– Мы предпочитаем думать, что она жива, но по каким-то причинам скрывается, – виноватая улыбка не покидала лица Марка. – Присаживайтесь, прошу, – он указал на высокие стулья, – мне о многом надо с вами поговорить.

– Как получилось, что желавший держаться в тени стал главным? – беззастенчиво спросил Ирия, проигнорировав предложение механика. – Я так понимаю, это вы сейчас отвечаете за всё здесь?

– Правильно понимаете, – кивнул тот и цокнул языком, – правильно. Ничего от вашего зоркого глаза не скрыть, вы видите меня насквозь, светлейший господин. Мы с вами не знакомы, но я наслышан о вашей семье, весьма наслышан. Неужели я не заслуживаю время от времени покомандовать? Наверное, я плохо справляюсь с новой ролью, и стоит передать её вам? Как думаете? Нет-нет-нет, можете ничего не говорить, я вижу это желание, эту жажду, эти благие стремления в вашем суровом взгляде! Сей момент, светлейший господин, сей момент. Вам придётся немного подождать, пока я оповещу…

Лайэт оглушительно чихнул, и молодой лорд был несказанно благодарен ему за прерванную тираду Гонтэ. И ведь как-то и Нивес, и отец Райт умудрялись находить с ним общий язык. А может, это такая проверка на вшивость? Вот и щебечет аки влюблённый скирг по весне. Язык без костей – это точно про него.

– Новое правительство созывает Совет через три дня. Мне показалось, что вам пригодится эта информация, – Ирия чуть наклонил голову, изучая собеседника. – И нет, я не претендую на главенствующую роль. Просто интересно, с чего вдруг…

– Больше некому, – развёл руками Марк, и парню на миг показалось, что в его глазах мелькнули синие искры. – Здесь одни женщины, дети, раненые и старики. И никто не хочет брать на себя лишних обязательств.

– А у вас, значится, с ответственностью всё путём? – усмехнулся бывший проходчик. – Новый мундир не жмёт, а?

Механик недоумённо оглядел свою замызганную рубаху, не сразу поняв, что имеет в виду желтоглазый. Взъерошив волосы на затылке, он легко рассмеялся и пожал плечами.

– Кому-то нужно это делать. Нельзя взять и убежать от проблем, господин дезертир. Простите, не знаю вашего имени. Ох, а мы ведь так и не представились как подобает! И вправду не готов ко всем своим обязанностям, из дырявой головы столько всего вылетает на бегу. Что же, позвольте исправить эту оплошность. Марк Гонтэ, временный командующий армии Освобождения, к вашим услугам. Вы, я так понимаю, Ирия Бретон? А вы?..

– Лайэт, – прищурившись, представился мужчина. – С вами дети будут в полном порядке?

– О Мирике можете не переживать, а вот насчёт мальчика… К сожалению, доктор Грегори отправился по своим делам, и вы с ним так некстати разминулись. Впрочем, не думаю, что ему здесь будет плохо, а доктор, смею надеяться, вернётся к нам.

– Что вы планируете дальше? – оглянувшись на «телохранителя», Ирия чуть было неосознанно не потянулся к нему рукой, будто бы ему требовалась поддержка. – Вы собираетесь распускать людей или я могу рассчитывать на поддержку в нужный момент?

– О-о! – протянул Марк и радостно хлопнул в ладоши. – Что я слышу! Светлейший господин не хочет опускать руки. Что же, не могу не согласиться на ваше предложение, однако не в ближайшее время. Видите ли, люди подавлены, большая часть из них серьёзно ранена, а другая – это женщины, дети и, опять же, старики. Но – непременно, непременно. В скором времени. Возможно, через год или даже два.

Парень закашлялся от удивления. Невольный командующий обсуждал возможную революцию таким тоном, будто собирался на светский раут или пикник. И «через год или два» для него – в скором времени? Хотя, он прав. В таких вопросах лучше не торопиться и подготовиться основательно. За сколько лет Винсент начал планировать недавние события? Об этом ещё предстояло расспросить.

Однако идти по стопам священника отчего-то не хотелось.

Круговерть огней сбивала с толку, невыносимо рябило в глазах, и отчего-то в груди образовалась стягивающая лёгкие тяжесть. За всё время, что провёл в Дженто, Грегори ещё ни разу не участвовал в селянских праздниках, хотя неоднократно наблюдал за ними со стороны. Традиции северян кардинально отличались от того, с чем он познакомился в Аласто. Начать хотя бы с того, что светлые господа без стеснения плясали в одном кругу с чернью, ели с одного стола и пили отменное вино из хозяйских запасов. Доктор не знал причину гуляний, потому как сбор урожая давно закончился, а зима даже не вступила в свои права, чтобы провожать её.

Отыскать отца Джифф казалось непосильной задачей. Вериа понимал, что он где-то здесь, успел уже расспросить нескольких людей, но и хотя бы одно знакомое лицо так и не встретил. Однако внимание доктор к себе привлёк, и вскоре нашли его самого. Долговязый белокурый юноша застенчиво улыбнулся, встретившись с Грегом взглядом, и жестом подозвал к себе.

– Чем обязаны, доктор? – после взаимных неловких расшаркиваний спросил Шоэн.

Припоминая, что парень приходится Железной Леди то ли племянником, то ли двоюродным братом, Грегори всё-таки не стал начинать разговор, ради которой он сделал огромный крюк по пути. Вместо этого он попросила Шоэна отвести его к лорду Найресу, ссылаясь на некоторые важные вопросы, обсуждать которые можно лишь с ним.

– Это касается тётушки? – мгновенно догадался юноша, пытаясь заглянуть в глаза доктору.

Вериа чувствовал себя виноватым и старательно избегал этого. Он с удовольствием перевёл тему или отшутился, если бы не проклятый ком в горле и тянущее чувство в груди. Да что это с ним такое?

– Вынужден настоять.

– Идёмте, – вздохнул юноша.

Лорд Нивес непринуждённо обсуждал со старостой селения за кружкой пряного вина что-то касаемо подготовки земли к посеву. Издалека заметив доктора, мужчина на мгновение не смог совладать с собой, и в его глазах промелькнули смешанные эмоции, в которых Грегори смог различить и печаль, и облегчение.

– Здравствуйте, Грег. Насколько плохи новости?

– Вот так вот сразу? – неловко усмехнулся он. – Вы даже не дадите мне шанса подобрать правильные слова?

Логрэд, конечно, пару раз укусил лечащего доктора, но разве гиперактивное чувство вины передаётся через укус? И, как на зло, рука зачесалась. Не хотел он выдавать своего состояния, только от зоркого глаза Найреса ничего не скроется. Ничего. Даже…

– Я думал, если она жива… вам бы она точно дала знать. Выходит, что… – в горле неожиданно пересохло. – Простите, я не сумел сберечь её.

– Случись такое, вы знали бы первым, – покачав головой, возразил лорд Нивес. – Вам не за что просить прощения, Грегори. Вы ничем мне не обязаны, не давали никаких обещаний, да и… Джифф была умной девочкой и наверняка знала, чем всё закончится. Не считайте её наивной дурочкой, её любовь к вам… Впрочем, не важно. Что хорошего можно найти в слезливых бреднях старика?

Он залпом осушил кружку с вином и нарочито громко рассмеялся.

Была. Вот так вот. Просто. Легко. Улыбаясь, пусть и горько, Найрес признал смерть любимой дочери. Почему-то Грегори ожидал яростных обвинений, гневных тирад, упрёков – чего-то такого, на что можно отреагировать взаимными криками, помахать кулаками или даже пальнуть – хотя бы разочек, и совсем не обязательно в кого-то попадать. Или, скорее, он ждал – жаждал? – причины выплеснуть все те чувства, что кипели под прочно приваренной к лицу маской отчуждённости. И надежды на эту причину оказались тщетны, и что теперь?

– В конце концов, – прикрывая дрожащей рукой глаза, прошептал старик, – гонца нельзя винить за плохую весть.

Доктор крепко сжал челюсть и опустил голову. Не наивным ли было полагать, что она всегда будет рядом? Наивно. Но тише, Грег, тише. Спокойнее. Мир на этом не заканчивается.

И что теперь?!

– Вы останетесь на ночь? – как-то буднично спросил Найрес, отчего Вериа вдруг пришёл в себя.

Не заканчивается. Это всего лишь женщина. Таких было множество и в той, забытой, жизни, и все они уходили, оставались далеко позади, а он шёл вперёд. Да, женщина. Всего лишь.