумал побег совершить?
Красный до ушей Рейки завернулся в одеяло, оскорблённо отвернулся и забрался в угол. Леонора раздражала его. Университетская птичка, лучшая ученица факультета, на котором преподавал Грегори. Он не хотел признаваться себе, что злость на девушку была вызвана ревностью. Мало приятного чувствовать себя брошенным – точно также себя ощущала когда-то и Лео, но Рей верил, что был для доктора Вериа особенным учеником. Тем, кого обучают не из-за обязательств или работы, а просто потому… потому что…
– А вот возьму и… и тоже сбегу! – буркнул он под нос.
– Что-что?
Мальчишка походил на взъерошенного оскорблённого воробья. Будто бы хитрая ворона утащила прямо из-под его клюва лакомый кусочек.
– Сбегу! Отыщу Грегори, и!.. и…
– А с кем же тогда будет Мири? – Леонора села рядом и дотронулась до плеча мальчишки.
– С вами, – блеснул карими глазами из своего укрытия Рей. – Я же могу вам доверять? Учтите, когда я вернусь…
– Значит, ты всё-таки не считаешь меня ужасной, – рассмеялась она и облегчённо выдохнула. – А я-то боялась. Ну-ну, выбирайся оттуда. Я не буду кусаться, обещаю.
– И Мири вы тоже не будете кусать? – недоверчиво поинтересовался он.
– Нет, конечно. Ох, Возвышенный. Ты беспокоился за неё всё это время? Хочешь сходить к ней? Она ещё немного слаба, но с ней всё в порядке, даю слово.
– Зачем она вам? – шмыгнул носом Рей.
Леонора потёрла переносицу и отвела взгляд. Не говорить же ему, что все свои исследования и разработки леди Грэм запихнула в собственную дочь? А если и говорить, то как? Джифф говорила, что об этом знает только она да Грегори. Что Лео может поделиться с кем-то ещё на своё усмотрение, но лучше не рисковать. Если бы под рукой были хоть какие-то записи исследований Мириам, если бы было ясно, с чего начинать…
– Ты же знаешь про вирус? Помогал доктору Грегори, когда тот делал вид, что работает на штаб в Аласто? – получив утвердительный кивок, она ободряюще улыбнулась мальчишке и продолжила: – Леди Грэм… жена Верховного канцлера очень переживала за людей и много лет искала лекарство. И у нас есть основания полагать, что Мирика может нам с этим помочь.
Не по годам сообразительная, схватывает всё на лету, а любой след от взятия крови заживает у неё через несколько часов – ещё бы не было оснований. От детей не бросает в дрожь, стоит им посмотреть на тебя. И глаза янтарно-жёлтые, будто она уже родилась с ними. Потому что не может ребёнок до пяти лет выдержать переход. Ну не могла же леди Грэм заставить собственную дочь проходить через муки Извечных? Выходит, взаправду – родилась такой?
– Если вы сделаете ей больно, я вас не прощу.
– Не переживай, будет с твоей леди всё в порядке. Я и сама не думаю, что здесь вам будет хорошо, поэтому я к тебе с предложением. Давай вместе найдём Грегори? Как думаешь, где он может быть?
Рейки задумчиво почесал кончик носа и растянул губы в улыбке. Разумеется, у него были предположения.
Лайэт нашёл Ирию в самом дальнем углу сада, у покрытого тонким слоем льда небольшого пруда. Ночью похолодало и выпал снег – противный и серый, напоминающий о недавних пожарищах. Беспорядки продолжались ещё какое-то время, по инерции. Люди никак не желали смириться с тем, что восстание захлебнулось собственной кровью. А теперь вот – серый снег. И стоило его увидеть, как Лайэт сразу понял, что не может больше сидеть псом на привязи, охранять «хозяйский» дом и бежать всякий раз к ноге, как того потребуют. Ему надоело играть выпавшую роль, и это означало только одно – пора сваливать. И подальше. Пока не возникла жажда изничтожить то, что так опостылело. Пока ещё есть возможность совладать с собой.
Пацанёнок с отсутствующим видом сидел на корточках, выкручивал пальцами колкую береговую траву и бросал её в воду. Судя по расползающимся в разные стороны пожухлым клочкам, находился он здесь не меньше получаса. Зажав губами сигарету, желтоглазый стянул с себя мундир и накинул на плечи парня – тот был в лёгкой пижаме. Сейчас ему, конечно же, плевать на холод, но потом – Лайэт надеялся на это – пацан ещё скажет спасибо. Или хотя бы подумает с благодарностью о широком жесте «телохранителя».
– Ты выглядишь подавленным, – первым нарушил гнетущую тишину дезертир.
– Спасибо, что сообщил, – нехотя отозвался Ирия. – Сам я об этом, конечно, не в курсе.
Присев рядом, мужчина недовольно цокнул языком. Даже тапочек не надел, ну что за безмозглый парнишка! Выдрать бы ремнём его хорошенько, и плевать, что не дастся. Скрутить и…
– Папашка опять чем-то обидел?
– Сестра заболела, – с трудом выдавил он.
– И ты решил её поддержать? – хмыкнул Лайэт. – Полежать рядом в тёплой постельке?
От негодования пацан даже шлёпнулся на задницу, смешно раскинув ноги. Зато, вроде, немного пришёл в чувство, очнулся от подавленного оцепенения и тяжёлых мыслей. Правильно, так и надо. Не злись на самого себя. Не важно, что там произошло – ты не виноват. Рядом сидит неотёсанный чурбан, на него и ругайся, на нём и срывай злость. Хочешь, бросайся с кулаками. Только не думай, что в ответ ничего не прилетит, ага.
– Не понимаю я, что тут ужасного, а? Вы же богачи! Вызывайте какого-нибудь профессора из Университета, он вам её мигом, значится, на ноги поставит.
– Ты ничего не понимаешь! – вышел из себя молодой лорд и уж было замахнулся для удара, но вовремя сумел остановиться. – Идиот.
– Конечно идиот. Только ты тогда кто? – хмыкнул мужчина и ущипнул «хозяина» за босую ступню.
Ишь ты. И не заметил, как сам привязался к парню. Будто бы сын или младший брат, которого у Лайэта не было и никогда уже не будет.
– Она в Аласто, – снизошёл до объяснений он, – и там сейчас эпидемия. А отец… он запер её в сарае и приказал никому к ней не подходить. Она же умрёт там! Она одна, ей страшно, её выворачивает наизнанку от боли и неизвестности, а он!.. Он даже никого вызывать не хочет, потому что это «плохо скажется на имидже».
Извечные побери. Вот оно как. И почему-то именно сейчас в голову не лезут никакие слова – ни поддержать, ни ответить что-то колкое, чтобы выдернуть пацана из мрачных дум новой вспышкой злости.
– Это вынужденная мера, Ирия, – только и смог произнести Лайэт.
А ведь он даже на отца не злится. Понимает в глубине души, что лорд Сигиз прав – девочку не спасти, так что лучше её изолировать. Чтобы никто больше не пострадал. Чтобы не пришлось кого-то ещё запирать. Но не Лайэту судить, о чём в действительности думает глава Бретонов – имидж или попытка защитить семью.
– Ир, Ри… как угодно, только не полным именем, – выдавил он и спустя мгновение добавил: – Пожалуйста.
– Хорошо, – согласился желтоглазый, вставая и протягивая руку. – Значится, Ри. Пойдём, а? Тебе не помешает сейчас укутаться в одеяло и выпить кружку чая побольше. Иначе есть вероятность, что и тебя запрут в сарае, потому что сопливый наследник – позор для седин твоего папаши.
